Операция "Луна" - Пол Андерсон

— Спасибо и… благослови вас господь!

— Помоги вам бог, Стив, Джинни. Сэм на работе, но я сама все приготовлю. Можешь не спрашивать — дети в порядке, хотя, естественно, встревожены. Они будут рады увидеть вас. Я тоже.

Как хорошо делать хоть что-то! Мы собрали личные вещи Уилла. Я помог ему добраться до нашей метлы и сесть в кресло.

Марта, Бен и Криса встречали нас у входа в дом Голдштейнов. Дети перепугались, увидев состояние дяди. Я объяснил им, что дядя Уилл болел, а теперь выздоравливает; что нам с мамой необходимо снова уехать, но мы скоро вернемся и все будет хорошо. Я давно наловчился скрывать свои чувства — во время войны и бессчетных сражений в покер. Отконвоировав Уилла до кровати, я помог ему переодеться в пижаму и лечь в постель.

— Спасибо, — прошептал несчастный.

— Мы — одна семья.

— Да. Для Грейлоков это большая честь. — Он слабо подмигнул. — Ты дал нам такие замечательные хромосомы!

— Этим вечером начинается шаббат. Мы будем молиться за вас, — пообещала Марта, когда я уходил.

Она наспех обняла меня, чмокнула в щеку и отпустила.

Я вернулся домой и застал Джинни за книгами.

— Ничего не могу найти полезного, — отчаянно сообщила она.

Балавадива вернулся через несколько минут. У меня зачастило сердце.

— Я прикрыл глаза и принял видение, — мертвым голосом сказал он. — И слышал голоса. Возлюбленные Близнецы и Койот постараются сделать все, чтобы справиться с тварью, которая поганит Землю. Он помолчал.

— Это единственное, что им по силам. Они ведь не Единый Истинный Бог. И сила их ограничена. Мы, люди, должны сами принять участие. Они не могут помешать кораблю сесть на Луну. Но могут песней вернуть ее потом домой — если Валерия справится с управлением и если она избежит уготованной западни. Демоны наверняка бросятся в погоню. Возлюбленные постараются либо увеличить скорость корабля, либо отвлечь врагов, Если погоня достигнет Земли, они будут сражаться. Но мы должны быть там лично, во плоти, готовые пожертвовать собственной жизнью.

Я быстренько провел подсчеты — единственное, что мне оставалось в подобной ситуации.

— При двух „g“ Валерия долетит до Луны примерно… примерно в девять-десять часов. Если она снова взлетит, при таком же ускорении, то до Земли ей лететь часа полтора.

— Вряд ли она сумеет взлететь так быстро и набрать нужную скорость. Демоны будут ей мешать.

— А если поместить в колпак новый камень? Что-нибудь земное. Цепочку, перочинный нож или что-то в этом роде?

— Да, это поможет делу, — согласилась Джинни. — А лучше, если это будет что-нибудь из паранормальной среды. Может. Волшебный народец даст ей что-нибудь?

Я поморщился.

— Вряд ли. Но у нас будет время поговорить с Вэл. Может, кого осенит идея. Где мы встречаемся с союзниками, Балавадива?

— На святой горе. Там Возлюбленные черпают силу.

— Заметано. Когда вылетаем?

Священник медленно покачал головой.

— Ты не понял, Стивен. Дова Йаланне — священное место. Мы не можем сразу сесть на ее вершине, это кощунство. А для нашей миссии это означает полный провал. Все не так просто. Мы должны принести жертву. Кусочек пищи или даже собственную жизнь, чтобы воссоединиться с Силами, которые выше тебя Потом мы поднимемся пешком до самой вершины. Начало жертвы, которую мы готовы принести. А уж какова будет сама жертва — это мне неведомо.

Так, шесть или семь часов тяжелого подъема в гору.

Балавадива не строил из себя пророка, он просто излагал как обстоит дело. Тем не менее я предпочел бы кого-нибудь более практичного, кто попросту объяснил бы, что нужно делать. Это оказалась Джинни, которая нервно бросила:

— Когда мы выступаем?

Он нахмурился. Маг не привык к концепции белых, что времени всегда в обрез.

— Мы должны придерживаться определенного маршрута. Я расскажу вам, как найти нужную тропу. Встретимся примерно в три тридцать. Похоже, нам будут мешать. Не демоны ли послали такую погоду? Или это простое совпадение? Или проверка, часть нашей жертвы? Не знаю.

— Ладно, — сказал я. — В половине четвертого. А пока, надеюсь ты поймешь, мы постараемся повернуть „Сову“ своими силами.

— Пробуйте, — согласился Балавадива. — Но я считаю, что это — наш единственный шанс.

— Вперед!

— Постой, Стив. Пораскинь мозгами. Мы голодные, уставшие, так что едва ли мы справимся, если не перекусим и не поспим. А вы, сэр?

— Все мы люди, — кивнул Балавадива.

Мы соорудили бутерброды и съели их, по пути обсуждая детали предприятия. Позвонили Куртис. Она сообщила, что наблюдения из обсерватории подтверждают опасения мага. Она сама долго ломала голову, но так ничего и не придумала.

— Позови Валерию, — попросила Джинни.

У меня не хватает мужества описать наш разговор с дочерью. Скажу только, что она восприняла сообщение как настоящий маленький солдат. Мы предложили достать Фотервик-Боттса и продолжить тренировку. Вэл заметила, что Свартальф уже точит когти о свое седло. И распрощались.

Джинни наложила сонные чары, которые должны разбудить нас в нужное время. И мы уснули.

Кто-то добрый говорил со мной во сне. Но я не помню, кто и что именно.

Заметно приободрившись после сна, мы стали готовиться к походу. Уложили в рюкзаки еду и снаряжение, включая плащи от дождя, спальные мешки и фляги с водой. Джинни предусмотрительно захватила походный рюкзак Вэл.

Прихватив Эдгара, мы добрались до кузницы в три. Балавадива полетел на своей метле дальше — ему еще нужно было собраться самому. Подозреваю, что не только для этого. Я, Джинни, Куртис и Фьялар засели совещаться, но безрезультатно.

— Если и есть какой-нибудь способ, мы так скоро его не найдем, — вздохнула Куртис. — А может, его и вовсе нет. Ладно, отправимся на паломничество.

— Вы тоже идете? — ничуть не удивившись, спросил я.

— Иа, — прогудел гном. — Я попрошу Тора поразить молотом этих троллей.

— А почему нет? — отозвалась Куртис. — Я христианка. Не слишком ревностная, но посещаю миссию каждое воскресенье. Я буду молиться.

„Как и Голдштейны, — подумал я. — И Фотервик-Боттс, который в каком-то роде католик. И мы, и Уилл. И Балавадива, самый крепкий в вере из всех нас. И Валерия, бедный невинный ребенок“.

Мы заперли кузницу, сели на метлы и полетели.

Глава 46

Балавадива ждал нас у начала тропы. Он был тоже одет по-походному, разве что на лицо легла тонкая паутина раскраски, а из-за пояса выглядывал магический жезл. Я решил, что остальные священные предметы он положил в заплечный мешок. Мы двинулись в путь.

Голая красноватая скала высилась над песчаной пустыней. Отвесные склоны поднимались все выше и выше, за много столетий ветер вырезал на них причудливые узоры. Вдалеке виднелись небольшие плато, а потом стены снова вздымались вверх, до самой вершины. Отсюда, от подножия, мы видели только общую картину — неприступную гору, которую мы должны преодолеть.

Небо затянули тяжелые свинцовые тучи. Солнце не могло пробиться сквозь их покров, и земля окрасилась странно-желтым светом. Завывал ветер. С каждой минутой его вой становился все громче. Похолодало.

— Вам лучше оборотиться, Стивен, — прокричал Балавадива, силясь заглушить рев непогоды. — Нам может понадобиться ваша сила во время подъема и после.

Досадно, ведь у волка свои пределы. Джинни взяла меня за руку. Мне стало легко и спокойно.

Я передал ей кулон с коммуникатором. Джинни поцеловала меня. Я вернул поцелуй. Я запомню эти минуты до конца жизни… кроме Эдгара, который теребил клювом мои волосы, склонившись с плеча хозяйки. Естественно, с самыми лучшими побуждениями.

— Вы идите, — предложил я, — а я догоню.

— Лучше отправиться, пока мы не устали, — кинула Куртис, — и погода еще не разгулялась. — Она оглянулась на Фьялара, который накинул самый маленький плащ — Бена — и ворчал, что он-де слишком длинный. — Все нормально?

— Йа, — буркнул он. — Вот уж Тор повеселится.

Он понятия не имел, что такое наши грозы. Они обычно разражаются летом, но могут налететь и в октябре. Нет, сегодня погода испортилась неспроста.

Мои товарищи начали подъем. Они вскоре исчезли за камнями. Я забрался в багажник, прикрыв его сверху сброшенной одеждой. Холод пробрал до костей. Посветил поляризатором и обернулся. Можно было особо не прикрываться, вокруг и так было темно.

Волчья шерсть и волчья кровь согрели меня. Я выскочил из багажника и завыл громче ветра. Вокруг пахло влажной землей, травой, оленем… Я полетел как стрела.

Тропа была вытоптана многими поколениями шаманов. Но неопытный следопыт вполне мог не заметить ее. Узкая, неприметная, она вилась меж камней вверх, как змея, готовая ударить. Может, зуни ходили по другой, более удобной тропке. Может, именно этот опасный маршрут должен стать частью нашей жертвы, нашего искупления. Не знаю. В моем зверином облике я вообще думал мало. И уже позабыл о вопросе. Я гнал вперед.