Доминум - Полина Граф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Или же тебя отправят в Обливион, – с довольством усмехнулся Дан, оборачиваясь к пленнику. – Признаться, этот вариант мне нравится гораздо больше. Видеть не хочу твое лицо в Соларуме.
Грей закрыл глаза и шумно выдохнул.
– А вы оба видите лицо Ориона, когда спускаетесь по атриуму? Те зеркала на лестницах – они ведь помнят его, как и всех померших, да?
Его слова произвели эффект взрывной волны. Сара и Дан замерли. Первая оставалась почти что безразличной, но вот Дан пристально уставился на падшего, стиснув челюсти. Глядя на друга, я внезапно осознал, что он на грани. Вот так быстро. Осталось лишь спустить курок.
– О, я угадал! – обрадовался Грей. – Как же чертовски эффектно получилось. Вам с Орионом тоже хватило всего недели, чтобы забыть о погибшем друге и начать радоваться жизни? Вы и его вычеркнули из мира, полного доброго, любящего Света?
Дан резко вскочил и направился к Грею. Я и сам встал, подумав, что сейчас произойдет страшное. От его души брызнула яростная злоба, безудержная в своей чистоте. Дан уже создал в руке шпагу, но вдруг был отброшен назад и прокатился по листьям.
Квинтэссенция Сары отползла к ней.
– Не надо, – вымолвила она, воткнув меч в землю и положив руки на эфес.
Протекторша расправила плечи, глядя прямо на падшего. Спокойно и слегка сурово, так, как лучше всего умела. В тот момент я не мог не признать, что она была прекрасной. Устрашающая и великолепная. Особенно когда ее квинтэссенция спряталась в тенях леса позади Грея. Я опасливо уставился в гигантское мельтешение растерзанных образов. Развороченные грудные клетки, полные тлеющего огненного сияния, и цепкие руки. Тихо, но стремительно они заполнили собой все, создавая внушительную уродливую стену. И будто находились не в этом мире, а лишь высовывались в него из своих теней. Даже Дан невольно отступил, я-то подавно. Мы взирали на разверзнувшийся ад потрясенными глазами. Никто не сомневался, что своей волей Сара могла разорвать нас. Обратить внутреннюю боль против всех. Но вместо этого девушка смотрела на ее причину – на Грея. Тот исподлобья взирал на Сару.
– Ты всегда такой уверенный в своей правоте, – пророкотала она, пока руки ее тлеющей квинтэссенции скользили по стволу дерева вниз с самой кроны. – Издеваешься, мстишь, ненавидишь и просто злишься. Пытаешься притвориться тем, кем не являешься. Кем-то сильным и пугающим.
Руки уже коснулись плеч падшего. Он едва видимо вздрогнул. Даже напрягся. Грей не мог игнорировать то, как конечности медленно подползали к его животу и шее, то и дело впиваясь в кожу пальцами, точно пытаясь нащупать самые слабые места.
Сара вскинула подбородок.
– Но ты просто жалкий человечек. Помешанный на своей мании величия. Правда в том, что ты – никто. Ты никто для этого мира, Грей. Твой крестовый поход не имеет смысла, он просто незаметен ни для Света, ни для Тьмы. Мелкий жалкий паразит, который хочет казаться огромной вселенской угрозой. Но не может. Ты делаешь из себя посмешище. Ты жалок в своем самообмане.
Я с изумлением слушал ее. До этого мне плохо представлялось, что Сара способна проявлять хоть какие-то чувства и так отстаивать свои взгляды. И вызванная ею гигантская квинтэссенция опровергала ее же собственные слова – ей было дело до чего-то, кроме Света. Пускай она и не признавалась.
А тени тем временем оплели горло Грея. Казалось, вот-вот – и он даст слабину, треснет надменность, и покажется настоящий испуганный человек. Грей нервничал. Но не ломался. И чем сильнее стягивались путы на его шее, тем жарче горели зеленые огни презрения в глазах.
Позади треснула ветка. Мир напомнил о себе, и Сара успокоилась, испарив тени. Грей выдохнул, на его шее остались пурпурные отметины от ожогов.
– Ты куда сорвался? – спросила она, когда я направился к деревьям.
Я сделал еще несколько шагов, и только затем ветви раздвинулись, и на свет вышла бледная фигура.
– Ты… – от изумления я потерял дар речи.
Синие глаза орнега блеснули в мерцании огня.
– Далеко вас занесло, – сухо сказала Луна.
Вместо формы «Белого луча» она была облачена в темно-серое одеяние явно неземного покроя и простую белую накидку.
– Вижу, ты решил поиграться с внешностью, – недовольно произнесла орнега, оглядывая мой новый звездный облик. – Мне не нравится.
– Почему ты так долго? – резко спросила у нее Сара, подходя ближе.
Луна прошла мимо меня и, сев на один из камней возле костра, ответила:
– Избегала прибывших звезд. Еле удалось от них отбиться. Ох, Максимус, не завидую я твоей шкуре, если они до тебя доберутся. Хотя ты же у нас любишь дружить с вражескими эквилибрумами.
– О чем ты? – смутился я, не понимая, чем заслужил такое отношение.
Луна даже не смотрела на меня. Ее заплетенные в косу волосы отливали серебром.
– Я же предупреждала тебя насчет Меморы. А ты не слушал меня! Снова! Никакой благодарности или малейшего уважения. Ты завел с ней дружбу, сдал меня Поллуксу и вселил в себя Антареса! И вот что из всего этого вышло! – Она рассерженно обернулась. – Доволен? Ради чего все это было? Гордость так расперло, что решил избавиться от меня и сам получить силу Верховного?
Никто не произносил ни слова, даже Сара, похоже, была удивлена реакции орнега. Я округлил глаза.
– Ты считаешь, что я тебя предал? Специально?
Луна с жесткостью в голосе произнесла:
– Надо было сразу понять, что ты за душа, да верить не хотелось. Чего уж там, ты раскаиваться не станешь. Зато теперь всем нам разбираться с устроенной тобой катастрофой, о да! На что ты вообще надеялся? – Она поправила накидку. На запястьях сверкнули широкие серебряные браслеты. – Все должно было пройти тихо и незаметно, но из-за тебя каждая душа во Вселенной знает, что Антарес жив. Будь у меня иной вариант, духу моего здесь бы не было. Но так как у нас дело, я вынуждена перешагивать через себя и помогать тебе. Потому что обещала. Как я поняла, у тебя еще и память отшибло. К сожалению, поступков оправдать это не может. Ты сам с собой это сотворил. Уж не знаю зачем, но вряд ли из благородной цели. Зато ты хотя бы осознал, что испортил жизнь не только себе. Все из-за твоей гордыни.
– Но…
– Ты уже все мне сказал, Максимус, – холодно заметила она.
Дан откашлялся и, сев на камень, деликатно наклонился к Луне.
– Я искренне прошу прощения за то…
– За то, что атаковали меня всякий раз, когда я пыталась понять, почему Максимус скрылся вместе с
