Браслет-2 - Владимир Плахотин

Вот, к примеру, такая ситуёвина: сидите вы в кресле, смотрите, там, телевизор, ну, книгу читаете. А рядом ползает муравей. Много вы ему внимания уделите? Да чихать вы на него хотели! Пока он к вам или на ногу не залезет или, того хуже, под одёжду заползёт. Вот тогда вы обратите внимание на то, что он есть. И то - с какой целью? Ага! Непременно изничтожить! Чтоб неповадно было. Так что мне этот вариант самоопределения категорически не походит. Будет, к примеру, Настя разбираться, блестящий там муравей у неё под платьем ползает, или самый обыкновенный? Это с её-то "любовью" к насекомым! Самое главное, что он там ползает! А ползать не должен. Нечего ему там делать! За то и пострадает.

Так что вариантов у меня - не густо. Думать надо.

Вот таким невесёлым размышлениям я предавался, сидя у основания одной из гигантских колонн, куда прибил меня сквознячок типа урагана, перенеся через всю площадку. Колонны, каждая в сотню моих теперешних обхватов, всего лишь поддерживали перила. Их, этих пузатых красот архитектуры, было до безобразия много! Они шли ужасающе длинным, теряющемся в перспективе, рядом вдоль балкона, что нависал над гостиной. Там, в этой гостиной, в основном, и происходили все наши дебаты с моими соратниками.

В ту сторону я даже и смотреть боялся. Высота была такая, что просто "уму не растяжимо"! Этим самым умом-то я понимал, что если я брошусь с такой вот высоты вниз, то мне особо бояться и нечего: воздух меня с трудом пропускает через свою массу. Пушинка, к примеру, плавно опустится с присущей ей грацией. Ну, так ведь то - пушинка! А у меня в генах заложено, что ускорение свободного падения равно одному "же", то есть 9,8 метров в секунду в квадрате. Короче, если по-простому, то и костей не соберёшь. Никакие "бурдюки" не смягчат такое приземление. Это мне инстинкт подсказывал. А экспериментально выяснять ошибочность моего предубеждения особой охоты как-то не наблюдалось.

А, всё-таки, кто же ко мне только что пришёл? Настя? Или кто-то другой? Уже в течение нескольких минут оттуда слышны тяжёлые шаги, какие-то малопонятные звуки, будто кто-то отдувается после тяжёлой работы. При этом из-под двери вместе с потоком ветра вырывается очередная порция пыли (назовём её так). И ещё оттуда доносится громкое шуршание.

Уборкой занимаются, что ли? Так это Глашка? Подсмотреть никак нельзя. Любопытство дорого обойдётся. Для этого придётся перебежать через всю ширину балкона и поднырнуть по дверь. Ну, "поднырнуть" - это громко сказано. Мне там в баскетбол играть можно, под той дверью, и то мяч вряд ли доброшу до нижней кромки двери.

Меня вдруг посетила ужасная мысль, от которой мне стало не по себе: посетитель, кем бы он там ни был, сейчас закончит свою деятельность и откроет дверь. И тот поток воздуха, что принёс меня сюда, с таким же успехом сдует с балкона! И я продолжу воздушное путешествие уже в самостоятельном режиме, без каких бы то ни было технических приспособлений!

Надо в срочном порядке менять дислокацию. Хотя бы обежать вокруг колонны и спрятаться с той её стороны. И ещё - как-нибудь зафиксироваться. Ну, вцепиться во что-нибудь.

Какая чёткость в рассуждениях! "Как-нибудь", "где-нибудь", "чем-нибудь"… Хоть диссертацию пиши!

Одно хорошо: клещей, моих неизменных спутников, и здесь было до фига и больше. Их, похоже, везде хватает.

Я вспрыгнул на спину ближнему "бурдюку", отчего тот испуганно выдохнул: "Хек!", и поскакал по хекающей дорожке со всей возможной прытью вдоль плавно закругляющейся стены колонны.

Добежать-то, я добежал, при том довольно шустро, и даже в основании колонны нашёл несколько превосходных каверн, куда можно было свободно укрыться во время атмосферных катаклизмов. Они образовались, видимо, во время того, как Глашка орудовала здесь уборочным инвентарём и, цепляя щётками тело колонны, отколола от него кусочки цементного литья. За что в своё время ей будет вынесена особая благодарность. Но тут возникла проблема другого порядка: мне не будет видно того, кто сейчас должен покинуть мои апартаменты. Это вроде того, если бы вы забежали за водонапорную башню и захотели бы рассмотреть, что делается по другую её сторону. Что бы вы сделали? Правильно: вернулись бы назад вокруг башни. Но мне этого делать нельзя было ни в коем случае. Сквозняк, свободно гуляющий по Тадж-Махальчику, и без того норовил подхватить меня и унести к чёрту на кулички. Так ещё и грозит опасность при открывании любой двери. Не только моей.

А посему решаем так: ну его на фиг! Пусть там кто хочет входит-выходит, а мне и здесь неплохо. Пока. Потому что вечно мне здесь оставаться не резон. Желудок уже начинает проявлять признаки беспокойства. Ели-то мы ещё за столом у Славика. С тех пор маковой росинки во рту не было. А сколько сил в бегах потеряно? А нервов? Так что даже удивительно, что он, то есть желудок, всего лишь "проявляет признаки", а не требует в грубой форме.

Да и что мне даст это несостоявшееся наблюдение? Допустим, это не Глашка, а Настя. Ты что, будешь следом бежать, кричать и за подол цепляться? Туда ещё, во-первых, дотянуться надо, а во-вторых, кто расслышит твой комариный писк?

Вот она, стоя тогда надо мной, всего лишь невнятно бормотала свои недоумения, а ведь мне это слышалось как гром небесный! Теперешний мой вокал и сотой доли не составляет от прежних способностей. Меня только клещи хорошо слышат. Да и те мимо ушей пропускают. Ещё неизвестно, есть ли они у них? В смысле - уши.

Если даже я Насте в ухо залезу (представим на секунду это безумие) и буду орать, стоя в её слуховом проходе, что это даст? Вы правильно догадались: услышать меня она, может ещё и услышит (что очень сомнительно, но, всё же - допустим), но реакция будет однозначная - в ухе пальчиком покрутит, и нету Кука! В смысле - Вовчика. Как вам такая перспектива? Мне - не очень.

А потому надо присесть в своём новообретённом убежище и спокойно пораскинуть мозгами. Что же нам в сложившейся ситуации делать?

Я допрыгал по спинам клещей до присмотренной каверны, пинками повыгонял оттуда вездесущих "бурдюков", приземлил свою уставшую задницу прямо на холодный пол и предался невесёлым размышлениям.

Итак, что же мы имеем?

А имеем мы, товарищи, на данный момент четыре проблемы: две - поменьше и две - глобального характера. Причём, одна глобальная - из разряда неразрешимых.

Поясняю. Две поменьше - это проблемы еды и воды. Пока они мало беспокоят, но уже скоро встанут в полный рост и перейдут в категорию глобальных, причём - первостепенных. Если не почесаться.

Следующее. Глобальные. Одна из них - проблема общения. Надо как-то находить способ сообщить своим близким и друзьям о моём теперешнем бедственном положении. И наладить обмен информацией в любом виде. Конечно, выслушать придётся немало "комплиментов" в свой адрес, но - не без этого.