Сладкая боль - Татьяна Истомина

«Вот она наконец, моя настоящая любовь!» — подумала Лера, прежде чем совсем потеряла голову.

Любовь подхватила Валерию и понесла в заоблачные дали, с которых она уже неоднократно больно шлепалась вниз, однако былые ссадины и раны не смогли охладить ее пылкого сердца.

«Боже мой! — вздрагивая всем телом, думала Лера. — А если бы я не приехала в Лондон, передумала и осталась в Париже?.. Сейчас вместо Джан-Франко рядом со мной сопел бы Эрве… Ужас, ужас!»

Чтобы утешиться, она крепко прижималась к великолепному торсу своего итальянского возлюбленного.

Через месяц их бурной романтической связи Валерия начала задавать туманные вопросы о будущем и получала такие же, подернутые туманной дымкой ответы. Но ведь Лере надо было на что-то жить, а богатый владелец сети шикарных ресторанов синьор Чиккетти оказался не очень щедрым любовником. Правда, его тело сторицей восполняло Валерии то, чего не давал кошелек, и она, одурманенная страстью, забывала обо всем.

Однажды вечером, сидя в небольшом ресторанчике за скромным ужином, так как Джан-Франко не любил чужие дорогие рестораны, он с грустью сказал Лере, что завтра должен уехать в Рим.

— Я думаю, недели на две, не больше, — добавил итальянец, утешая свою возлюбленную.

Джан-Франко улетел самым ранним рейсом, а Валерия, печально встретив утро, отправилась в супермаркет. Неожиданно среди полок с чипсами она увидела… Джан-Франко с мальчуганом на руках, который ударял его по плечу и о чем-то просил. Валерия замерла на месте, не веря собственным глазам. Она едва не вскрикнула от удивления, когда к Джан-Франко подошла черноволосая женщина с другим ребенком на руках и, назвав его «miocaro»[18], быстро затараторила на родном языке.

Несколько минут Валерия ничего не могла сообразить, а потом вдруг расхохоталась, ей стало так смешно, что она решила поделиться своей радостью с Джан-Франко. Молодая женщина вышла из своего укрытия и направилась прямо на синьора Чиккетти, тот от неожиданности чуть не уронил собственного ребенка. Теперь пришла его очередь замереть от ужаса столкновения любовницы с законной супругой, он даже зажмурил глаза, ожидая урагана слов и жестов. Валерия, наслаждаясь его страхом, остановилась рядом и принялась рассматривать коробки с конфетами. Джан-Франко оказался зажатым между двумя женщинами: любовницей и женой. Он молил Мадонну, чтобы пол в магазине превратился в сцену со спасительным люком, в котором он смог бы исчезнуть в момент ужасающей развязки. А Лера, словно кошка, расхаживала вокруг него, лукаво и опасно поглядывая на съежившегося владельца сети ресторанов. Теперь ресторан синьора Чиккетти ясно возник перед ее глазами, жена с тещей стряпают пиццу, а владелец в белом фартуке, ослепительно улыбаясь, обслуживает торопливых клиентов.

«Нет, я все-таки непроходимая дура!» — мысленно воскликнула Лера.

Только сейчас ей стало понятно его презрение к дорогой одежде и ресторанам. Он проповедовал дешевые джинсы и простоту всего лишь потому, что кошелек итальянца был так же прост, как и его содержимое. Но Валерии не стало грустно от своего открытия, ее любовь испарилась словно эфирное облако, ей было лишь смешно и досадно на собственную глупость. Еще раз с провоцирующей улыбкой посмотрев на Джан-Франко, она, через мгновение забыв о его существовании, поспешила к выходу.

Крупные капли пота катились по красивому лицу синьора Чиккетти, а глаза с сожалением провожали капризный изгиб Лериных бедер.

После провала любви с Джан-Франко Лера, еще раз свалившись с заоблачных высот настоящего чувства, отряхнулась и самозабвенно погрузилась в изучение английского языка и истории Английского королевства. Она ходила в музеи, церкви, разгуливала под высокими сводами замков, подолгу рассматривала витрины антикварных магазинов. Валерия была поражена новым миром, который открыли перед ней давно отсверкавшие века.

Каждый день по пути на курсы она проходила через квартал антикварных магазинов, и одна витрина особо привлекала ее внимание. Молодая женщина невольно останавливалась перед старинными часами, круглый циферблат которых окружал озорной рой позолоченных ангелочков. Эти часы вызывали в ее памяти роскошные залы петербургских дворцов.

Лера очень близко подошла к витрине и заметила, что в ней появились две совершенно очаровательные табакерки. Она с интересом принялась их рассматривать, как неожиданно ее взгляд упал в глубь магазина и встретился со взглядом высокого мужчины в темном костюме и очках, золотая оправа которых поблескивала в приглушенном свете ламп. Лера страшно смутилась и отвела глаза. Она попыталась вновь сосредоточиться на табакерках, но, чувствуя, что мужчина по-прежнему на нее смотрит, еще больше смутившись, отошла от витрины. Валерия не торопясь продолжила свой путь, задерживаясь у привлекавших ее внимание вещей и пытаясь в точности определить век их изготовления. Прижав к груди свои учебники и тетради, Лера в восхищении замерла перед старинным, инкрустированным натуральными камнями столиком.

«Потрясающе!» — мысленно воскликнула она и решила зайти в бутик, чтобы поближе рассмотреть его.

Вдоволь налюбовавшись тонкой ювелирной работой, Лера отправилась дальше.

— Мисс! — услышала она сзади себя, но не обернулась. Кто мог звать ее в Лондоне?

— Мисс! — вновь крикнул чей-то слегка запыхавшийся голос.

Лера чуть-чуть повернула голову и увидела высокого мужчину в темном костюме и очках. Он приветливо махал ей рукой.

— Тоже мне! — фыркнула молодая женщина и, резко отвернувшись, поспешила вперед. — Он что думает, я с ним на улице буду знакомиться? — негодовала Валерия.

Но незнакомец оказался настойчивым и все-таки догнал ее.

— Простите, я обегал почти весь квартал, вы, вероятно, заходили в магазин, и я никак не мог вас найти.

В глазах Леры сверкали молнии попранного достоинства.

— Вот, — продолжал он, протягивая готовой к отпору Валерии ее тетрадь. — Вы потеряли возле витрины.

— Ах! — воскликнула молодая женщина. — Спасибо!

— Не за что, — улыбнулся он. — До свидания! — И поспешил обратно.

«Вот, — тут же досадливо подумала Валерия, — как приличный мужчина, так он даже не хочет воспользоваться предлогом, чтобы познакомиться со мной. Ну и ладно!»

Но ладно не было, ее деньги на исходе, и ей, по всей видимости, придется в скором времени вернуться в Париж и, попросив прощения у Эрве, выйти за него замуж.

Через два дня Валерия вновь прилипла к витрине с позолоченными ангелочками на часах.

«А что, если мне их купить? Попрошу денег у Эрве, скажу, на свадебный подарок, — размышляла она в надежде хоть чем-то скрасить свою будущую семейную жизнь. — Ангелочки мне будут улыбаться по утрам, а часики стучать тик-так, тик-так…»