Эльфы, волшебники и биолухи. - Галина Гончарова

К счастью, все когда-нибудь кончается. И на исходе третьей недели путешествия перед нами замаячила высокая стена. Я узнала ее сразу. Именно такая была изображена на картинке в Междумирианнике. Стена эта была сложена из множества камней весьма странной, семиугольной формы. И все семиугольники были окрашены в разные цвета. Те самые. Радужные. Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан. Огненно-красный, апельсиново-оранжевый, лимонно-желтый, изумрудно-зеленый, небесно-голубой, сапфирово-синий и чернильно-лиловый. Все цвета преувеличены, подчеркнуты, как будто безумный художник решил взять не просто краски, а самую их суть. Но даже ни разу не видя, я узнала бы эту стену из тысячи тысяч других. От нее шла такая мощная волна магической силы, что даже я, дилетантка несчастная, ощутила ее еще за два часа до того, как увидела. Мы задрали головы, осматривая эту стену. Все семь красок переплетались на семиугольных плитках, так, что зеленый, например, не оказывался рядом с зеленым, а синий рядом с синим. От полыхания красок слепило глаза, но все равно это было чертовски красиво.

— …..!!!…..!!!…..!!! — выдохнул Тесей.

И я полностью разделяла его мнение. Действительно — …..!!!

— Никогда не думал, что увижу это воочию, — признался Геракл.

Я пожала плечами.

— А думал ли ты, что попадешь в историю, как убийца минотавра? Еще полгода назад?

— Я даже и представить себе не мог, что так бывает, — признался юноша. — Мечтать — мечтал, но не надеялся.

— И правильно. Надежда — дурацкое чувство, — вздохнула я. — Ну что, давайте прощаться, мальчики?

— Как — прощаться?

Тесей не сказал ни слова, но глаза его были не менее красноречивы, чем самая длинная речь.

— Вот так, — я потерла лоб и грустно посмотрела на приятелей. — Сейчас я войду в этот сад. Я не знаю, что там со мной будет, получу я то, что мне нужно или нет, это науке неизвестно. И вас я с собой не потащу. Если все пойдет не так как надо, я буду, рада мысли, что вы живы и с вами все будет хорошо. Возвращайтесь в Керат, мальчики, живите, работайте, совершайте подвиги, в конце-то-концов, женитесь, заводите детей, воспитывайте и учите их, — аж самой тошно стало от пафоса, и я закончила в своем обычном духе. — Короче, валите отсюда на фиг, пока хозяева не приперлись, а я полезла яблоки воровать!

— А почему — полезла? — не понял Тесей.

— А вот потому.

На самом деле все было просто. Стена тоже была магически заклята на определенное условие. Достойный преодолеет ее, недостойного просто на части разорвет. И мне очень не хотелось, чтобы в случае неудачи мальчики видели меня в таком… неаппетитном состоянии.

Я спрыгнула с верблюда, переоделась в свою одежду, нацепила за спину рюкзак, поплевала на руки и оглянулась на ребят. На их лицах было написано такое упорство, что я поняла — фиг я от них отделаюсь! Придется пройти и это испытание. Я подмигнула им, вызвав на лицах робкие улыбки — и положила руки на стену сада.

И стена расступилась передо мной.

Я от неожиданности не удержала равновесие и села на задницу. Вообще-то я готовилась лезть по этой стене, обдирая пальцы и цепляясь зубами, но у высших сил были другие планы. Тесей и Геракл с двух сторон бросились ко мне, на ходу вытаскивая мечи. Я что было сил, замахала руками, чтобы они убрали оружие. Мне вовсе не хотелось, чтобы хозяева сада взяли на вооружение мой принцип: ”Кто с мечом к нам придет, того и мордой об стенку!”

Хозяева?

Нет. Хозяйки.

Они появились в разрыве стены, словно из ниоткуда. Секунду назад их не было — и вот они уже есть. Двенадцать девушек, или вернее, дев в белых с золотом одеяниях. Все в них было белым или золотым. Белая одежда, белая кожа, золотые волосы, мягким золотом светились губы, даже глаза горели как электрические лампочки — золотым огнем. И я готова была поспорить, что кровь у них тоже золотая.

Вредный характер и подлый язык не дали мне наслаждаться этим зрелищем. Я подскочила на ноги, прижала одну руку к сердцу и выдала в духе “Старика Хоттабыча”:

— Приветствую вас, о прекрасные и мудрые отроковицы, да будет благословенно имя отца вашего и матери вашей и ныне и присно и во веки веков и так далее и тому подобное и аминь на вас на всех!

Девушки захлопали глазами. Мой язык окончательно сорвался с цепи и выдал вовсе уж неконтролируемо:

— Девчата, на самом деле мы хорошие, белые и пушистые. Третью неделю по пескам шлепаем, ноги сбили, руки стерли, верблюды с ног до головы оплевали. Не угостите нас, несчастных, яблочком?

Девушки переглянулись еще раз — и… заржали! В буквальном смысле слова заржали! Они покатывались со смеху, икая и всхлипывая, цепляясь друг за друга и вытирая слезы. Теперь настал наш черед хлопать ресницами. Что мы успешно и проделали. При виде наших очумелых лиц, девицы еще раз переглянулись — и залились еще громче.

Наконец все успокоилось и мы с новым интересом посмотрели друг на друга. Я подумала несколько секунд и протянула вперед обе руки.

— Меня зовут Тина. Я пришла к вам с миром. За приколы простите заранее. Нервы, нервы, а молока за вредность не дают, даже верблюжьего!

Девушка, стоящая впереди, так же протянула мне руки ладонями вперед.

— Миара. Я — привратница. Мы с сестрами охраняем священные яблони. Ты хочешь получить яблоко? Но чем ты готова заплатить за него?

Я почесала нос.

— А чего вы хотите?

— А что ты можешь предложить?

Действительно, а что я могу предложить? Амулеты местного производства? Побрякушки? Свои услуги? Свою кровь? Не смешно! Я пожала плечами.

— Не знаю. Вообще-то у меня ничего нет, кроме здорового нахальства! Но если у вас его нехватка — могу поделиться.

Миара покатилась со смеху. Остальные девушки последовали ее примеру.

— Вообще-то часть долга ты уже заплатила, — призналась она, вытирая слезы. — Мы всегда требуем с гостей что-нибудь интересное. Знала бы ты, какой мусор нам иногда пытаются предлагать! Деньги, драгоценности, иногда даже амулеты… Все это бесполезно для хранительниц СИЛЫ. Мы в любой момент можем получить любую вещь, любую книгу, просто пожелав этого. Для нас очень ценны обыкновенные человеческие эмоции. Вот такие как смех. Мы благодарны тебе за него. Но хотелось бы получить и кое-что еще.

— И что же? — подозрительно осведомилась я.

Глаза Миары смотрели куда-то назад. Она прищурилась.

— Эти двое мужчин пришли сюда с тобой.

Она не спрашивала, она утверждала. И я кивнула.

— Это так.

— Почему они это сделали?

— Потому что мы друзья, — вопрос показался мне глупым.

— И насколько велика ваша дружба?