Фарсаны - Cемен Слепынин

“Сорванцы, — мысленно ругнул их колдун. — Но что с них возьмешь? Неузнаваемо изменится психика и поведение людей в будущем. Но мальчишки вечны. И много столетий спустя они будут такими же, как сейчас…”

Ленивый Фао скрылся в землянке. И в это время зашумел короткий, но сильный ливень.

Колдун раздул угли очага, подсунул в заплясавший огонек сухих веток. Дым, заклубившийся у потолка, потянулся к дыре в правом верхнем углу.

До утра, до решающих и последних в жизни колдуна мгновений, оставалось почти двенадцать часов. Как скоротать время? Спать Фао не мог. Чтобы успокоиться, заглушить тревогу, надо о чем-нибудь думать. Лучше всего об ареале. С открытием его странно, причудливо переплелись судьбы людей далекого прошлого и далекого будущего. Его брат затерялся в древней саванне (“может, погиб”, — мысленно поправил себя Фао), а сам он оказался в дурацком положении колдуна…

Как все это случилось? И Фао стал вспоминать. Вспоминать не отшумевшие дни колдуна, а свою собственную жизнь, годы странствий космопроходца и времяпроходца Ивана Яснова, волею судеб брошенного сейчас в эту землянку. Себя он пытался увидеть со стороны, думать как о другом человеке, чтобы нагляднее представить всю цепь событий. Начало той извилистой цепи положил много лет назад он сам же, Иван Яснов, в свой первый выход в ареал.

Выход в ареал

Плотная, кромешная тьма обступала Яснова со всех сторон. Будто шагает он по дну черного нефтяного моря, с трудом вытягивая ноги из вязкого грунта и раздвигая упругие водоросли. Вскоре понял, что не водоросли это, а густо разросшийся кустарник. Острые сучки и колючки царапали плотную ткань комбинезона, а разгибающиеся ветви звонко стегали по колпаку гермошлема.

Беспорядочные, бессвязные мысли теснились в голове. Какая это планета? Где “Призрак” — его корабль, его космический дом? И что с памятью? Ее он, кажется, утратил при внедрении… Внедрение? Странное слово…

Кустарник поредел, и Яснов откинул гермошлем. Вскоре выбрался из болотистых зарослей и вошел в лес. Сразу стало светлее. Сквозь густые кроны деревьев пробивались дымные паутинки лунных лучей.

“Нет, это не чужая планета”, — удивлялся Иван, ощупывая стволы елей и вдыхая знакомый с детства смолистый аромат сосен. Какой воздух! От винных и грибных запахов ранней осени слегка кружилась голова. Но почему он разгуливает по собственной планете в таком оглушенном состоянии? Быть может, даже по родной сибирской тайге?

Яснов вышел из густого сосняка на поляну с редко расставленными высокими дубами. И уже не паутинки, а широкие ленты призрачного света тянулись меж раскидистых ветвей.

Луна! Иван с изумлением взирал на знакомое и в то же время незнакомое ночное светило. В его время Луна, окруженная сияющим ободком искусственной атмосферы, выглядела синеватой благодаря разросшимся на ней лесам. Но сейчас он видел первозданную серебристую планету.

Итак, он заброшен, видимо, в прошлое. И судя по воздуху высшей биологической очистки, не в ближайшие, дымно чадящие столетия, а в далекое прошлое. А чем глубже века, тем глубже… хроношок! Его оглушенное состояние — это шок, возникающий при первом внедрении человека в чужую эпоху.

И тут Иван вспомнил о какой-то искорке в небе, которая должна служить путеводной звездой. Но видел он лишь отдельные участки неба. Мешали деревья.

Иван направился в ту сторону, откуда пришел. Миновал густой ельник, с трудом продрался сквозь болотистый кустарник и ступил на сухую опушку. Искорку еле отыскал почти на самом горизонте. Человек, не знающий о ее существовании, ничего бы и не заметил. От слабых звезд третьей величины она отличалась лишь чуть зеленоватым цветом. Что-то родное чудилось в искорке, она будто звала к себе. Но зачем? И для чего он вообще здесь?

Иван осмотрелся, и красота древнего ландшафта захватила его. Кругом расстилалась холмистая лесостепь, залитая голубым лунным сиянием. Вдали в ночной тьме трепыхался на слабом ветру костер.

Для безопасности Иван накинул на голову прозрачный гермошлем. В нем он хорошо видел и слышал, исчезли только запахи. Неодолимое любопытство влекло его к степному огню. Кто там? Скифы? Древние германцы с бронзовыми мечами?

Пригнувшись и осторожно раздвигая высокие травы, Иван медленно приближался и вскоре увидел двух мужчин, облитых медным светом костра. Оба в звериных шкурах, под ногами их валялись каменные топоры и дротики. “Каменный век! — поразился Иван. — Вот куда занесло меня”. Эти двое, видимо, охраняли сон своих товарищей: около десятка людей спали вокруг костра. Один из сторожевых держал в руке копье, а второй — широкоплечий гигант почти двухметрового роста — опирался на внушительную палицу и задумчиво смотрел на космы пламени.

“Вот они, мои далекие и давно истлевшие предки, — с каким-то холодящим странным чувством подумал Яснов. — Подойду ближе… Ветер-то в мою сторону”.

Но Иван недооценил звериного чутья своих пращуров. Оба сторожевых, принюхиваясь, повернулись в его сторону. Гигант, видимо, заметил притаившегося в траве человека, и по степи разнесся его гортанный крик:

— Гохо! Гохо!

“Гохо” — сигнал опасности, почему-то вспомнилось Ивану. Но откуда он это знает?

Спавшие у костра люди повскакали на ноги и схватились за топоры и копья. Яснов бросился туда, где под луной зеленовато светилось небольшое озеро, окаймленное кустарником. Он решил спрятаться в зарослях, а еще лучше — скрыться под водой, чтобы избежать непредвиденного и небезопасного контакта.

Иван считался хорошим спринтером, но местность была неудобной — в кочках и ямах, наполненных водой. К тому же предки бегали довольно резво. Оглянувшись, Иван увидел, что они настигают. Впереди мчался первобытный Геркулес со своей страшной палицей.

Запнувшись о кочку, Иван упал и покатился по траве. Когда вскочил, перед ним уже приплясывал гигант, легко, будто тросточкой, размахивая увесистой дубиной. В следующее мгновение он обрушил ее на Ивана… и испуганно отскочил в сторону. Такого гигант не ожидал. Палицей он сокрушал своих противников, раскалывая черепа, как орехи. Но этот стоял, как ни в чем не бывало.

Удар пришелся по невидимому для предков гермошлему. Однако был такой силы, что Иван слегка покачнулся, не в силах сдвинуться с места. Второй удар уложил его.

Сколько времени он был без сознания? Вероятно, лишь несколько секунд. Очнувшись, услышал тихий говор и с удивлением обнаружил, что понимает слова древнего языка.

— Кто это?.. Из племени дагоров?

Кто-то склонился и пощупал гладкую ткань комбинезона.