Опасности и правда - Алекс Мирез

– Надо его похоронить, – предложила Мелани, все еще скорчившись на кровати.

– Нет! – поспешно воскликнул я. – Это не выход. Рано или поздно его найдут.

– Надо вызвать полицию, – чуть слышно проронил Оуэн.

– Нас арестуют, – возразил Адрик таким голосом, словно готов был снова заплакать. – Нас будут судить как взрослых, потому что мы знали, что делали.

– Но я же защищалась! – воскликнула кузина.

– Все равно нас посадят в тюрьму! – крикнул я.

Эган молчал, ошеломленно глядя на нас.

Оуэн схватился за голову и принялся расхаживать по комнате. Она словно наполнилась смертельным холодом.

– Мы не убийцы! – в отчаянии всхлипнул Эган. – Я не убийца!

– Если ты кого-то убил… – начала Мелани.

Но тут Оуэн рявкнул:

– Молчать!!! – Вены на его шее угрожающе вздулись. – Это ты чокнутая, а не мы!

– Оуэн! – воскликнул Адрик, бросаясь на защиту Мелани.

Наш друг повернулся к нему; в его глазах блестели слезы гнева, страха и безысходности.

– Только попробуй мне сейчас что-то сказать! – крикнул он Адрику. – Мы это сделали, защищая ее! Это она во всем виновата!

Мелани в ярости поджала губы.

– Это наша вина! – снова выкрикнул Адрик. – Нравится тебе это или нет, но это мы забили его до смерти!

За какую-то секунду все вышло из-под контроля, Адрик и Оуэн едва не подрались, но тут Эган взял себя в руки и остановил драку.

– Хватит! – прорычал он, поочередно посмотрев на нас. – Надо подумать, как теперь из этого выбираться. И драки тут не помогут.

Мы вновь заговорили, перекрикивая друг друга, но тут раздался новый голос:

– Надо позвонить папе.

Мы все обернулись в сторону все еще открытой двери. На пороге стоял Риган.

Вот черт!

Мы удивились, увидев его, поскольку думали, что он в отъезде, но еще больше испугались, ведь он увидел, что мы натворили, а Риган – не из тех, кому можно доверять.

Эган и Риган ненавидели друг друга. С Адриком Риган тоже не ладил. Ко мне он относился неплохо, и мне нравилось проводить с ним время, но теперь все полетело кувырком. Мне сразу пришло в голову, что Риган воспользуется убийством, дабы навредить Эгану, который после смерти мамы взял на себя заботу о нас.

Я был уверен, что спасения нет. Однако Риган серьезно посмотрел на нас и шагнул вперед.

– Я могу вам помочь, – предложил он. А затем рассказал свой план.

Он позвонит отцу и представит дело таким образом: Хенрик пытался изнасиловать Мелани, мы вступились за нее, и тут садовник выхватил оружие и попытался убить нас. Нам пришлось защищаться, и в итоге Хенрик погиб. Кроме того, он скажет отцу, что Хенрик разнюхал самую главную семейную тайну и собирался сообщить ее прессе: что Эган – вовсе не сын нашего отца, Эдриена Кэша, а сын его брата, с которым наша мать имела тайную связь незадолго до свадьбы. Риган был уверен: отец сможет все уладить, и нас не обвинят в преступлении.

Всем этот план понравился, за исключением Эгана. Это было очевидно. Ведь Риган делал ему одолжение, и отныне он был в долгу у Ригана, а это для него – хуже тюрьмы. Сначала он хотел отказаться, но тут Риган спросил:

– Ты правда готов отправить младших братьев в тюрьму из-за гордыни?

Эган посмотрел на нас. Мое сердце отчаянно билось. Я был слишком напуган, но больше всего боялся за Эгана, потому что Риган никогда не считал его братом, видя в нем лишь заклятого врага, и я знал, что хуже всех придется именно ему. Даже я понимал, что он откажется, и не осуждал его за это. Если мы убили человека, то должны понести наказание.

Но в конце концов Эган сказал:

– Хорошо. Действуй.

Я с облегчением вздохнул. Конечно, Риган воспользовался преимуществом. На лице у него появилась хитрая улыбка, а в глазах – зловещий блеск. Он посмотрел вниз, на тело Хенрика, а затем на Эгана.

– Встань на колени и попроси, – с расстановкой произнес он.

У меня отвисла челюсть. Оуэн застыл. Мелани лишь растерянно моргала. Впервые в жизни я ощутил страх перед Риганом, убедившись, каким жестоким и безжалостным он может быть.

– Нет! – в ярости воскликнул Эган. – Я не встану на колени! Ты намерен нам помогать или нет?

Риган заявил, что не станет содействовать, если Эган не встанет на колени. Он даже не стал слушать уговоров Адрика. Честно говоря, он не слушал никого из нас, даже когда я попросил его не совершать такой низости. Он нас попросту игнорировал.

– Ну же, ради твоих братьев, Эган, – подмигнул он. – Ты же всегда о них заботился, ведь так? Вот и защити их сейчас.

Эган молчал. Возможно, ему хотелось послать Ригана ко всем чертям, но это окончательно разрушило бы нашу жизнь. Наша судьба была столь же очевидной, сколь и ужасной. Когда прибудет полиция, Риган будет свидетельствовать против нас. Мы все обречены, даже если Мелани скажет, что Хенрик пытался ее изнасиловать. Эган не сможет ничего сделать, каким бы гениальным ни был. Теперь мы в руках Ригана, потому что он – отцовский любимчик и способен его убедить.

Мы были совсем молоды, напуганы, сделали нечто такое, чего совсем не хотели, и теперь нас посадят в тюрьму, а семья отречется от нас. Мы потеряем все! Эган понял, что унизиться перед Риганом – единственный выход.

С остекленевшими глазами, с написанной на лице беспомощной обреченностью он медленно опустился на колени перед телом Хенрика.

И попросил.

– Пожалуйста, – сказал он, – помоги нам. Или, по крайней мере, помоги им.

Риган сдержал слово.

Он велел нам оставить тело так, как оно лежало. В тот же вечер он позвонил отцу. Затем, уже утром, пришел Ларго, велел нам собирать чемоданы и увез из дома всех четверых вместе с Мелани. Мы не знали, куда едем, знали только, что так распорядился отец. В какой-то момент я даже подумал, что Риган нас обманул, и нас везут в полицию, но это было не так.

Путешествие казалось бесконечно долгим. Мелани сидела в обнимку с Адриком, Оуэн съежился на сиденье, а Эган молча сидел у окна, таращился на улицу с каменным выражением на лице.

Нас привезли в другой город. Как всегда, все было улажено как по волшебству. Нам создали алиби: мы были «на каникулах». Мы ничего не знали, пока Ларго не рассказал, что дело представили как несчастный случай и больше нет опасности, что кого-то из нас