Ведун (СИ) - Евстратов Василий "Е. В. В."

Сергей пару минут подумал…

— Я с женой посоветуюсь, раз ты не только с меня долг, но и со всей семьи требуешь.

— А как по-другому? — удивленно я на него посмотрел. — Ты завтра кони двинешь, и что получится? Получится, что я всё перечисленное твоей семье за просто так подарил. Нет, Серега, так дела не делаются.

Девятаевы, долго совещаясь, потом меня еще Вика подробно расспросила, но в итоге они приняли моё предложение.

Ну а теперь и друзей можно вспомнить…

Они в рейде были, но стоило только вернуться, как Маринку Талицкую ее брат Ванька с порога новостью и огорошил, что друг их вроде как покойный — живой, был у них, сейчас дома. Пока я прах деда хоронил, а потом с рысью знакомился, она успела метнуться и всю нашу компанию собрать. В итоге, когда я к дому подходил, там меня с нетерпением уже целая делегация ожидала. Увидев которую, я обрадовался было… но они меня не узнали. Ванька Маринке или специально, или просто не успел сказать, что внешность у меня теперь другая, но из-за этого наша встреча не задалась с самого начала.

Они надеялись увидеть меня прежнего, а повстречали какого-то чересчур молодого им незнакомого парня, который себя их другом называет. Потом, после долгих разговоров, вроде бы и поверили, но видимо не до конца.

Паранойя цвела и пахла.

Всё из-за того, что рейд у них удачный получился, аж светятся все от счастья, видимо на что-то сверхценное наткнулись. Ну а тут, стоило им в анклав вернуться, судя по оговоркам, на пару дней всего, чтобы подходящим транспортом разжиться, нате вам, ваш вроде бы покойный друг (А он ли?) так вовремя нарисовался.

Как тут не насторожиться?

Вот они и насторожились.

Уже вроде бы на все каверзные вопросы им ответил, вспомнил то, что давно забыл, но мог знать только человек из нашей компании, никто чужой. А всё равно до конца не верят. Уже транспорт нашли, ехать пора, нужно срочно вывозить найденное, пока кто чужой на их находку не наткнулся и сам не вывез, а тут то ли друг, то ли подсыл тормозит их. Вот они и дергаются…

А мне всё надоело.

Самому поддержка не помешала бы, очень уж много на меня навалилось, а тут еще их недоверие. Но особенно сильно меня подкосило, когда Дашка с дочкой своей на нашу очередную встречу пришла, а та меня испугалась. Раньше самый любимый ее дядька — ей говорят, что это он мол, а она смотрит и не узнает, в слезы ударилась. Вот эти слезы мне тупым ножом по сердцу и проехались.

Ожидаемый по пути в анклав прикол со сменой внешности совсем не прикольный вышел.

Плюнул на всё, договорился на следующий день с ними встретиться, вернулся домой, поговорил с Серегой Девятаевым, теперь сижу в «зимнем саду», любимом месте деда, ночь коротаю и воспоминаниям предаюсь.

Кто бы знал, какое мы сокровище найдем в своем первом рейде в Нижний Новгород. И это не оружие, и множество других различных припасов, которые мы у дезертиров отбили. И это даже, не в обиду им сказано, не мать Лехи Резвого, которую мы спасли и которая сейчас в больнице в нашем анклаве работает.

Сокровищем оказалась Светка, подруга Мельника.

Выжила она тогда, во время одного из самых сильнейших землетрясений, успела из дома выскочить, до того, как тот полностью разрушился.

Когда мы домой в анклав вернулись и дед разобрался какой у нее дар, так он на нее нарадоваться не мог.

Дар у нее с растениями работать — Природник.

При помощи деда научилась на них воздействовать, да так наловчилась, что… слов нет. Сегодня она чуть ли не главный селекционер у нас в анклаве, вышедшие из-под ее рук саженцы или семена всегда приживаются и всходят, а потом дают обильные урожаи. При этом домоседом она не стала, мотается с нами, вслед за своим Мельником, в рейды, ищет измененные и просто новые растения, изучает их.

Зимний сад в нашем доме в теперешнем виде — полностью ее работа. Здесь она сначала училась, а потом постоянно улучшала все имеющиеся растения и приносила новые. Так всё улучшила, что всё тут чуть ли не в джунгли превратила… принадлежащие теперь чужим людям.

Перевел взгляд с темноты за окном на расстеленное на полу покрывало, куклы на нём и еще какие-то понятные только маленькой девочке вещи. Нине, дочке Сергея и Виктории, понравилось здесь играться, вот и организовала себе игровую, застолбив за собой это место.

Берет пример со своей мамы.

Всего несколько дней, как они сюда заселились, но Вике видимо и этого хватило, хорошая она хозяйка. Дом весь перемыла. Одна! В то время, как мы с дедом для этих дел бригаду женщин нанимали. Дом вымыла, мебель в некоторых помещениях переставила местами, множество вещей, бывших наших и приобретённых видимо ими уже здесь — лежат в абсолютно других местах, на что взгляд мой постоянно натыкался. Да вообще много она переделала, дом даже пахнет теперь по-другому, чужим запахом. И это очередная рана мне на сердце, не чувствую я теперь здесь себя хозяином — гостем только. Поэтому и уступил бывший наш с дедом дом им.

Пусть живут, раз уже начали обживаться. Всё равно мне на Радагу возвращаться и кто знает, как оно там у меня всё пойдёт, получится ли снова вернуться обратно. Так что пусть хоть что-то правильное случится: мечтал дед, чтобы под этой крышей детский смех звучал, пусть так и будет.

Ночь начала сменяться рассветом, так что пора мне уже в дорогу выдвигаться. Вышел тихонько во двор и не оглядываясь направился прочь: ночь длинная была, успел уже и с домом, и со своим прошлым попрощаться.

Саня Мещерский сегодня окончательно умер, теперь будем жить жизнью Тишиловича.

Перескочив забор, так как ключи от калитки брать не стал, Сергею их оставил, направился к дому Талицких. Очередной прыжок, теперь уже через их забор, и не останавливаясь направился к стоявшему под деревьями столу.

Не успел расположиться и сигариллу закурить, как Иван Андреевич из дому вышел. Значит и вправду есть сигнализация на случай непрошенных визитеров, правильно я догадался, когда в прошлый раз тишком отсюда выбирался. Всё он видел, просто препятствовать не стал, проверял меня.

— Утра доброго, дядь Вань, — бодрым голосом поприветствовал я его, глядя на помятое, еще не разгладившееся от соприкосновения с подушкой лицо Талицкого.

— Какое оно доброе, бестолочь, — пробурчал он в ответ, усаживаясь в плетеное кресло. — Куда собрался?

Возле меня на земле стоял плотно упакованный всем необходимым рюкзак, ну и оружие, так что нетрудно догадаться, что я попрощаться зашел.

— Не знаю, дядь Вань, — дернул я плечами. — Куда глаза глядят пойду, нужно мне развеяться хорошенько. — И не давая ему ничего сказать, торопливо уведомил его: — Дом я Девятаевым оставил! Свои вещи, какие за собой оставляю, я там… — объяснил, в каких комнатах их складировал, — …так что ты их запечатай, пожалуйста. Я потом за ними вернусь, заберу. С Сергеем мы обо всём этом договорились.

— Я так понимаю уговаривать тебя бесполезно?

Я, не отвечая, кивнул согласно, делая глубокую затяжку и выдыхая в сторону струю дыма.

— А с друзьями попрощаться? Мне Маринка ничего не говорила о твоем уходе.

В этот раз я отрицательно мотнул головой.

— У нас отношения немного в тупик зашли, — пояснил я ему. — Они вроде и верят, что я — это я, и в то же время сомневаются в этом. Нужно паузу взять, чтобы они…

— Да верят они, просто…

— Вот из-за этого — просто, мы и можем разругаться, — перебил я его. — Нужно им дать время, чтобы они окончательно в меня живого поверили.

«Перевезли найденные ценности в анклав и уже без всякой паранойи меня теперешнего приняли. Или не приняли, всё может быть».

— Ну и мне, как и говорил, нужно развеяться, нервишки в порядок привести, а то делов наделаю, не разгребем потом.

В это время к моему бывшему дому подъехала машина.

— Всё, дядь Вань, пора мне, — торопливо затушив «бычок» в стоявшей на столе пепельнице, оставшейся здесь еще после моего «домашнего ареста», только помытой. — Машину заказал вчера, к заставе меня отвезет.