Игра на выживание - Алексей Калугин

Робота-уборщика не было сейчас рядом с Браво и Риксом. Он находился на берегу озера, занимаясь своим любимым делом – рыбной ловлей на удочку, которую Чарли сам смастерил и подогнал под свои манипуляторы. Разговор с Риксом Чарли поддерживал в ультразвуковом режиме.

– Да что может случиться с молодым, здоровым парнем в лесах Деллы? – продолжал гнуть свою линию Браво. – Пропасть здесь может только полный идиот! А с голоду умрет лишь законченный лентяй!

– Но почему он не вернулся? – Рикс задавал вопрос в первую очередь себе самому.

– Потому что ему и без нас хорошо, – отвечал Чарли. – Ах, черт!.. Такая рыбина сорвалась!

– Он, наверное, все еще переживает из-за случившегося, – находил иной, более деликатный ответ Браво.

За прошедшее время Ли со своей командой еще дважды побывал в поселке. Каждый раз ребята возвращались, нагруженные едой – по большей части это были специи и сладости, которых в лесу не достать, – и кучей полезных инструментов и приспособлений.

В лагере заработала «ветряная лестница», и подключенный к ней генератор давал свет во все жилые и хозяйственные помещения. Странно было вечером сидеть возле костра и смотреть на электрический свет, льющийся из-за неплотно прикрытой двери жириковой фермы.

Поскольку все три экспедиции прошли без происшествий – ребята даже следов малдуков не встретили, – Рикс позволил Энгу брать с собой в поселок тех, кто хотел там побывать. Робот понимал, что выросшим детям важно вернуться в то место, где они когда-то жили, а кто-то и родился. Хотя бы для того, чтобы перевернуть эту страницу своей жизни и навсегда о ней забыть.

Однако нашлась троица, которая напрочь отказалась идти в поселок.

– А что мне там делать? – с искренним непониманием пожал плечами Ваня Ву, когда Рикс спросил его, почему он не идет вместе с Ли.

Алиса Макдуган так и вовсе отказалась говорить на эту тему. Не потому что была чем-то расстроена или напугана – ей просто нечего было сказать. Слова «поселок, где мы когда-то жили» не имели для нее никакого смысла. Она была уверена, что всю свою жизнь провела в лагере на берегу озера. И не желала расставаться с этой иллюзией.

– Просто не хочу, – тихо ответила на тот же вопрос Лиза Виндзор.

И, прикусив остренькими зубками губу, отвернулась.

Риксу показалось, что в ее глазах блеснули слезы. Хотя это могли оказаться и солнечные блики.

Как бы там ни было, робот не стал приставать к девочке с расспросами.

Вместо этого он сам отправился в поселок с командой Ли, оставив лагерь на Браво и Чарли.

Универкух и уборщик тоже были не прочь побывать в поселке, но оба понимали, что их участие в походе сильно замедлило бы движение группы. А лежащий все на том же месте, только выросший еще больше мокрун для Браво и вовсе был непреодолимым препятствием.

Рикс, хотя и знал из рассказов тех, кто уже побывал на развалинах поселка, что от него почти ничего не осталось, продолжал думать о нем как о чем-то вполне реальном, все еще существующем. И, даже когда увидел заросшие кустами и травой руины, он внутренним взором все еще продолжал видеть перед собой дома.

Он будто бы снова шел по главной улице поселка. Вот слева стоит здание школы, с широким крыльцом, на которое с утра пораньше непременно выходил господин Воронин, чтобы съесть шоколадный батончик с маком, до которых он был великим охотником. Вот справа дом старика Безродного, который, как всегда, сидит в старом кресле-качалке, в широкополой соломенной шляпе, надвинутой на самый нос, с тяжелой, суковатой палкой в руках и что-то беззвучно бормочет. А вон впереди, рядом со зданием мэрии, упирается в небо ажурная мачта с блоком ретранслятора на самом верху.

– О чем ты думаешь, Рикс? – чуть поотстав от основной группы, спросил Грег Макдуган.

– Да так… – Рикс сделал неопределенное движение рукой. – Обо всем сразу.

– У меня было примерно такое же ощущение, когда я в первый раз сюда вернулся, – улыбнулся Грег. – Голова полна мыслей, обо всем сразу и ни о чем конкретном.

– Да… Именно так… – рассеянно, что, в общем-то, совершенно нехарактерно для роботов, кивнул Рикс.

Неподалеку от упавшей мачты ретранслятора стояли два больших шалаша, сооруженные предыдущей группой разведчиков. Чтобы привести их в порядок, всего-то и требовалось, что немного подлатать стены да накидать на крышу ветки с листвой.

День уже клонился к закату, и всю работу решили оставить на завтра. Ребята быстро развели костер, разделали подстреленного по пути безрогого оленя и насадили на вертела нашпигованные невообразимо острыми жар-семечками и натертые чесночной травой окорока.

Пока мясо готовилось, ребята не спеша попивали травяной чай. Рикс сидел рядом, по-человечески обхватив руками колени, и слушал, о чем они говорят.

Роботу казалось, что сама атмосфера старого пепелища на месте их прежнего дома должна была всколыхнуть в душах детей какие-то особенные чувства, которые, в свою очередь, просто обязаны были заставить их о многом задуматься, переосмыслить все то, что произошло, может быть, даже по-новому взглянуть на свою нынешнюю жизнь. Но – нет, разговоры у огня продолжались самые что ни на есть обыденные. Кто-то посетовал на то, что исхом в этом полугодии уродился мелкий. Кто-то рассказал о царь-рыбе, которая, оказавшись пойманной, умудрилась сама выпрыгнуть из лодки да при этом еще и едва не перевернула ее. В эту историю мало кто поверил, и рассказчик, обидевшись, умолк. После этого еще кто-то вспомнил о том, как поражены были хутуды, увидев впервые горящую неоновую лампу. Сначала хутуды никак не могли понять, что это такое. А когда им, наконец, разъяснили природу странного дневного света, долго не могли взять в толк, для чего это нужно.

– Нужно будет прихватить еще метров тридцать провода, чтобы в пещеру свет провести.

– Можно и рядом с селением хутудов «ветряную лесенку» запустить. Тогда у хутудов тоже будет электричество.

– А им-то зачем?

– Чтобы был свет по ночам.

– Хутуды в темноте видят.

– Все равно, при свете же веселее!

– Нет, хутуды на это не согласятся.

– Точно, ни за что. Они по-своему жить привыкли.

– Шивер даже охотничий нож не взял, который я ему подарить хотел.

– Хутуды приспособились к своей среде обитания. Иного им просто не нужно.

– Да они и не выживут в другой среде.

Со своего места поднялся Ли, подошел поближе к огню и отрезал от жарящейся оленьей ноги узкую полоску мяса. Откусив кусок, Энг пожевал мясо и одобрительно кивнул.

– Готово. Сверху можно срезать.

С оленьих ног обрезали пропекшееся мясо и разложили на пластиковом пакете. То мясо, что возле костей еще оставалось сырым, оставили на вертелах. На импровизированном столе тотчас же появились разломанные на куски уже немного зачерствевшие лепешки, пакетик с солью и горшочек с густым, чуть сладковатым тыкиновым соусом – восхитительную приправу к мясу готовила Аня Годинович.