Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа

А сидевшие в кабине чувствовали себя не так уж плохо. Они еще не проехали и километра, когда Татия и Дареджан потихоньку сползли с обитых дерматином скамеек на пол. Положив головы на чемоданы, они заснули. Русудан сидела на мягком чемодане и, обняв Реваза за плечи и положив голову ему на спину, дремала. Реваз довольно долго бодрился, тихо разговаривая с Сандро, но вскоре и у него стали слипаться глаза. Только Сандро всю дорогу держался молодцом — он смотрел через отверстие в брезенте и считал, сколько километров они проехали от Херги и сколько остается до Сатевельского ущелья.

«В ущелье дорога не покрыта гравием и идет в гору. Машина поедет медленно, и пыль не будет так подниматься. Можно будет снять брезент».

Нико посмотрел на часы.

«Это что за немой шофер у Реваза? Едем уже полтора часа и парой слов не перебросились».

— Ты сам откуда, браток? — спросил Нико у шофера, чтобы нарушить молчание.

— Кизикский я.

— Кизики — большой.

— Из Сигнахи.

— Понятно. Потому такой неразговорчивый. А здесь как оказался?

— Ваш зять привез. У нас профессия такая — сегодня мы здесь, завтра — там.

— Работать-то здесь выгодно?

Пауза.

— Ну а как же, уважаемый! — сказал с улыбкой шофер.

— Это хорошо. Когда шофер грузовой машины имеет выгоду, это благое дело! — сказал Нико и похлопал шофера по плечу. — Пыль, грязь, ухабистые дороги, тяжелый груз… Да, правда, слава богу, когда у шофера грузовой машины есть выгода. А вот шоферы такси, что и говорить, — решительно произнес Нико, — слишком перебарщивают! У меня есть сосед — водитель такси, так он за рулем сидит через день, катается по асфальтированной дороге, как по паркету. И кто профессор по сравнению с ним? Это уж слишком, на самом деле слишком.

— Он больше вас зарабатывает? — удивился шофер и покосился на Нико.

— И сравнивать нечего! — повысил голос Нико. — Ты ведь и сам хорошо это знаешь и нарочно меня спрашиваешь.

Вдалеке показался белый арочный мост.

— До того моста три километра, Хевисцкали там как раз поворачивает на запад…

— Знаю, переедем через мост, проедем небольшой овраг и будем в Сатевельском ущелье. Мне внук сказал.

— Сразу за мостом когда-то была деревня. Называлась Мокветили.

— Это Сандро тоже говорил. Дорога через ущелье еще не покрыта гравием, в этом году насыплют гравий, зимой дорога осядет, и уж потом ее заасфальтируют. Так, мол, сказал дядя Леван.

Улыбаясь, шофер искоса взглянул на Нико.

Машина поехала быстрее, и белый арочный мост становился все ближе и ближе.

— Красивый мост, — сказал Нико и, высунув голову из кабины, заглянул в кузов.

— Верхний этаж спит, — сказал шофер, останавливая грузовик в тени.

Он снял с кузова машины брезент. Первым на землю спрыгнул Сандро, а за ним Реваз, который помог спуститься с машины Русудан.

— А Татия и Дареджан? — спросил Нико.

— Спят, — неохотно сказала Русудан.

— Спят? — удивился Нико. — Едем по таким местам, а они спят?

— Мы ничего не видели! — обиженно сказала Русудан.

Нико заметил, что Русудан не в духе, и промолчал.

Около моста родник. Строители дороги сделали около него бассейн и увитую виноградом беседку. В беседке стоит длинный каменный стол, каменные же стулья. На столе всегда — кувшин и глиняные чаши.

Реваз поставил корзину на край стола, Сандро положил бутылки с лимонадом и вином в бассейн, а Русудан, вытерев стол мокрой тряпкой, вынула из корзины еду.

Леван принес резиновым ведром воды из реки и залил в мотор машины.

Нико все-таки сумел разбудить Татию и Дареджан и загнал их в беседку.

— Ну, давайте перекусим немного и снова в путь, — сказал Нико и взял хачапури. — Уже шесть часов. Шофер предупреждает, что ему нужно два часа, чтобы проехать оставшиеся двадцать километров. Ну, Сандро, налей-ка вина…

С противоположной стороны моста подъехал «виллис». Леван сразу узнал райкомовскую машину и вышел из беседки.

— Вы на экскурсию? — поздоровавшись, холодно спросил Константинэ Какубери дорожного инженера.

— Чапичадзе везет семью в деревню… — тоже холодно, в тон ему, ответил Леван.

— Какую семью?

— Детей, жену, тестя.

— На этой машине?

— Да.

Какубери огляделся вокруг.

— Да где же семья Чапичадзе?

— Они в беседке.

— А ну-ка, пошли, — сказал Какубери, беря Левана под руку.

Реваз тоже узнал райкомовский «виллис», но не ожидал увидеть Какубери. Услышав голос Константинэ, он почему-то почувствовал себя неловко и медленно, словно нехотя ступая, вышел из беседки.

— Почему ты не сказал, что ждешь семью? — спросил Константинэ и посмотрел Ревазу в глаза.

Пауза.

Они вошли в беседку. Константинэ любезно поздоровался с Русудан и Нико. Он узнал Татию и, с улыбкой глядя на нее, заметил, что она очень выросла. Потом он посмотрел на Дареджан, даже слишком внимательно посмотрел, но не узнал ее и ничего не сказал. Русудан сообщила, что это их родственница, на что Константинэ заметил, мол, правильно сделали, что взяли родственницу в деревню. Положив руку на плечо Сандро, он подмигнул ему.

— Вовремя я подоспел, — сказал Константинэ и поднял чашу. — Приветствую ваш приезд, но не могу не начать с упрека: не ожидал от вас, калбатоно Русудан! Ваш муж винит меня в чем-нибудь? Что, он говорит, что Константинэ Какубери плохо к нему относится? Он сказал, а вы ему и поверили? И вы тоже сердиты на меня? Нет? Так в чем же дело? Мы друг друга давно знаем, а вы приезжаете в Хергу и не считаете нужным навестить семью Константинэ Какубери?

— Мы неожиданно приехали, — словно извиняясь, сказала Русудан.

— А из Херги непременно сегодня же надо было уехать?

— В этом я виновата, это я попросила, чтобы мы ехали сегодня.

— Если бы вы уже не проехали плохую дорогу, я взял бы вас обратно, — сказал Константинэ и повернулся к Ревазу: — А где ваш «виллис»?

— В Тбилиси. Он завтра будет здесь.

— Плохо ты поступил, очень плохо! — с упреком сказал Константинэ, сердито глядя на Реваза.

Молчание. Неловкость.

Константинэ выпил вино, снова наполнил чашу и передал ее Нико.

— Калбатоно Русудан сегодня захотела ехать в деревню, а ты обрадовался и усадил их на грузовик? Хвалишься, что коммунизм строишь в Хемагали, а трясешь свою семью по этой ухабистой дороге. А что подумает уважаемый Нико? Я и так знаю, Реваз, что ты с трудом добился, чтобы жена приехала в деревню и…

— Дорогой Константинэ! — вспыхнул Реваз.

— Хорошо. Что было, то было! Отсюда вы поедете на «виллисе». Мы поменяемся машинами, — убежденно сказал Константинэ и крикнул шоферу, чтобы