Солнцеворот - Николай Симонов

"Женихи", то есть Меликхан и Чикохан проснулись, когда солнце уже высушило росу, и сразу побежали к реке, чтобы искупаться. Вскоре они вернулись, испуганные, и сообщили о том, что на берегу, где спуск к реке, разлеглись и греются на солнце два речных ящера. Урсула вручила Меликхану рогатину, Чикохану — заостренный шест, а сама взяла лук и колчан со стрелами и решительно направилась к реке. Напутствуемые колкими замечаниями Урхана, Меликхан и Чикохан засеменили вслед за ней.

Павлову тоже хотелось бы посмотреть на охоту на крокодилов, но Урхан предложил не прерывать завтрака, так как прием пищи, по его словам, важнее всех прочих дел и забот, — тем более что рептилии им явно не угрожают. И они продолжили свою беседу. Павлов с интересом расспрашивал Урхана о географии и природе Прибайкалья, изумляя своего собеседника не по возрасту зрелым умом и любознательностью. Наконец, Урхан не выдержал и честно признался, что он никак не ожидал услышать от "варвара" столь точные и осмысленные вопросы.

Со стороны реки послышались радостные крики и вопли, которые могли означать, что охота закончилась удачно. Тут уж и Урхана разобрало любопытство, и он предложил Павлову пройтись до реки. Они появились на берегу в тот самый момент, когда Меликхан и Чикохан тащили убитого ящера за хвост. Урсула была так взволнованна и обрадована своим метким выстрелом из лука (стрела попала рептилии в глаз), что приплясывала от восторга и пела.

Увидев Павлова, она бросилась к нему и повисла у него на шее. Так, орланды открыли счет убитым речным ящерам, из выделанных кож которых получались очень красивые и прочные изделия: куртки, сумки и сапоги. Охота на рептилий, которых особенно много собралось на заболоченных низинах реки Лопарь, продолжалась до глубокой осени. На следующий год все они куда-то пропали, вероятно, не выдержав суровой зимы.

Убитый крокодил от кончика хвоста до кончика носа был длиной около двух с половиной метров и весил, наверное, полцентнера. Заточив о мягкие камни бронзовые ножи, Урсула и сыновья Урхана, принялись сдирать с него кожу. Работали они так быстро и слаженно, что даже Урхан высказал свое одобрение. А затем он подмигнул Павлову и хитро улыбнулся, заметив, как Меликхан и Чикохан, украдкой, обращают к Урсуле свои восхищенные и влюбленные взгляды. Снятую с рептилии кожу Урсула разделила на два равных лоскута: один для себя и второй для Меликхана, который добил крокодила рогатиной. Кожу еще следовало высушить и выделать, но и без этого все были очень довольны. Ободранную тушу крокодила Меликхан и Чикохан оттащили к реке тем же способом, как и притащили, то есть за хвост.

Павлов хотел отправиться в путь сразу, когда Урсула и сыновья Урхана позавтракают, но Урхан запротестовал, заявив, что не двинется со стоянки до тех пор, пока уважаемый Тибул-хан не поспит хотя бы до полудня. Урсула его поддержала, и Павлову ничего не оставалось делать, как отправиться в шалаш. На Павлова сразу же, лавиной, нахлынули тревожные мысли и воспоминания, которые мешали заснуть и путали мысли. В частности, он обдумывал сообщение Урхана о том, что задолго до джурджени и иллинойцев в Прибайкалье жили люди, построившие большие города с огромными зданиями, которые сейчас находятся на дне Байкальского моря. Но, вот, он сосредоточился на Медвяной Росе и почувствовал, что душа его встрепенулась, а под ложечкой неприятно засосало. В сознание вползла нехорошая мысль:

— Вдруг, Медвяная Роса — женщина лживая, коварная и неискренняя, раз она бросила своего мужа, само имя которого — Верный Друг — свидетельствует о том, что он очень порядочный человек?

Но усталость взяла свое, и Павлов провалился в глубокий сон.

Он проснулся раньше, чем солнце достигло зенита. На стоянке был только Урхан. Он сидел возле костра и бронзовым ножом строгал двухлопастное весло. Поздоровавшись с Павловым, он сообщил, что Урсула, Меликхан и Чикохан ушли к реке купаться. Павлов хотел было последовать их примеру, но потом раздумал, присел к костру и, пользуясь, случаем, предложил продолжить прерванную его сном беседу. На этот раз Павлов попросил Урхана рассказать о Ротоне — городе-государстве, расположенном на большом полуострове, на северо-западном побережье Байкала.

Беседа продолжалась, а Урсулы и сыновей Урхана все не было, и Павлов начал беспокоиться. Наконец, они появились, веселые, оживленные и освеженные речной водой. По тому, как Урсула отводила от него свой взгляд, Павлов догадался, что между нею и юными джурджени установились очень дружеские отношения, и испытал жгучее чувство ревности. Его догадка подтвердилась, когда он замети, как красавец Меликхан и Урсула, украдкой, посмотрели друг на друга и покраснели.

— Любовь с первого взгляда, — подумал Павлов и решил, что в перспективе для него это, наверное, не так плохо.

V

Павлов, Урсула и их спутники уже было собрались в поход, как на небо надвинулась огромная черная туча и закрыла его со всех сторон. Вскоре на них обрушилась короткая мощная гроза. Джурджени переждали ливень в шалаше, а Павлов и Урсула — под каркасными лодками. Когда гроза закончилось, на небе вспыхнули сразу три радуги, что, по мнению Урхана, предвещало им здоровье, счастье и удачу.

Первый отрезок пути путешественники проделали с хорошим настроением. Гроза освежила воздух, и дышалось очень легко. Так как джурджени восстановили свои силы, и у них было уже не два, а три весла, то их лодка шла впереди, и теперь уже Урсуле и Павлову пришлось трудиться изо всех сил, чтобы не отставать. По этой причине они друг с другом почти не разговаривали.

Когда сделалось жарко, и от насекомых совсем не стало житья, они остановились на долгий привал, решив, что лучше продолжить путь ближе к вечеру, плыть до времени полного заката солнца, и только потом устроиться где-нибудь на ночлег. В нескольких местах на поверхности воды у берега Павлов успел заметить радужную маслянистую пленку, которая, несомненно, свидетельствовала о том, что это- бензин, и, следовательно, здесь недавно проплывала моторная лодка. Но о своей догадке он молчал, чтобы прежде времени не тревожить свою напарницу.

На долгом привале произошел довольно забавный эпизод. Меликхан подошел к Павлову и вызвал его на откровенный разговор, естественно, по поводу Урсулы. Краснея, заикаясь и путаясь в словах, он заявил, что Урсула ему так нравится, что он совсем не прочь взять ее в жены. Если же это невозможно, то он хотел бы пригласить ее в "любовный шалаш" и спрашивал у него, как ее брата, разрешения вступить с нею в интимную связь. Выслушав юношу, Павлов чуть не залепил ему пощечину, но вовремя одумался и сказал, что Урсула сама вправе решать такие вопросы, и он их любви не помеха. Обрадованный Меликхан побежал к Урсуле и начал с ней объясняться, но к своему удивлению (и еще большему удивлению Павлова) получил жесткий и решительный отпор.