Святилище кровавой луны - Зиан Шафер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он сжимает мою руку.
«Я не оставлю тебя. Они смогут его остановить». – Часть меня ему не верит. Он уничтожил могущественную ведьму и двух стражей за считаные секунды. Какие шансы у слуги или одинокого стражника? Монстр умирает с голоду и никому не позволит встать у него на пути.
Калиак медлит, и я чувствую силу Гидеона, как будто он готов помешать монстру приблизиться к нам. Поверх его плеча я вижу, как калиак наклоняет голову, прежде чем отвернуться. Его заостренные шаги скрежещут по скале, эхом разносясь по залам и отдаваясь у меня в позвоночнике.
Когда его шаги становятся чуть громче шепота, мы начинаем действовать, без колебаний пробираясь к хранилищу. Я не останавливаюсь, чтобы взглянуть на оставленные тела, перепрыгиваю через них и устремляюсь прямо в темноту. Калиак – это отвлекающий маневр, но они поймут, что что-то здесь нечисто. Мертвый ворен в чулане и калиак, освобожденный спустя тысячу лет, – это не совпадение.
Я перепрыгиваю через вырезанную на полу сигиллу, неактивную благодаря ведьме. Останавливаюсь, как только вхожу в хранилище, – мое тело сжимается под тяжестью мощи, царящей в комнате. Кубки, кости, монеты, картины, заколдованная мебель – все свалено в кучу, а в самом дальнем углу – клетка с широко распахнутой дверцей. Я замечаю еще один символ внутри клетки и ту часть пола, где стратегически выдвинут камень, который разрушил сигиллу, удерживавшую калиака в заточении на протяжении веков.
Я обвожу комнату взглядом, заставляя себя не обращать внимания на разбросанные повсюду драгоценности и кристаллы. Все это может быть проклято. Особенно книги. Они повсюду. Я чувствую силу, льющуюся от книг заклинаний, которые смотрят на меня, зная, что я хочу заглянуть в них и найти ответы, которые ищу. Может быть, в них есть что-то о моем проклятии? Я заставляю себя отвести взгляд. У нас нет времени. Мы можем услышать шаги в любую секунду.
Мы оба рыщем по комнате в поисках зеркала – любого зеркала. Пот начинает покрывать мою спину, пока я разбрасываю предметы мебели по комнате, копаясь в монетах и обшаривая полки.
Его здесь нет. Его, черт возьми, здесь нет.
Я рычу от разочарования. Время на исходе. Они вот-вот узнают. Они прибегут сюда, и наступит конец. Распахнув сундук, я начинаю вываливать на пол детские рисунки, игрушки и семейные реликвии, перехожу к следующему и повторяю процесс.
– Кажется, я нашел его, – зовет Гидеон. Я бросаю все и подбегаю к нему, замечая зеркало размером с мой корпус, обрамленное серебряными завитками.
«Как мне узнать наверняка, что это именно оно?» – быстро говорю я, переворачивая зеркало, как будто ожидая увидеть на нем надпись. Из-за всей этой магии в комнате я не могу точно сказать, насколько этот артефакт темный.
– Спроси его, кто твой злейший враг.
Я поднимаю на него взгляд, мгновение колеблюсь, прежде чем решаю, что времени медлить нет. Я смотрю в зеркало, мысленно повторяя вопрос. Из всех, с кем я сталкивалась в своей жизни, трудно сказать, кто ненавидит меня больше всего. Зеркало рябит, как вода, течет и меняет цвета. Мы оба пристально всматриваемся, ожидая ответ. Наконец появляется изображение пожилого мужчины с белоснежными волосами, который с наслаждением вгрызается в еду и держит в руке серебряный кубок, инкрустированный бриллиантами.
Мой отец.
«Довольно», – шиплю я, и изображение расплывается. Я вскакиваю на ноги, крепко сжимая зеркало в руках, и направляюсь к двери. Черт. Черт. Черт.
«Они учуют зеркало, Гидеон», – сокрушенно произношу я, обшаривая комнату в поисках чего-нибудь, что могло бы нейтрализовать магию.
Его рука накрывает мою. Моя душа на мгновение успокаивается, и я сосредотачиваюсь только на нем. Он прижимает мою руку еще ниже к земле, и я отпускаю зеркало.
«Ты мне доверяешь?» – он держит обе мои руки в своих.
Я больше не думаю, просто киваю. Сейчас не время для сомнений. Он двигает мою руку, удерживающую кинжал, поворачивая ее так, чтобы она стала параллельна другой моей руке.
«Прости, сейчас будет больно», – говорит он, и я снова киваю, не заботясь о том, какую сильную боль я сейчас почувствую.
Делая глубокий вдох, я вздрагиваю, когда лезвие прокалывает два моих пальца. Не теряя ни секунды, он начинает рисовать на зеркале что-то похожее на символы, которые я видела в его книге. Во мне течет кровь богини, так что заклинание сработает.
Я не знаю, что означают символы, и прямо сейчас мне все равно, лишь бы мы выбрались отсюда. Я оставила здесь след своей собственной магии, так что теперь не имеет большого значения, что запах моей крови наполняет воздух. Ни одна гончая не сможет выследить ее из-за метели.
Он ставит последнюю точку и отпускает мою руку. Моя кровь на зеркале светится серебром и красным в течение нескольких ударов сердца, прежде чем превратиться в почерневшую засохшую кровь.
«Пойдем».
Я вскакиваю на ноги с зеркалом в руках и выбегаю за дверь, перешагивая через мертвых стражников. Кто знает, сработало ли заклинание? Да и какая сейчас разница. Если калиак устроит ад на земле, след темной магии будет волновать всех меньше всего.
Мои ботинки громко стучат по камням, когда я пытаюсь сориентироваться в лабиринте, и я продвигаюсь по кровавому следу, оставленному калиаком. Я иду на далекий звук криков. Гидеон исчезает и появляется далеко впереди, посылая мысленные сигналы о том, что проход безопасен.
Мы наконец добираемся до кладовой с зельями, и воздух наполняется запахом эльфийской магии. Я распахиваю дверцу и кладу зеркало в корзину, недовольная тем, что оно не поместилось в нее целиком. Накинув на него простыню, я бросаю последний взгляд на закрытую дверь, за которой лежит мертвый ворен, и мы снова бежим. Вжимаясь в стены, прячась в тенях, прижимая свой кинжал к корзине.
Чем выше мы поднимаемся, тем громче становятся крики, лязг кольчуг и топот ног. Взрывы сотрясают гору. И все из-за меня.
Когда мы взлетаем по ступенькам, в поле зрения появляется первый этаж. Мое платье в пятнах пота, и все вокруг расплывается как в тумане. Все болит. Все кричат. Мои ноги цепляются за последнюю ступеньку, и руки Гидеона поддерживают меня, касаясь поясницы, чтобы подтолкнуть меня вперед. Воздух пропитан кровью и запахом магии от людей, пытающихся спастись. Зеркало в корзине кажется слишком тяжелым, как будто я несу в нем вес целой
