Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 1 - Liziel

Или Тория или Цинтерра.

Про торийский патронаж хотя бы ходили какие-то слухи.

- Я согласен, - ответил Джаспер, опуская плечи и откидываясь на спинку кресла.

Эхайон позволил себе лишь победоносно улыбнуться кончиком губ.

- В таком случае, перейдем к составлению акта передачи.

***

Энвила.

Центр Экспериментальной Киберинжнерии.

Второй день в машине.

Вайон учился развлекать себя как мог.

Успех от удачной пересадки был только началом. Весь первый день ему не давали и минуты побыть одному. Друзья из экипажа засыпали бесконечными вопросами о самочувствии, Рэтхэм регулярно снимал показатели психосостояния, лаборантки и Крима подсовывали под сенсоры различные фрукты и растения, спрашивая какими он их ощущает, и лишь один Джаспер просто не вылезал носом из своего монитора, следя за поступающими логами.

Первые сутки были самыми насыщенными в жизни Вайона. Как и в старой, которая для него отныне окончилась, так и в новой, начавшейся с синего огня кристалла. Раньше Вайон думал, что когда он очнется, то он обязательно постарается запомнить этот день. Ведь он стал его новым днем рождения! Но на практике первому полиморфу не давали покоя. Еще не успевшее выйти на штатный режим работы сознание продолжало «думать» с человеческой скоростью. Процессор машины даже не перегружался, в то время как эмоциональные всплески короткими разрядами скользили по кристаллу Сердца практически постоянно.

Вопросы, чужая радость, попытки прислушаться к собственным ощущениям и бесконечное счастье, что все-таки он не погиб. Вайон счастливо смеялся глубоко в душе, понимая, что он по-прежнему ощущает запах растений и подсунутых фруктов. Почти как раньше, только иначе. Оболочка сыпала ворохом значений и данными о химическом составе, а фантомная память все равно подсказывала свое. Что запахи вокруг сладкие, духи у лаборантки ненавязчиво цитрусовые, а привкус кофе у Джаспера такой, что обычному человеку в горечь.

К середине дня полиморф устал от лавины впечатлений. Рэтхэм зафиксировал эмоциональный перегруз по кристаллу и выгнал всех лишних прочь из заранее подготовленного бытового ангара. Само по себе помещение напоминало огромный пустой зал, в котором Вайону в нынешнем теле было комфортно. Ощущение жилого помещения создавали диванчики для членов экипажа, терминалы, массивное «кресло» для самого полиморфа и кустики в горшках. Последние вообще натащили заранее Крима и Ханк, здраво решив, что особенно в первые дни Вайону захочется видеть что-то привычное, живое и никак не пустые стены металлической коробки.

Правда, всю разницу в габаритах с людьми полиморф ощутил только сейчас. Один раз давно его, конечно, дернуло за язык задать сакраментальный вопрос, почему машины строят настолько большими. На что он не сразу он получил ответ.

- На данном этапе развития наши конструкторы не в состоянии уменьшить модель, - замявшись, пытался выкрутиться Рэтхэм. – При пропорциональном уменьшении мы утыкаемся в прочность материала. Некоторые элементы становятся слишком хрупкими и не выдерживают заданных нагрузок.

- А если уменьшать не пропорционально? – спрашивал Вайон.

- Тогда мы жертвуем важным функционалом в угоду всего лишь размеру. Да успокойтесь, юноша, в вашу модель вложили столько сил и занятных нововведений, при этом максимально компактно собрав все внутри, что любой может обзавидоваться!

- Но я видел, что некоторые другие машины будут мельче.

- Иная начинка, иной функционал, ну и кое-где мы пошли по пути уменьшения.

- Но почему бы не пойти по тому же пути в моей машине? – упирался Вайон.

- Любые изменения в модели на данном этапе уже невозможны. Мы не сможем доработать и уменьшить первую машину.

- А на новую у вас просто нет средств, я так понимаю…. – заключил парень, даже не сомневаясь.

- Зато она первая и с самым широким функционалом.

- Но это прототип…

Но как показали первые сутки, Вайон остался доволен своим «прототипом». Его новое тело, а мысль уже не позволяла назвать оболочку просто машиной, было почти идеально. Механика и пластика движений – безупречны. Сенсоры не давали сбоев, а датчики внутренней начинки не фиксировали перегрузок. Полиарконовое тело было в идеальном состоянии. Но усталость от общения была не его проблемой.

Вайон с пока еще непривычным лязгом устроился в специальном для него кресле и замер, уставившись в одну точку. Со стороны он напоминал статую, но сейчас некого было этим пугать. Даже Рэтхэм ненадолго удалился. Как он сказал: разогнать журналистов и поболтать с ребятами из «Амины» о кристалле.

Первая радость от жизни постепенно проходила, словно выветривалась. Вайон внимательно прислушивался к ощущениям и в тишине своих новых покоев сравнивал старое и новое восприятие, с тоской осознавая как все-таки много он потерял. Фантомные ощущения обещали пройти рано или поздно. И на смену им придет привычка к новому восприятию. Когда-нибудь он целиком начнет воспринимать мир в цифрах. Значения запахов, градация спектра, информация и память по внутренним «папкам» и архивам. Конечно, ко всему этому можно привыкнуть, Вайон боялся, что разница после пересадки будет куда более явной. Но благо остаточные воспоминания сглаживали восприятие.

«Все равно что помнить вкус яблока и мысленно ощущать его», - успокаивал сам себя полиморф, не замечая, как у кристалла Сердца постепенно снижается активность и он погружается в свой аналог сна.