Дзюсан. Академия-фантом - Мария Дубинина

Макалистер не знал, что говорить. Хибики открыл ему, совершенно чужому человеку, свою душу, и Генри готов был поспорить, что никто и никогда не видел ее, кроме Чандлера.

– Он не мог уснуть и лез с глупыми разговорами. – Парень улыбнулся сквозь слезы. – Меня это всегда жутко раздражало. Я послал его к черту. Велел отвалить. «Сходи за снотворным», – сказал я ему и отвернулся. Получается, умирая, он думал, что мне на него плевать? Так получается, да?

И он посмотрел на Генри с такой надеждой, что тот не мог его обмануть. Если подумать, он в любом случае не смог бы обмануть того, кто читает мысли.

– Скорее всего, Сэма убили. Мне не дали толком изучить… тело, сумел выкроить всего пару минут прежде, чем набежал народ. Но едва ли он сам вкалывал себе снотворное в шею.

Курихара выдохнул будто бы с облегчением:

– Ясно. Я так и знал. Спросите Кимуру, почему он думал о Сакураи, когда вы спрашивали его, кто последним видел Сэма. Уверен, он снова будет лгать, но теперь вы знаете, что он нечестен с вами.

Он посмотрел Генри за спину:

– Уходите. И если Сэм вдруг заговорит с вами, передайте ему…

– Передам. – Генри знал, что тот хотел, но не смог сказать. Развернулся и в дверях столкнулся с Николь. Девушка прижала руки к груди и склонила голову.

Генри оставил молодых людей наедине. Возможно, Николь удастся хоть как-то облегчить его горе.

Все, накопившееся за последние месяцы, свалилось на Кимуру тяжелым грузом, стоило ему выйти из учительской. Генри прав, и отрицать это было бессмысленно – любовь настолько застилала глаза, что почти стерла границу здравого смысла. Вот только взять и перечеркнуть все у Сораты не хватило бы духу, слишком больно потерять любимого человека из-за недоверия, основанного лишь на обрывках чужих разговоров. Он обещал себе во всем разобраться, но, оказалось, просто тянул время.

Из кабинета он вылетел пулей, совсем забыв о ставшей его постоянным спутником хромоте. Нужно было найти Кику, но прежде – одернул он самого себя – привести в порядок мысли. Отец учил не давать волю эмоциям. «Злость, отчаяние и обида погружают сердце во мрак. Они не хотят видеть правды, они хотят лишь избавиться от боли любыми способами. И лучше всего, сделав больно другому, близкому, человеку».

Стены родной беседки были самым удачным местом, чтобы подумать. Кимура заварил чай, уселся на подушки и напряженно всмотрелся в стопку книг на столе.

Кику ни о чем его не просила, для Сораты было достаточно одного ее взгляда, чтобы понять – женщина боится, и боится вовсе не обвинений в убийстве. На их экстренном собрании он не сводил с медсестры взгляда, стоило ей зайти в кабинет. Кимура чувствовал, что происходит что-то еще, чего он не замечал раньше или не хотел замечать, отодвигая факты на задний план. Разумеется, Сэма убили, и Сората мог поклясться – Сакураи узнала о его смерти вместе с остальными, он запомнил ее взгляд в тот роковой момент. Но если бы японец не взял вину на себя, Генри мог накинуться на Кику с обвинениями, иногда казалось, что он только и ждал подходящего момента, а общее напряжение и паника подстегнули бы его.

Когда в голове прояснилось, Кимура решительно направился в медкабинет, последние события просто обязывали Кику быть на рабочем месте. Смерть Сэма постарались скрыть от учеников, чтобы не сеять панику, хотя туманные слухи уже блуждали по коридорам. Тело отнесли в домик Нильса, чтобы до приезда Дайске его никто случайно не нашел, а еще в июльскую жару там было по-настоящему прохладно. Из разных уголков доносились разговоры и смех, словно ничего не произошло, Сорату коробило от мысли, что среди этих голосов нет самого заводного. Он напрягал слух, пытаясь уловить знакомые, чуть с издевкой, нотки, и перед глазами снова появлялся Сэм, его возбужденно бегающие глаза и заговорщический тон, словно он хотел поделиться с ним каким-то очень неожиданным слухом. В глазах на мгновение потемнело, и Сората навалился спиной на стену возле кабинета Сакураи, чтобы перевести дух и отогнать гнетущее чувство беспомощности.

Из-за двери слышались голоса, и Кимура не сразу узнал в низком бубнении Генри. В груди зашевелился червячок подозрения. Они же договаривались, что Генри подождет, пока Сората сам поговорит с Кику!

Мысль, что друг обвел его вокруг пальца, задела самолюбие. Как он посмел… не доверять ему? Кимура решительно вошел в кабинет, но его появления будто никто и не заметил. Генри стоял спиной ко входу.

– Пустите меня! Вы делаете мне больно! – вдруг взвизгнула Кику, отступила на шаг и, не удержавшись на ногах, упала на стул. Тот жалобно скрипнул ножками о кафельный пол. – Я ничего не сделала!

– Вы!.. – Генри возмущенно всплеснул руками, дернулся, словно порывался схватить девушку, но проследил за ее взглядом и резко обернулся. – Сората?

Кимура смотрел ему за спину, на сжавшуюся на стуле хрупкую фигурку любимой женщины.

– Это не то, что ты…

– Заткнись! – Вид напуганной и расстроенной Кику был куда лучшим объяснением произошедшему, чем оправдания британца. У Сораты потемнело в глазах от гнева, обиды и полного непонимания. Он схватил Генри за ворот рубахи. – Что ты, черт возьми, Генри, творишь?

Мысли заволокло туманом. Генри нарушил слово, значит, и Кимура теперь имеет полное право больше ему не верить.

– Не понимаешь, что это она… – Генри ухватился за его руку, пытаясь отлепить Кимуру от себя, но тот держал крепко, даже пальцы побелели. Сората не мог позволить ему договорить, замахнулся, метя кулаком в челюсть. Удар, подкрепленный гневом, оказался немного сильнее, чем тот рассчитывал.

– Уходи.

Сората встретил полный непонимания взгляд Генри и был готов получить ответный удар, но Макалистер потрогал челюсть, явно хотел что-то сказать, возможно, объясниться, но в самый последний момент передумал и вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Кику, что произошло? Что он сделал тебе? Не молчи!

Женщина размазала по высоким скулам черные от туши слезы. Пухлые, необычно бледные без помады губы дрожали, искажались в некрасивом изгибе, и Сората мог только гадать, насколько ей должно было сложно сдерживать эмоции.

– Ничего, Сора. – Она поднялась, немного помялась в нерешительности, что уже было мало на нее похоже, но сразу была заключена в крепкие объятия.

– Ты понимаешь, что происходит, Кику? – Сората закрыл глаза и зарылся носом в копне волос. Внутри все клокотало, обжигало легкие гневом, леденило живот от нехорошего предчувствия, но он держался. – Сэм… погиб. Ты единственная, кто, возможно, может пролить свет на это дело, но мне приходится молчать. Что ты знаешь?

Сакураи отчаянно замотала головой.