Север – Юг - Роберт М. Вегнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аэрин взглянул в сторону резиденции, где уже укрылся его сын. Вздохнул.
— Эраф — умный мальчик. Кроме того, Йатех получит отдельную комнату. Опасаться и вправду нечего. Иссар не открывает лица случайно.
— Да. Только тогда, когда он намеревается кого-то убить.
— Необязательно. Я видел, как он убивал — и не открывал при этом лица.
Это, пожалуй, был нелучший аргумент.
— Ты… ты видел, как он убивал?! И привез его в наш дом?!
— Я ведь говорил тебе, что на нас напали бандиты. Я и вправду был благодарен судьбе, что Йатех присоединился к каравану.
Некоторое время она молчала.
— Как… как, собственно, ты его встретил?
— Сейраэн, вождь племени, предложил мне его услуги.
— Услуги?
— Он воин. А времена — беспокойные. Нам в доме пригодится такой охранник. Самого его присутствия хватит, чтобы отогнать большинство нежеланных гостей. У князя кеа-Ветонр таких аж шестеро.
— Князь, болтают, держит и молодого уравира и прирученную маресфу. Но это ведь не значит, что и ты должен.
— Ох, Элл, пойми, я предоставил Сейраэну услугу. Много молодых иссаров сходит с гор, чтобы узнать о жизни людей равнин. А я торгую с его племенем вот уже много лет. Все мы от этого выиграем.
Она покачала головой:
— Нет. Я не согласна. Он должен уйти. Пусть узнаёт о жизни где-нибудь в другом месте. Или он исчезнет, или я возвращаюсь в город. Вместе с детьми.
* * *
— Тогда казалось, что тебе придется уйти.
— Верно. Тот аргумент: или так, или я ухожу — старше самого мира.
— И у вас тоже?
— О да. — Он усмехнулся в темноту. — Ты должна услышать, как это говорит моя тетка.
— Я была уверена тогда, что — больше тебя не увижу.
— Да-а-а, — вздохнул он. — Я тоже уже начал подумывать, что вернусь в горы. А это далекий путь для пешего.
Она прижалась сильнее.
— А потом случилось нападение. Знаешь, почти такое, о каком рассказывала няня.
— Что?
— Все. Когда уже кажется, что ситуация безнадежна, Эйфра так сплетает судьбы героев, что все заканчивается счастливо.
— Я бы не вмешивал Госпожу Предназначений в это, — пожурил он ее лишь отчасти в шутку. — И я не стал бы называть нападение полусотни бандитов счастливым концом.
— Не будь таким серьезным. — Она укусила его за плечо.
— Вот же ж ты!
Он провернулся так, чтобы она оказалась под ним.
— Ну, — промурлыкала она. — А я уж думала, что ты намереваешься болтать всю ночь.
* * *
Дул легкий, теплый ветер с юга. Полная луна проливала на двор серебро. Тени лежали пятнами тьмы там, куда не доставало ночное сияние. Было тихо. Коней выпрягли и отвели в конюшни. Фургоны не стали разгружать, через два дня их все равно ждал путь в город. Пока они замерли подле конюшни, поставленные двумя ровными рядами. Почти все спали, только перед воротами сонным шагом прохаживались двое стражников, вооруженных мечами и копьями.
Аэрин-кер-Ноэль стоял на террасе и смотрел на небо. Наконец тяжело вздохнул, взглянул на сопровождающего его воина. На миг ему показалось, что за плотными витками ткани он рассмотрел блеск глаз.
— Мне жаль, Йатех. Ее не переубедить.
— Знаю. Иначе ты не будил бы меня посреди ночи.
— Полагаю, что тебе надо выехать до рассвета. Дам тебе хорошего коня. Скажешь старшему, что, поскольку договор нарушил я, он может оставить оплату.
Темная фигура склонила голову.
— Скажу. Но думаю, что при ближайшей возможности он вернет тебе деньги.
— Я тоже так думаю. Чувствую себя… эх… Просто дураком себя ощущаю, оттого что вытащил тебя из афра-агры впустую.
Он почти мог представить себе усмешку иссара.
— Вовсе не впустую. Я увидел равнину, была славная, чудесная битва. Ну, и еще я убедился, что правда то, что всегда повторял мой дед.
— А что он говорил?
— Что миром правят именно женщины.
Купец примирительно улыбнулся.
— Ее отец и брат были убиты во время войны с иссарам четверть века назад. Они возвращались домой с фургонами, когда их окружила группа воинов с гор. И якобы некоторые из них были с открытыми лицами. Убили всех взрослых. Только ее и оставили. Кони сами вернулись домой. — Он взглянул туда, где должны быть глаза воина. Потом встал к нему спиной. — Представляешь себе? Пятилетняя девочка, сидящая подле своего мертвого отца и брата, медленно влекомая вперед глупыми животными. Заляпанная кровью ближних. Слишком напуганная, чтобы плакать. Она только сегодня рассказала мне об этом. Я знал, что она потеряла отца в ту войну, но что именно так… Никогда бы не пригласил тебя домой, если б знал…
Прервал его спокойный голос:
— Не было никакой войны. И ты об этом прекрасно знаешь. Когда вам, меекханцам, удалось отбиться от се-кохландийцев, требовались хоть какие-то победы, чтобы поднять дух в империи. Потому вы напали на нас. И до сих пор возмущаетесь, что тогда пролилась и ваша кровь. Но когда полки Леопарда и Орла вошли в наши горы, первое, что они сделали, было вот что: вырезали под корень восемь селений. Убили всех: мужчин, женщин, детей. Всех.
— Я слыхал, что ваши женщины сами разбивали своим детям головы, а потом бросались с ножами на солдат.
Разговор двигался явно не в лучшую сторону.
— Никто не может увидеть лица иссарам и остаться живым. Таков закон. Если кто-то узрит твое лицо, либо он, либо ты должен встать перед Матерью, прежде чем наступит следующий рассвет. Таков закон. — Воин на миг замолчал. — После того как мы уничтожили ваши полки, на равнины сошла вовсе не армия, а только горсточка тех, кто потерял семьи в тех вырезанных селениях. Некоторые искали мести, другие — смерти. Но никакой войны не было.
— Убивали всё, что двигалось.
— Не всё. Закон касается лишь тех, кому исполнилось девять. Младшие дети не могут украсть у тебя взглядом душу.
— Значит, если бы Эраф или Исанель…
Они вступили и вправду на опасную почву.
Замаскированный воин пожал плечами.
— Ты знаешь, кто я таков. Мы живем с Законом Хару-ды вот уже две и половину тысячи лет. Мы жили им, когда землей этой владели аралховы, народы ф’эльдир и фен-нийцы и, наконец, вы, пришельцы с востока. Благодаря этим законам иссарам доныне остались теми, кто они есть. Ты ведь не думаешь, что я их изменю ради тебя?
Аэрин
