Полигон безумной смерти - Виктор Борисович Мурич

– Ага. Посвятим, – улыбнулся Гниль и неожиданно сделал стойку на руках.

Мы с Викой усаживаемся на перевернутый баркас, а Гниль на бис выдает еще пару акробатических трюков.

– Классно быть человеком! – излегка запыхавшись, говорит он, присаживаясь рядом. – Ты ведь помнишь все только до момента выстрела арбалета? Ведь так?

Утвердительно киваю головой.

– Так вот, когда ты отправил себя на тот свет… Зрелище, кстати, было кошмарное. Меня чуть опилками не стошнило. Ну, в общем помер ты а Вика вслед за тобой себя ножом прокомпостировала.

– Зачем? – бросаю недоуменный взгляд на сидящую рядом девушку.

– Скучно стало, – улыбнулась она. – А если серьезно, то мне нет смысла без тебя жить. Ты открыл для меня совершенно новый, непривычный мир, так не похожий на тот, в котором я жила. Мир, в котором любят, жертвуют жизнью ради друзей…

Не найдя что сказать просто киваю головой и беру в руки ее ладонь.

– Ты будешь слушать или нет? – обиделся обделенный вниманием Гниль.

– Извини Гниль, отвлекся.

– Теперь я Станислав, – поправил он. – Классное имя? Вика выбирала.

– Ну если Вика, то точно классное. Класснее не бывает, – улыбаюсь я.

– Как только вы себя угробили, я содрал с вас матрицы, всплакнул маленько древесной смолой и помчался в Совет Большого Договора. Иногда приятно быть энергетическим существом – пропадает такое понятие как расстояние. Ну и шума я там наделал! – он закатил глаза и сделал страшное выражение лица, из чего следует, что шуму было много. Сначала меня даже слушать не хотели. Сильные расы всегда отличались повышенной гордыней. Хотя нужно заметить, что у них для этого достаточно много оснований. Но как только я предъявил ваши матрицы меня сразу за белы ручки да в хоромы. В кресло посадили, кофе напоили. А какие там секретарши… Ум-м-м-м. – Он нарисовал руками в воздухе обводы чем-то напоминающие хорошо обструганную доску. – А одна мне глазиком так раз-раз и заморгала…

– Хватит заливать! Честно говоря, очень сомневаюсь, что у гостеприимных, по твоим словам, хозяев были ноги, – останавливаю вошедшего в раж Гниль, окрещенного в Станислава. – Давай по существу.

– А хоть бы и не было! Не даешь человеку пофантазировать! – завозмущался свежеиспеченный хомо сапиенс. – В общем, в Совете обрадовались, слов нет. Циту, успели за последнее время достать всех своими манерами и поведением. Заурядная раса, а ведут себя как сильнейшие. Извини Вика, тебя эти замечания не касаются. Ты слишком человечна, чтобы называться Циту.

– Спасибо. Но я Циту родилась, Циту и останусь. Раса это не перчатки, чтобы каждый день менять, – с легким осуждением в голосе заметила Вика.

– Камень в мой огород? – вкрадчиво поинтересовался Гниль.

– Нет. Просто высказываю свой взгляд на эту тему, – очень серьезно ответила Вика.

– Мальчики и девочки! – заорал я в полный голос. – Я все еще тут! Может хоть кто-то расскажет мне, что произошло?

Вика и Гниль вздрогнули и дружно посмотрели на меня непонимающими взглядами.

– Ах да. Отвлекся… Совет проанализировал информацию, полученную из ваших мозгов, и очень удивился. Видел бы ты лицо представителя Циту… Я не буду вдаваться в подробности, там было много мутных разговоров и выяснений отношений. Результат получился следующий: война остановлена; начата передача пленных Странников; на мир Циту наложен полный карантин; идет разбирательство по поводу информационного оружия и планов господства. Вот в принципе и все. Можно сказать, что мы посадили Циту на долгий срок в яму. Теперь они будут развиваться под строгим контролем. Армия разоружена. Все тяжелое вооружение будет ликвидировано.

– Ну и ну! – удивленно качаю головой. – Славно поработали! Ничего не скажешь.

Вика невесело кивнула и опустила глаза.

– Что такое? – обнимаю ее за плечи. – Почему такое уныние в наших рядах?

– Получается, что я предала свой мир.

– Не путай предательство с помощью. Твои действия помогли предотвратить жестокие замыслы правящей верхушки. Предотвратить войну! Я совершенно не представляю, как происходят у вас военные действия, но, учитывая уровень развития, думаю, что это страшно. Я думаю, что населению твоего мира карантин понравится намного больше, чем война с сильнейшими. – Легонько поворачиваю ее лицом к себе. – Я прав?

– Прав, – она легонько улыбнулась. – Просто трудно самой себе это объяснить. В твоем исполнении это звучит более убедительно.

– У меня осталось всего три вопроса, и я от вас отстану. Почему Гниль стал Станиславом? Откуда взялись наши целые и невредимые тела? И наконец последний вопрос: почему не смотря на глубокое ныряние у меня с мозгами все в порядке?

– Не ныряние а погружение, – поправила Вика.

– А кой черт разница как называется. Суть в результате, – отмахиваюсь я.

– За тела можешь сказать спасибо сильнейшим, а за мозги мне, – зачастил Гниль.

– Как так?

– Вы оказали огромную услугу сильнейшим, предотвратив глобальную войну. Тем более, что у них был конкретный шанс оказаться в полной заднице. Тела это их подарок и благодарность. Они сказали, что будут думать над принятием Земли в Договор.

– А мозги?

– Перед тем, как отдать им на растерзание ваши матрицы я сделал с них копии. А после сильнейшие помогли записать эту самую копию в твое тело. Я сам такое не умею. Ты уж не обижайся, но я в твоей копии кое-что подправил… Мелочевка в основном, но есть и пара крупных изменений. Тебе понравиться.

С ужасом представляю себе эти изменения. От обилия воображения аж мороз по коже пошел.

– Ну с этим вроде как разобрались, – говорю, немного отойдя от шока. – Но зачем и как ты стал человеком?

– Зачем? – Гниль задумался. – Вы прикольные… Иначе выразиться не смогу. У вас все и всегда делается через одно очень конкретное место. Кстати к голове это место не имеет никакого отношения, не обольщайся. Но, не смотря на это, вы всегда добиваетесь чего хотите, а как только получаете желаемое то сразу же теряете к нему интерес. Я хочу побыть человеком, почувствовать все это. Учитывая то, что я сыграл не последнюю роль в разоблачении Циту, то был удостоен вознаграждения. Результат перед тобой.

Он спрыгнул с баркаса и пару раз крутанул сальто. Полетел в стороны песок. Прикрываю ладонью глаза.

А Гниль разошелся не на шутку. За сальто пошли умопомрачительные вертушки, позаимствованные из восточных единоборств и какие-то танцевальные па.

– Ты рад? – поворачивается ко мне Вика.

– Мы вместе. Больше мне ничего не нужно, – провожу указательным пальцем по ее губам. Она шаловливо пытается цапнуть его зубами. – Единственное, что меня огорчает, это то, что Шурик и Артем не дожили до этого дня.

– Вон твои огорчения плетутся, – на мгновение