АнтиМетро, Буэнос-Айрес - Андрей Бондаренко

– Майор Никоненко! Изволь немедленно прекратить! – всерьёз рассердилась Татьяна. – Как тебе не стыдно?

– Стыдно – что? Говорить правду? Или же смотреть на обнажённых девиц? Не смеши, пожалуйста, уважаемая Татьяна Сергеевна! Я же пока человек холостой, значит, имею полное право. А барышни-то нас заметили…

– Тебя они заметили, Никон, – поправил Артём. – Только тебя, бравого, идущего следом за туземным вождём. Видно по их заинтересованным взглядам, следящим сугубо за твоей статной фигурой…. Таня, я, честное слово, больше не буду! Уже, считай, отвернулся…

– Да? А почему – только меня? – удивился Лёха. – Впрочем, неважно…. Итак, голенькие тётеньки меня заметили и начали безостановочно кланяться, уважительно сложив ладошки возле аппетитных грудей. Судя по всему, восторгаются неземной красотой бледнолицего пришельца. Кстати, если смотреть правде в глаза, и отбросив при этом в сторону ложную скромность, то абсолютно правильно делают. В том смысле, что такие симпатяги – как я – по обочинам просёлочных дорог, находясь в пьяном угаре, не валяются…. Привет, девчонки!

– Я обязательно нажалуюсь Марии.

– Жалуйся, сколько хочешь. Я сейчас нахожусь на боевом задании. Следовательно – по логике той же Мары – некие моральные вольности не возбраняются. То бишь, не идут «в зачёт», как выражаются местные трепетные и целомудренные сеньориты…. Давайте-ка, камрады, срочно сменим тему нашего разговора. Иначе, я опять затоскую и впаду в жуткую депрессию…

Когда они проходили мимо одной из странных колонн, Таня тихонько охнула:

– Посмотрите, соратники…. Светло-розовый постамент колонны покрыт различными рисунками. Гигантские клыкастые и горбатые медведи, волки с человеческими головами, разгуливающие на задних лапах, неуклюжие мамонты, убегающие – со всех ног – от огромных динозавров.… А, вот, широкогрудые кентавры, сражающиеся с высокими людьми, облачёнными в классические средневековые латы. Причём, в ладонях людей зажаты некие продолговатые предметы, очень похожие на современные пистолеты…

– Богат был, ничего не скажешь, мир (внешний, да и внутренний!), окружавший когда-то древних кечуа, – стараясь не улыбаться, подытожил Артём. – Наверное, в те далёкие и дремучие времена было очень интересно жить. Хотя, и небезопасно. Того и гляди, укусит какая-нибудь неизвестная гадость. Или же пальнёт из парабеллума…. Смотри-ка ты, а здесь изображён самый натуральный реактивный самолёт! А это, надо думать, космический корабль…. Да, как говорится, бывает…

Индейский вождь, шагавший первым, резко свернул налево. Подойдя к чёрному кубу, на котором стояло высокое каменное изваяние, он уважительно опустился на колени и принялся что-то негромко бормотать.

– Похоже, что эта трёхметровая статуя поставлена здесь в честь какого-то храброго спецназовца, – предположил Никоненко. – По крайней мере, амуниция соответствующая, даже наблюдается что-то похожее на классический автомат…. Впрочем, друзья мои, это может быть и пришелец с других планет. Типа – среднестатистический персонаж из знаменитых «Звёздных войн» с лазерной пушкой в руках…

– Ага, инопланетянин, – недоверчиво покачала головой Татьяна. – А почему, майор, у него морда – широкоскулого лица – так похожа на твою? Не подскажешь ли? Типа – Бельмондо в молодости?

– Действительно, немного похожа. В смысле, морда…, – ошарашено протянул Лёха. – Получается, что этот симпатичный памятник поставлен в мою честь? Или же – в память о моём далёком и, безусловно, героическом пращуре? Очередная подземная шарада, однако.

Пожилой кечуа, тем временем, закончил молитву и, поднявшись на ноги, обратился к Никоненко с длинным почтительным вопросом.

– Чего тебе надо, Маугли? – забеспокоился майор, усердно манипулируя пальцами обеих ладоней. – Говори, пожалуйста, помедленнее. Я, ведь, не понимаю твоего птичьего языка…. Или же слегка, всё же, понимают? Ну-ка, повтори, родимый…

– Я тут недавно – сугубо по долгу Службы – ознакомилась с аналитическими записками, подписанными известными и заслуженными советскими академиками, – шепнула Таня. – Естественно, бумаги были украшены многочисленными строгими грифами, мол: – «Совершенно секретно! Секретней не бывает!»…. Из упомянутых текстов однозначно следует, что современные люди произошли, вовсе, не от обезьян. То бишь, сегодняшний человек – бесспорно – является плодом долгих научных изысканий любознательных и настойчивых инопланетян. Причём, разных инопланетян, обитавших в различных звёздных системах.… Получается, Тёма, что мы с тобой «одной» крови, а Лёша – «другой»? Поэтому кечуа нас не видят и не слышат? Здесь когда-то располагалась прародина (инопланетная лаборатория?), человеческой расы, чуждой нам? В этом всё и дело? Тогда становится полностью понятным, почему майор Никоненко так – сразу и однозначно – «прикипел» к Аргентине. Тут, похоже, и «спрятаны» его генные корни? Бывает…. А наши с тобой, выходит, в России?

– Вполне может быть, – согласился Артём. – Лично мне, почему-то, особенно мил Кольский полуостров. Может, там тоже – под залежами апатита и нефелина – спрятаны древние подземелья? Надо будет поискать. Типа – на досуге, в период очередного законного отпуска…

Через несколько минут Лёха, немного смущаясь, сообщил:

– Наш экзотический проводник интересуется, кем мне приходится данный легендарный воин, спустившийся когда-то с Небес. Что отвечать-то, командир?

– Скажи, что, мол, данный истукан является твоим дальним и малознакомым родственником, – посоветовал Артём. – Ну, родом из того же межзвёздного аула…

– А почему – не близким?

– На всякий пожарный случай. Чтобы у туземцев не возникло горячего желания смастерить – из твоего мускулистого тела – знаковое чучело…. Видишь, чуть в стороне расположен ещё один чёрный каменный куб, пока ещё никем не занятый? Придушат тебя, сообразительного, за милую душу. Потом старательно забальзамируют, да и выставят на камушек – в качестве очередной местной достопримечательности…. Оно тебе надо?

– Н-н-нет, п-п-пожалуй…

– Тёма, прекращай свои фирменные шуточки, – вмешалась Таня. – Похоже, что специфичный армейский юмор навсегда покинул бедную Лёшину голову. То бишь, окончательно смирился с тем малоприятным фактом, что отважный майор – в самое ближайшее время – превратится в беззаботного и недалёкого гражданского франта…

Ещё примерно через четыре с половиной часа отряд подошёл к ребристой каменной стене, и вождь кечуа вновь «зачирикал» на своём птичьем языке, указывая тёмной рукой на угольно-чёрное пятно.

Мельком взглянув на крохотный компас, встроенный в корпус минного анализатора, Артём подвёл некоторые промежуточные итоги: