Отрок.Покоренная сила - Евгений Красницкий

Его собственная программа обучения «спецназа» включала в себя преодоление забора, проникновение на крыши и внутрь помещений, перемещение от укрытия к укрытию, использование для этого любых пригодных предметов, стрельбу из-за углов, из окон, из других подходящих мест, откуда лучники обычно не стреляют. Действия в паре и в малой группе, умение прикрывать друг друга выстрелами из самострелов и бросками кинжалов. И наконец, свалка в тесных помещениях с использованием тех же кинжалов и кистеней.

В середине июня дед волевым порядком прекратил тренировки, хотя и ему, и Мишке было понятно, что «спецназу» еще учиться и учиться. Объяснил он свой приказ тем, что до Ратного, почти с месячным опозданием, дошла весть о смерти великого князя киевского Владимира Всеволодовича Мономаха. У князей сейчас полно своих забот, так что руки у заговорщиков развязаны, нападения можно ждать со дня на день.

Для того, чтобы понять, насколько подготовлены ребята, дед устроил им экзамен – Младшая стража должна была взять штурмом макет усадьбы, которую взялись защищать дед, Немой и Алексей. Стрелы у деда и Алексея были без наконечников, болты у ребят тоже. Вместо мечей у защитников имелись увесистые дубовые палки, а у Младшей стражи вместо кинжалов – их деревянные копии, а вместо гирек на кистенях – деревянные чурки. В остальном все было вполне серьезно – все были в доспехах, Немой угрожающе посвистывал в воздухе кнутом, а дед и Алексей ждали нападающих во дворе с наложенными на тетивы стрелами.

Эффективно использовать луки защитникам усадьбы не дали. Ребята, высовываясь на секунду то в одном, то в другом месте над забором, засыпали обороняющихся болтами, которые, даже без наконечников, били сквозь кольчугу весьма чувствительно. Пока дед и Алексей бесполезно кидали стрелы в мгновенно исчезающие за забором головы ребят, шестеро «курсантов», отвлекая их внимание, колотили бревном в ворота. А в это время одна пятерка, зайдя с тыла, перелезла во двор и тихонько подобралась к защитникам вплотную.

Ворота еще держались, а деду, Немому и Алексею уже пришлось под градом болтов убраться в дом. Ворота тут же отворили изнутри, и «спецназ» рассыпался по усадьбе. Пятеро, под командой Дмитрия, закинули на крышу «кошку» и полезли по веревке наверх. Две пары «курсантов» приставили к стенам дома бревна с вырубленными в них ступеньками и поднялись по ним к окнам, изготовившись стрелять внутрь. Остальные расположились возле входа и принялись долбить бревном в дверь.

Дверь и дверную коробку никифоровские плотники изготовили на совесть, и потому, хоть все здание и содрогалось от ударов, дверь продержалась довольно долго. Впрочем, это было на пользу – шум маскировал работу отроков, разбиравших крышу здания.

Наконец дверь рухнула, и ребята прянули в стороны, уворачиваясь от вылетевших из сеней стрел. Тут же в дверной проем разрядилось несколько самострелов. Изнутри послышалась громкая ругань, видать, кому-то попало крепко. Мишка первым влетел в сени передним кувырком. Над головой свистнула палка, но не задела его, а он, откатившись в сторону, схватил кого-то из защитников за сапог и попытался повалить на пол. Сил не хватило, а второй сапог крепко врезал Мишке по ребрам. Озлившись, Мишка выпустил из рук сапог и махнул кистенем, но удар пришелся в пустоту – защитники оперативно отступили внутрь дома.

Захлопнуть за собой дверь им не дали, и нападающие толпой повалили в горницу. Тут же послышались хлесткие удары палок и крики боли – обороняющиеся пустили в ход «мечи». Мишка поднялся на ноги и осторожно заглянул в горницу, ожидая увидеть избиваемых палками ребят, которые в ближнем бою не могли противопоставить «мечам» почти ничего.

Но картина, представшая перед Мишкиным взором, оказалась совсем не такой, как он ожидал. Как говорится, голь на выдумки хитра. Ребята в ближний бой, заведомо для них проигрышный, не полезли. Деда дружными усилиями задвинули в угол тяжеленным столом и расстреливали из самострелов в упор. Немому же как-то умудрились заплести ноги его собственным кнутом, и в момент появления Мишки он, как раз потеряв равновесие, валился на пол, увлекая за собой отроков, облепивших его, как мухи.

Алексей, ловко орудуя деревянным «мечом», попытался прийти Немому на помощь, но ему под ноги подсунули лавку и, пока он старался не упасть, несколько раз крепко огрели кистенями. Пришлось Алексею отступить к лестнице на второй этаж.

Постепенно положение стабилизировалось. Немому дважды удавалось подняться на колени, но его опять валили на пол, и, наконец, вся эта куча-мала закатилась под стол, которым был прижат в углу дед. Борьба продолжалась и там, отдавливая деду единственную уцелевшую ногу, а он ругался последними словами и вслепую шуровал под столом палкой, тыкая ей сам не зная в кого.

Алексей же успешно отражал все попытки ребят подняться вслед за ним по лестнице, удачно прятался от выстрелов снизу и, кажется, готовился перейти в контратаку.

Мишка подхватил тяжеленную лавку, крикнул, чтобы ему помогли (помощники тут же нашлись), и попер вверх по лестнице, угрожая Алексею торцом лавки, как тараном. Алексей от «тарана» увернулся, крепко огрел Мишку палкой по шлему, и тут на нового наставника Младшей стражи сзади обрушились пятеро мальчишек, пролезшие через дыру в крыше. Всё: верхние и нижние «курсанты», Алексей и злополучная лавка – сплелось в один орущий, визжащий и громыхающий по ступенькам ком и выкатилось с лестницы в горницу.

После этого мир наступил сам собой – без чьей-либо команды. Первым из груды тел поднялся Алексей. Сплюнув кровью, он сильно хромая, дошел до стоящего у стены сундука и с тяжелым вздохом опустился на него, потирая ладонью ушибленное колено. Потом из-под стола полезли, как тараканы, крепко помятые Немым «курсанты».

Немой ползаньем себя утруждать не стал, а поднялся на ноги, вздымая спиной тяжеленный стол из толстых сосновых плах. Тяжесть его интересовала мало, потому что все внимание он сосредоточил на ощупывании синеющего прямо на глазах носа. Кто и когда умудрился содрать у него с головы шлем, было совершенно непонятно.

Дед, наоборот, не поднялся, а со стоном сполз по стене, стащил с потной головы шлем и сиплым голосом подвел итог экзамену:

– Едрена… Ох! матрена. Кхе… Уй! Одними деревяшками… Ох, тудыть тебя… Одними деревяшками чуть не поубивали. Мих… Ой! Михайла, убитые есть?

– Я убитый! – мрачно поведал кто-то из учеников воинской школы.

– Ну и молчи… Ох! Коли ты убитый, – приказал дед. – До чего нынче… Уй, едрена-матрена! До чего нынче покойник разговорчивый пошел… Михайла, ты где?

– Шжешь! – отозвался Мишка. Подбородочный ремень шлема каким-то образом переместился со своего штатного места под нижней челюстью и вделся Мишке в рот наподобие уздечки. – Фуф я, фефа!