Легионы хаоса - Михаил Тырин

— Последний денек, — вздохнула она.

— Это еще неизвестно, — отозвался Влад. — Все получается не так, все планы кувырком.

— У тебя получится. Я же тебя знаю, — голос ее был очень грустным.

Влад обнял ее, погладил по волосам, которые уже заметно отросли и образовали вполне женскую прическу.

— А меня назначили звеньевой, — похвасталась Алика.

— И что это значит?

— Буду командовать, представляешь? Тридцать девчонок у меня.

— Значит, скоро станешь генералом.

— Не хочу… Может, возьмешь меня с собой? — робко спросила Алика.

Влад ответил не сразу.

— А ты хочешь?

— Не знаю. Я не хочу оставаться без тебя. Мне, между прочим, знаешь как девчонки завидуют?!

— Ты не сможешь там жить. И меня же первого возненавидишь. Быть чужим среди чужих — это очень и очень непросто. Уж я-то знаю.

— Ты ведь будешь не чужой?.. Хотя, прости, я глупости говорю, конечно. Я должна быть здесь.

Оба замолчали. Влад продолжал гладить ей волосы, она в ответ гладила его руку.

Неожиданно где-то в лесу затрещали выстрелы. Влад дернулся к автомату, но Алика удержала его.

— Там без тебя обойдутся. Побудь со мной.

Вслед за выстрелами раздался какой-то удар и скрежет, словно машина въехала в дерево. Затем все стихло.

— Мне нужно встретиться с генералом ре Ошоном, — сказал Влад. — Поможешь найти его?

— Ага. Прямо сейчас?

— Да нет. Надо еще хоть немного отдохнуть.

— Вот и отдыхай.

Но отдохнуть им не дали.

В палатку робко просунулся Петрович.

— Есть кто? — спросил он.

— Что стряслось? — Влад приподнялся.

— Глянь-ка…

Петрович вытащил из-за пазухи и развернул какую-то драную мятую тряпку.

— И что это?

— Не видишь? Плащ мой!

Влад вскочил, взял плащ в руки.

— Не понял… откуда он?

— Ты глянь, там написано что-то!

— Пошли на свет, ни черта ж не видно.

Это действительно был гвардейский плащ, который Петрович оставил в куполе на вершине Роториума. Он был весь подран и испачкан, словно служил ковриком перед дверью.

— Сторожевые только что эту хреновину летающую в лесу сбили, слышал небось?

— Сбили стратис?

— Ага. Ну, не сбили, вернее, он сам грохнулся на поляну. Подбежали — а там в какую-то дырку этот плащ запихан. Сторожевики узнали по значку, мне отнесли. И глянь, чего-то начирикано на нем.

Влад и сам заметил, что на материи проступают непонятные значки.

— Это тайный язык энейцев, — сказала вдруг Алика. — Нужно кого-нибудь позвать, чтоб прочитали.

— Я схожу, — тут же вызвался Петрович.

Он вскоре вернулся с энейцем, которого нашел в столовой. А еще с ними была Марго.

— Посылочка нам, — сказал ей Влад. — Я бы подумал, что от студента, но почему-то написано по-энейски.

— Это Лимбо! — ахнула Марго. — Они встретились!

— Тот самый? Твой дворецкий?

— Да не дворецкий он! Не важно. Лимбо успел мне сказать, что управляет стратисами. И писал, видимо, он, а не Эдик.

— Ладно, читайте! — нетерпеливо воскликнул Петрович.

Энеец взял в руки плащ, бережно разгладил.

— «Все получится, — прочитал он. — Жду вас. Место встречи обозначу земляным пузырем. Торопитесь».

Энеец поднял печальные глаза на людей.

Воцарилась недолгая пауза.

— Каким пузырем? — пробормотал Петрович. — И это все? Я не понимаю…

— Камень такой, — ответил Влад. — Когда трескается, из него луч света в небо бьет. Яркий, издалека видно. Только откуда он там взялся, непонятно…

— Постойте, — проговорила Марго. — Он написал, что все получится. Как это понимать?

— Да не важно, — вздохнул Влад. — Значит, как-то сумел уцелеть, запудрить мозги темным, да еще и спасти сердечник. Потом спросим, как ему удалось.

— У нас правда все получится? — дрогнувшим голосом спросила Марго.

— Теперь все зависит от нас, — сказал Влад. — Надо собираться.

…Ягло не обманул — гвардейский генерал Ошон прекрасно помог с экипировкой, при этом отнесся к делу очень ответственно. Более того, Влад выпросил защитный комплект и для Лури, который намеревался оставаться с Марго до последнего и защищать ее.

Комплект представлял собой нательную броню с пластинами из отражающего металла. Еще был шлем — простой, как каска велосипедиста.

Генерал знал про роль Влада и его друзей в вооружении войска новым дальнобойным оружием. Поэтому, кроме стандартного набора, распорядился выдать каждому замечательную и редкую штуковину под названием «щит».

— Надеваете это на руку, — объяснил гвардейский оружейник, показывая толстый стержень на ремешках. — Если чувствуете опасность, просто закрываетесь. «Щит» как бы чувствует быстро летящие предметы, осколки и отталкивает их, уводит в сторону. Но особенно не надейтесь, у него ограниченный ресурс. Да и не всегда он срабатывает как надо.

Ближе к вечеру лагерь охватили суета и беготня. Алика ушла к своим девчонкам. Командиры готовили отряды к выступлению. Небольшие отделения выходили из леса и собирались у дороги в ударные группы. Трещали двигатели самоходов, звенел металл. Сквозь лес шли и шли вооруженные люди.

— Я бы поел, — заметил Лисин. — А то ночь, чую, будет длинная.

— С ума сошел! — замахал руками Петрович. — Нельзя есть перед боем.

— Точно, нельзя, — согласился Лури, любовно протирая платком свою винтовку. — Пырнут ножиком — ни один лекарь твое дерьмо из кишок не вычистит.

— Да знаю! — с досадой отмахнулся сержант.

— И вообще, пора нам, — сказал Влад. — Лучше заранее найти место, а то потом не нагоним.

…От опушки леса начинался огромный луг, пересеченный кое-где оврагами. Сейчас здесь все было занято людьми, самоходами и повозками.

В воздухе висел гул. Командиры отдавали бойцам последние распоряжения, размахивая примитивными, рисованными от руки картами-схемами. Повсюду шли переклички. Сквозь людское море пробирались, словно муравьи, многочисленные вестовые.

Отсюда открывался вид на Столицу Мира. Вантал был еще довольно далеко, однако его огни пробивались сквозь дымку и отражались в водах Чироя.

— Ну, куда приткнемся? — спросил Лисин, нахлобучивая шлем.

— Пойдем сразу за штурмовыми группами. Они будут прокладывать путь через укрепленные кварталы, а ополченцы — чистить за ними дворы и дома.

— И где их искать, эти группы?

— Сейчас поищем…

Пробираться через занятый войсками луг оказалось непросто — все равно что через многолюдный рынок. Возле дороги вдруг кто-то окликнул: