Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Фантастика и фэнтези » Альтернативная история » Голоса - Борис Сергеевич Гречин

Голоса - Борис Сергеевич Гречин

Читать онлайн Голоса - Борис Сергеевич Гречин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 184
Перейти на страницу:
здесь бы и сделать альтернативный исторический факультет…»

«Freie Historische Hochschule Mogiljow[84]», — предложил название Штейнбреннер.

«Скажи-ка это ещё раз! — так и загорелся Тэд. — Напишем на листе и прилепим на дверь!»

Ада, однако, призвала своего младшего брата к порядку, указав, что ему никто не давал права портить чужое имущество, да и вообще сразу начала хозяйничать, призвав всех, во-первых, тщательно очистить ножки табуретов от грязи, во-вторых, оставить свою уличную обувь в коридоре, а класс сделать «чистой зоной». Она ведь ещё вчера написала в общей беседе о необходимости каждому взять из дому сменную обувь и сейчас громко огорчалась тем, что её настойчивая просьба у половины участников лаборатории в одно ухо влетела, а в другое вылетела.

Марк тоже проявил хозяйственность, озаботившись, чем мы будем питаться в обед. Может быть, дело объяснялось и проще: не хотелось ему отсиживать новую лекцию… Что ж, Александр Иванович Гучков, его визави в истории, тоже был своего рода снабженцем. Попросив у меня разрешения доехать до посёлка и закупить всякой всячины к обеденному перерыву, чтобы у его молодых учёных коллег не подвело желудки, он выбрал себе в сопровождающие Лину, и парочка весело укатила в Зимний. Наш «имперский следователь» проводила их неодобрительным взглядом.

Долго ли, коротко ли, но мы расставили нашу скудную мебель в «классе», под который отвели столовую как самую светлую комнату, и, запустив на полную мощность обогреватель, готовы были слушать доклад героя сегодняшнего дня. Этот герой — а именно Тэд Гагарин, он же Феликс Феликсович Юсупов — в свою очередь попросил у меня в качестве реквизита ещё один стул. Стула я, конечно, нигде бы сыскать не смог, но в старом сарае для хозинвентаря нашёл деревянный ящик. Тэд заявил, что полностью им удовлетворён и принимает с благодарностью.

И вот, представление началось. Говорю именно «представление», потому что на лекцию оно походило очень мало, да и нельзя было бы от нашего «главного артиста» ожидать обстоятельного академического доклада. Заодно опишу уж его внешность — правда, перед этим описанием я теряюсь и заранее предчувствую своё фиаско. Если Ада стриглась «под мальчика», то её брат, напротив, носил волосы той длины, которой бы и девочка не постеснялась: причёска в стиле Ференца Листа или Николая Васильевича Гоголя. Да и вообще женственности в нём было больше, чем в сестре — речь шла, правда, не об изнеженной, манерной, гомосексуальной женственности, насколько я сам способен это судить и понимать, а об актёрской пластичности, о способности в любую секунду отразить любое чужое состояние и душевное движение, в том числе и женское. Возможно, именно по этой причине лицо Тэда, такое живое и разнообразное в момент вдохновения, в его спокойном состоянии ничего не выражало. Оно — странно сказать! — без внутреннего огня было не особенно привлекательным, но, главное, скучным, заурядным лицом, без изюминки, пожалуй, и без возраста: вы бы не запомнили это лицо, увидев его на улице. Даже «гоголевская» причёска не исправляла положения. А разве сам Гоголь, посетила меня мысль, не имел схожего дара, только в области писательства, не актёрства? И не страдал ли он, кто знает, от той же восприимчивости, граничащей с потерей собственной личности?

В любом случае, тем утром Тэд явно пришёл не для того, чтобы изображать tabula rasa. Он, в отличие от Альфреда, не читал доклада об исторической фигуре — он рассказывал историю

своей жизни. Порой — в лицах, а иногда — властно вовлекая в этот рассказ других. Так, вспоминая маловажный, но забавный эпизод из своей ранней юности — поход по улицам и ресторанам в женском платье, за что потом пришлось жестоко краснеть отцу, тоже Феликсу Феликсовичу, — наш «Юсупов» произнёс вполголоса, но с абсолютной уверенностью в том, что ему не откажут, даже не глядя в зрительный зал:

«Мне нужна женская сумочка и помада».

Марта, сидевшая в двух шагах от «сцены», покорно протянула ему то и другое. «Хм! — отметил я про себя. — А ведь у Марты появилась губная помада, хоть и неброская… Что ж, пусть, к лучшему: не вечно же ей быть серой мышкой». Приглядывайся я более внимательно, я эту помаду заметил бы ещё раньше. Тэд — наверное, я должен называть его Феликсом, и без всяких кавычек, — слегка тронув этой помадой губы и пристроив сумочку на плечо, немедленно преобразился: в молодую эффектную девицу в поисках богатого «дедушки». Это было, если смотреть исторически, не просто актёрством, а актёрством в квадрате: изображением кого-то, кто в свою очередь изображал кого-то третьего. Перевоплощение, однако, вопреки этой двойной линзе — или благодаря ей — оказалось полным. Я успел подумать, что среди западных студентов, с их повышенной заботой о личном пространстве и почти болезненной брезгливостью, использование чужой губной помады ему, наверное, не простили бы (а, пожалуй, и сошло бы: мы все многое готовы извинить, когда наблюдаем мастерство в действии). Эх, какие таланты пропадали на историческом факультете!

Говоря о своём моральном падении и воскрешении через великую княгиню Елисавету Фёдоровну, Тэд попросил Лизу:

«Тётя Элла, пожалуйста, покажись всем. Я хочу, чтобы все видели замечательную женщину, которую я обожал как вторую мать, которой обязан своим душевным спасением и тем, что к концу жизни стал христианином!»

— Как? — поразился автор. — Она и ему приходилась «тётей»?

— Представьте себе! — рассмеялся Могилёв. — Князь Юсупов-младший ведь женился на Ирине, племяннице последнего Государя, дочери его младшей сестры. Все эти люди составляли тесный, почти семейный круг… Элла привстала со своего места, слегка улыбаясь, а Феликс, склонившись перед ней в глубоком поклоне, почтительно поцеловал ей руку.

«Ещё один христианин, — буркнула Ада себе под нос. — Так ведь они нас перевесят…»

Впрочем, о трогательных беседах между заблудившимся молодым человеком и будущей настоятельницей Марфо-Мариинской обители стóит читать непосредственно в воспоминаниях самого князя, они изданы… Что поражает особенно, что придаёт этим беседам и характеристике Елисаветы Фёдоровны на страницах мемуаров особую ноту звонкой убедительности, — это бесконечная далёкость юного Юсупова от какого бы то ни было христианства! Представить себе этого обворожительного, хм, трансвестита в храме означает совершить такое мысленное усилие, которое я просто не могу сделать — и, справедливости ради, Феликс Феликсович даже под самый конец своей долгой жизни не был в церкви частым гостем. Но своей узкой тропинкой к спасению в опасной близости от бездны порока он, думаю, сумел пройти. Оговорюсь, что сам я — не аскет и не мистик, оттого судить об этом с достоверностью не могу. Но есть в его воспоминаниях строки, которые

1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 184
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Голоса - Борис Сергеевич Гречин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит