Свет далекой звезды - Ирина Леонидовна Касаткина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мамочка, бабушка уже встретилась с папой и дедушкой? — шепотом спросила Лена. Ольга задумчиво глядела на ту, которая когда-то носила в своем чреве Серго, родила его и любила больше жизни. Встретились ли они наконец? Как знать?
— Не знаю, доченька. Но очень хотелось бы в это верить. Иначе трудно жить. Твой папа верил, что любящие друг друга люди встречаются после смерти, и хотел, чтобы я в это верила. Поэтому будем надеяться, что они встретились.
Похороны Ольга перенесла с трудом. Крики родственников, обычные на грузинских похоронах, так тяжко подействовали на нее, что она едва не потеряла сознание. Обнявшись с Леночкой и не замечая слез, катившихся по щекам, они смотрели, как гроб опускают в могилу. Потом вместе со всеми бросили туда по горстке земли. Невысокий холмик укрыли венками и осыпали живыми цветами. И на земле стало меньше на одного хорошего человека, так любившего их обеих.
После похорон Отар увел их к себе. При виде Юльки у Ольги отлегло от души. Перед ней стояла на вид вполне здоровая, даже цветущая баба на сносях − правда, опечаленная грустным событием. Однако присущая Юльке природная жизнерадостность взяла верх, и она со счастливым воплем кинулась их обнимать и целовать.
— Как ты себя чувствуешь? — остановила ее Ольга. — Что говорят врачи? Отар меня так напугал! Что-то кричал про поздние роды. Что-нибудь не в порядке?
— Да все у меня прекрасно! Жду со дня на день. А Отар просто голову потерял от страха. Никогда не думала, что он может так позорно вести себя. Врачи его уже видеть не могут.
— А что это за разговоры про поздние роды? Зачем ему это сказали?
— Да ничего такого ему не говорили! Какие поздние роды в двадцать девять лет? Просто, доктор, когда мы были у нее в первый раз, посетовала, что у нас до сих пор нет детей. Мол, надо было родить лет в двадцать, а сейчас бы уже второго заимели. Она только это имела в виду. А он бог знает, что вообразил. И с тех пор всех изводит и сам изводится. Оля, хоть ты на него подействуй.
Во время их диалога Отар хмуро стоял рядом, но в разговор не вмешивался.
— Отарик, с чего ты взял, что с Юлей плохо? — обратилась к нему Ольга. — Выходит, врачи ничего такого не говорили?
— Взял, взял! — сердито отозвался он. — Мне плохо, мне. Оля, я боюсь, боюсь! Вдруг с ней что-то случится? Я не переживу, руки на себя наложу. Что мне делать, скажи?
— Валерьянку пить, — посоветовала, смеясь, Ольга. — Позволь, а кто мне обещал, что она каждый год будет рожать? Ты что же, каждый раз вот так с ума сходить будешь? Так тебя надолго не хватит. А кто детей твоих воспитывать будет?
— Какое рожать? Все! Первый и последний раз! Такого я больше не переживу. Никаких детей, хватит!
— Еще чего! — возмутилась Юлька. — А дочку? Я Олю хочу — мне одного Серго мало. Буду рожать, пока девочка не появится, ты слышишь?
— Ой, я с ума с ней сойду! — Отар схватился за голову. — Как ты себя чувствуешь?
— Ты сегодня уже сотый раз это спрашиваешь. Нормально себя чувствую. Оля, ночуйте сегодня у нас, ладно?
— Конечно, Юлечка. Посидим с сестрами Серго, помянем маму и придем к вам ночевать. Думаю, они не обидятся.
За поминальным столом Нино спросила Ольгу, что та думает по поводу опустевшего дома родителей. Может, они с Леночкой переедут в Батуми и поселятся в нем? Об этом так мечтала Тамара! При мысли, что дом перейдет в чужие руки, она сразу начинала плакать. В конце концов, работу везде можно найти.
Да, это было заманчивое предложение. Жить в доме Серго, ощущать каждый день его присутствие. В доме, где он родился, бегал малышом по комнатам и двору, рос, мужал. Растить Леночку в этих стенах, среди его книг, вещей, картин. Выходить утром в сад, где столько деревьев посажено его руками, где каждый куст винограда помнит своего хозяина. Общаться с любящими ее и Леночку его сестрами и племянниками, видеться ежедневно с Юлькой и Отаром. И с их детьми. Очень заманчивое предложение.
Но Ольга не согласилась на него. Она и сама толком не понимала, почему. Все ей здесь нравилось — и их городок, и море, и люди. Она полюбила Грузию всем сердцем, но жить хотела в России. И Леночка была с ней в этом солидарна.
— А нельзя, чтобы кто-нибудь из вас здесь поселился? — обратилась она к Нино и Каринэ. — Дом такой замечательный! Может быть, ваши мужья согласятся? Не надо продавать его! Лучше продайте домик Каринэ — там ее семье уже тесно. А появятся еще дети, как все будут помещаться?
— Но это дом Серго, за него можно выручить очень большие деньги, — попробовала объяснить ей Нино. — За дом Каринэ и трети такой суммы не дадут. Согласно завещанию, дом переходит к дочери Серго, и все эти деньги — ее.
— Ниночка, родная! — Ольга чуть не заплакала. — Умоляю, не продавайте его! Не надо о деньгах. Кариночка, Вахтанг, поселяйтесь здесь, очень вас прошу! А мы с Леночкой будем приезжать к вам каждое лето в гости.
— Оля, как хочешь. Если ты так хочешь, мы продадим дом Вахтанга. Возьми себе все, что нравится. Все эти вещи ваши. Возьми столовое серебро, картины.
— Ладно, будем уезжать — решим.
Ольга не собиралась ничего увозить из дома, разве только его альбом с фотографиями да их письма. Но сейчас ей не хотелось обсуждать эту тему.
В комнату вбежал перепуганный Отар.
— Оля, идем скорее! — закричал он. — Умоляю! У Юли, кажется, началось.
— Строго-настрого наказав Леночке никуда из дому не отлучаться и попросив Реваза с Джаватом приглядывать за ней, Ольга побежала за Отаром. По дороге он сообщил, что у Юли потекло по ногам и он вызвал "Скорую помощь".
Воды отошли, подумала Ольга, значит, действительно началось. Господи, хоть бы все обошлось без осложнений. Выходит, они не только с бабушкой в этот приезд попрощались, но и Юлькиного сыночка встретят. Не мучай маму, Серго, рождайся скорее.
"Скорая" забрала охающую Юльку, Ольга с Отаром поехали следом на его машине. В роддоме молоденькая медсестра, обняв будущую маму, тихонько увлекла ее с собой. Отар кинулся было
