Изольда Великолепная - Карина Демина

– Но теперь эти обязанности придется кому-нибудь перепоручить.

Он смотрит с насмешкой, и я фыркаю, притворяясь, что преисполнена сочувствия к тому несчастному человеку, на чьи плечи ляжет сие тяжкое бремя.

Хохочем вместе.

– Ты – чудо, Иза.

А про себя он думает иначе. Плохо думает. Ничего, исправим.

– И у меня к тебе просьба… это именно просьба, и я пойму, если ты откажешь.

Так, нашу светлость ставят на постамент, точнее, кресло, и сами расхаживают по комнате. Ну как ребенок, мороженое выпрашивающий, ей-богу. Вот откуда у терминаторов комплексы?

– Дело в том, что Урфин хотел принять участие в турнире. Но его заявку отклонили.

И кто это там такой смелый?

– После того, что я сделал, титул его незаконен. И они в своем праве. Единственная возможность, если он будет участвовать как твой рыцарь. Сам он не попросит, потому что гордый. Но если я скажу, что ты хотела бы…

– Я бы хотела.

Должен же у меня рыцарь быть, а то как-то несолидно даже. Ни любовника законного, ни рыцаря, муж и тот какой-то не совсем пока еще муж.

– Честно?

Вот видит же, что честно, но все равно переспрашивает.

– Ты разрешишь использовать свои цвета? И герб? И…

– И я даже ленточку ему на копье повяжу, если тебе от этого легче станет.

Уже становится. Все-таки они мальчишки. Кони, доспехи, копья, турниры… ну и я не против поиграть в прекрасную даму. Хотя Кайя думает, что я и вправду прекрасна.

– Только пусть уж тогда выиграет.

– О, в этом можно не сомневаться. Он лучший. – Кайя остановился и уточнил: – После меня.

Желтый листок бумаги подсунули под дверь. И Урфин наступил на него. От сапог остались грязевые разводы, и буквы поплыли. К несчастью, не все. На лицевой стороне – четыре строки в обрамлении виньеток.

Забавные носятся слухиПро жизнь высочайшей семьи:Раб, рогоносец и шлюха –Кривой треугольник любви.

На обратной – краткий призыв: «Не позволим фризской шлюхе захватить власть!»

Урфин перечитал дважды, затем сложил листок и вышел из комнаты. Он шел, контролируя каждое свое движение, каждый жест, отмечая в памяти всех встреченных по пути людей.

Тот, кто затеял игру, находится поблизости. Ему ведь интересно, иначе зачем предупреждать?

Два дня…

Мне приносят коробочку от ювелира. Он и вправду понял, что именно я хотела.

И мастером оказался замечательным.

– Возможно, стоит все отменить. – Урфин переступил через обломки стола. Хороший был стол. И стулья крепкими выглядели.

Кайя разжал кулак и высыпал древесную труху.

– Эти бумажки ходят по городу. Люди встревожены.

Кивок и судорожный выдох. Он вообще способен воспринимать информацию? Способен. Кайя втягивает воздух и на вдохе отвечает:

– Нельзя отступать. Это проигрыш.

– Верно. Но рискуешь проиграть больше.

– Нет. Усилим оцепление. В первых рядах должны быть наши.

– Людей не хватит.

– Найди, – Кайя присел и поднял желтый клочок бумаги, – найди мне эту суку. А люди… они не пойдут против меня.

Урфин мог бы сказать, что уже пошли, но промолчал. Возможно, Кайя прав, поддерживая игру. Ставки растут, но тем интересней.

– Если отступим, – бумага в пальцах вспыхнула, и Кайя брезгливо стряхнул крохи пепла, – он все равно ударит. Только в следующий раз мы не будем знать, где ждать удара.

Один.

Мамочки. Неужели завтра?!

Глава 32

СВАДЬБА

Желание жениться продолжалось до завтрака, а потом прошло.{58}

Сегодня.

Я больше не боюсь.

Море спокойно. Небо ясное. Солнце только-только поднялось над водой, и кажется, что корабль идет по разлитому золоту. Я стою рядом с Гневом, вцепившись в гриву.

Все получится.

Как иначе?

– Когда-то давно, – Урфин держится рядом, не то присматривает за мной, не то охраняет, – лорды уходили в море, чтобы там найти себе жену. Считалось, что случайные нити судьба крепче вяжет. Отсюда и пошло, что невеста прибывает на корабле.

Про корабль нашей светлости упомянуть забыли. Но к тому моменту, когда вопрос прояснился, мне, измученной фрейлинами и куафером, было все равно. Морской болезнью я не страдаю, а остальное – пустяки.

Галера медленно огибала мыс. Слаженно работали весла, поднимая тысячи брызг, ярких, как алмазы.

– Решил возродить обычай? – Я раздумываю над тем, подходящий ли момент для разговора.

Определенно нет. Но молчание сведет меня с ума.

– Вроде того, – отвечает Урфин.

В доспехе он выглядит столь же массивным и внушительным, как Кайя. Меня тянет потрогать сияющий панцирь, или шипы на перчатках, или конский хвост, который свисает со шлема. Да и вообще я живьем рыцаря впервые вижу.

Ладно, во второй. Но первое знакомство было слишком уж стремительным.

– Слушай, вот ты действительно считаешь меня идиотом, который проломил стену между мирами и взял первую встречную в невесты единственному другу? Ладно Кайя, он от меня ничего хорошего в принципе не ждет. Но ты-то…

А что я? Я вообще случайный элемент. Или не совсем случайный?

– Ты мне сначала категорически не понравилась. Такая же, как эти…

Очаровательное признание.

– …но теперь вижу: Оракул действительно не ошибается.

– Кто такой Оракул?

Его еще на мою голову не хватало.

– Скорее «что». Он определенно разумный, но вряд ли живой. Странное существо, хотя я ему многим обязан. Он дал координаты. Сказал, что я узнаю, кого ищу.

Прелесть какая. То есть некто – или нечто? – отправил Урфина сам-знает-куда искать сам-знает-кого? И тот сходил и нашел?

– Извини, что молчал, но… тебе слишком много всего пришлось бы объяснять.

А сейчас не придется?

– Да и чужой ты была. А узнай Кайя про Оракула, то… счел бы приказом. Исполнил бы, конечно, усложнив все в разы.

Как ни странно, но я понимаю Урфина. Жениться по приказу – это хуже, чем по воле случая.

Стоим, думаем каждый о своем.

Тень скалы падает на море, словно продавив темно-зеленые волны. И становится вдруг тихо. Жутко. Холодно, несмотря на плащ, подбитый белым мехом. Я впиваюсь в полы этого плаща, кляня себя за то, что отказалась от шубы.

Нельзя молчать: мысли дурные в голову лезут. Им там ныне просторно.

– Урфин, я хотела спросить… точнее, не совсем спросить. Кайя рассказал, что между вами произошло.