Нежность - Федор Раззаков

Рассказывает сын Полищук, Алексей Макаров: «Родители оба начинали в эстрадном жанре. Была дружная актерская семья. Потом обстоятельства сложились так, что они разошлись, и после этого я видел отца всего два-три раза. Поступив на первый курс института, я как-то сидел на подоконнике в общежитии, курил и вдруг подумал: а почему бы мне не слетать в Омск, не поговорить с отцом? Понять, кто он, чем дышит. Он стихи писал, у меня даже кассета есть с его песнями.

Мать не возражала. Я прилетел в Омск к бабушке, и на следующий день пошел искать отца. Мне сказали, что он со старой квартиры съехал, что живет где-то в новой: «Вон в тех четырех домах». Я ходил по всем квартирам и искал. Но так и не нашел. А через полгода он умер… Нам его мама об этом сообщила.

Мы с матерью собрались в Омск. В аэропорту выяснилось, что с билетами творится какое-то безумие: люди по нескольку дней сидят в аэропорту в их ожидании. Мать ходила по начальникам, кому-то улыбалась, но выбила только один билет для себя и улетела одна. А я так и не слетал…»

К слову, когда Алексею пришла пора получать паспорт, он взял себе фамилию отца. Матери это показалось обидным: «До двенадцати с половиной лет растила его я, да и родители мои по фамилии Полищук. А он взял фамилию Макаров. Ну что ж, Бог ему судья. Выбирая фамилию при получении паспорта, он сказал: «Я – Макаров. В искусстве уже есть одна Полищук. Хватит».

В 1983 году Любовь Полищук вновь вышла замуж: на этот раз ее избранником оказался художник-анималист Сергей Цигаль. В свое время, имея диплом биолога и хорошую работу, он вопреки логике бросил все и поступил в Строгановское училище (его родители были художниками, а бабушка – известная писательница Мариэтта Шагинян). Со своей будущей женой Сергей познакомился в Театре миниатюр, когда пришел на спектакль «Хармс! Чармс! Шардам!», в котором Полищук исполняла сразу несколько ролей.

Вспоминает актриса: «Он посмотрел спектакль и решил: «Моя!» И начал меня «окружать». Мне без конца со всех сторон стали звонить – то Марк Розовский намекнет, что со мной художник один хочет познакомиться, то Генка Хазанов… Потом как-то позвонила массажистка и тоже сказала: «Тут есть художник один…» Я говорю: «Слышала я эту историю, Аллочка. Не знаю уже, куда бежать. Ну, раз хочет – пусть придет, познакомимся…» В результате он, узнав, что я буду участвовать в «посиделках» в ЦДРИ, тоже туда пришел. Нас познакомили. Договорились, что он придет ко мне на спектакль.

Посадили его куда-то за колонну, и Сергей, сидя за ней, в течение всего спектакля проклинал и театр, и режиссера, и администратора, и меня. После спектакля все же пригласил в ресторан. Но сначала прокатил на своем «жигуленке» по заледеневшим улицам так, что меня холодный пот прошиб. Нас в какой-то момент занесло, машина с диким визгом закрутилась, и мы такого «штопора» дали вокруг себя!.. Представьте, он специально это сделал: хотел посмотреть, как я отреагирую. Так вот, мне все это понравилось. Очень. А ему понравилась моя реакция. Так что сблизила нас «экстремалка»…

Потом я познакомилась с Сережиными родителями. Меня приняли легко, с удовольствием, очень доброжелательно. Мама его пожарила котлеты. А я с детства никогда не ела то, что прокручено. Если не вижу, что в фарш накрутили, не могу есть. Даже дома, у мамы, я мясо от пельменей отдавала сестре, а тесто ела сама. Брезгливость у меня какая-то, тоже своего рода идиотизм. Но тогда, в квартире у Сережиных родителей, я была настолько ошарашена количеством всего красивого – огромной библиотекой, потрясающими картинами, рассказами об авторах этих картин, что под впечатлением машинально взяла котлету и съела. И обалдела – как, оказывается, это вкусно! Узнала рецепт. И сейчас делаю котлеты не хуже…»

Вообще-то Сергей герой, потому что стоически выносит мой характер: я же безобразно вспыльчива. Если бы не его терпение и чувство юмора, мы бы давно разошлись. К тому же он великолепный рассказчик и очень нескучный человек. Это ведь просто ужас – сколько вокруг скучных мужчин!..»

Около года молодые жили не расписываясь, и жениться на Полищук Цигаль явно не собирался. Но в 1985 году Любовь забеременела. И скрывала этот факт долго, пока на УЗИ ей не сообщили, что будет девочка. Тогда она сказала Сергею: «Я очень хочу девочку. Но двоих детей без отца не потяну. Может быть, ты все-таки женишься на мне?» Сергей поначалу растерялся и ничего не ответил. Он пришел домой и попросил совета у своих родителей. А они тут же приказали: «Немедленно иди за цветами, встань перед Любой на колени и попроси ее руки». Так он и сделал. Девочку, которая вскоре родилась, назвали Машей. Актриса вспоминает:

«Особенно трудно было, когда родила дочь. Мне сделали кесарево сечение очень неудачно, и я долго не могла прийти в себя. Месяцев через семь у меня «разорвался» аппендицит – опять срочная операция и тоже неудачная: пришлось резать повторно. А я уже работала на сцене, где надо было и шпагат делать, и мостик. Как мне потом объяснили, оттого, что полость у меня была вся изрезана, нагрузка легла на спину. И я «сорвала» ее: во время спектакля «Соломенная шляпка» у меня выскочили позвоночные диски. Я прямо на сцене потеряла от боли сознание и упала замертво. Привезли в больницу лицом вниз, на подушке. Приговорили к инвалидности. Больше полугода провела в больнице – бесконечные блокады, корсеты, неподвижность. В общем, меня готовили к жизни на костылях… Я была в жуткой депрессии. А тут еще и в магазинах пусто, и ребенок болеет… Кошмар! Вот тогда я подумала: надо свалить куда-нибудь. Ради дочки. Я понимала, что в 35 лет никому за границей не нужна, и готова была работать даже уборщицей или посудомойкой. Потом депрессия прошла. Я снова вышла на сцену и поняла, что никуда не уеду…»

Из интервью Л. Полищук: «Желания унизить мужчину, сделать его своим рабом у меня не было никогда. Я не терплю подкаблучников и амебообразных тюфяков. Более того, с годами как-то все больше хочется подчиняться, ощущать себя слабой и беззащитной…

Я проклинаю эмансипацию и наше ханжеское воспитание, а некоторые периоды своей жизни просто ненавижу. Помню, по молодости, где-нибудь в ресторане, я с шиком могла заплатить за весь столик (благо меня всегда держали за хорошую артистку, и я достаточно зарабатывала). При этом я даже не задумывалась о том, что тем самым оскорбляю мужчин…»

Сын Любови Полищук, Алексей Макаров, с первого по седьмой класс учился в школе-интернате. По его словам, он «всегда был нагловатым, хамоватым, не любил математику и интересовался только гуманитарными предметами». Его школьный рекорд – 48 двоек за неделю. Все они были проставлены в дневник, который Алексей решил спрятать от матери и отчима. Но последнего провести не удалось, и правда вскрылась. После этого парнем по-настоящему занялись: отчим помог ему осилить математику, геометрию и английский. После седьмого класса Алексей перешел в обычную школу.