Лодыгин - Людмила Жукова

…Но высокое начальство распорядилось иначе. Без видимых на то причин — системы сыска и доносов работала скрытно — по окончании первого семестра выносится решение, что «за неимением средств институт не имеет возможности продолжать курс». Другими словами, свои электрохимические заводы России не нужны, а понадобятся — построят зарубежные специалисты. Но ведь именно за рубежом — во Франции и США — строил электрохимические заводы русский инженер Лодыгин…

Первые неудачи не сокрушили Александра Николаевича.

Общительный, деятельный, неутомимый, он казался моложе своих лет и удивлял окружающих гигантским запасом энергии, которой хватало и на бесчисленные изобретения, и на общественную деятельность, и на серьезные научные исследования в самых разных, на первый взгляд далеких от электротехники областях.

Так, на I Менделеевском съезде (в конце 1907 г.) он выступил с докладами: «Об анализе некоторых изолирующих веществ» и «Технический анализ каучука и гуттаперчи». Докладчик приводит данные, полученные им при исследованиях на кабельном заводе, автомобильном заводе «Колумбия» и при работе над своими изобретениями, делится прогнозами на использование изоляционных материалов в далеком будущем. А в заключение Лодыгин удивил инженеров сообщением о том, что чугун, получаемый в домнах, можно получать в электропечах гораздо проще и легче, и такая печь есть — его же конструкции, расход энергии в ней 1580 кВт-ч на тонну чугуна.

Но наукой и изобретательством ему заниматься теперь непросто — он поступил на службу в Управление строительством Петербургского трамвая.

…Еще Б. С. Якоби занимался электротранспортом на гальванических элементах, а Ф. А. Пироцкий подал заявку на привилегию «Электрического способа передачи сил по рельсам и другим проводникам» в 1874 году — тогда, когда получен был патент на лампу накаливания.

Лодыгин видел пуск первой опытной трамвайной линии в Петербурге, построенной Пироцким в 1880 году, когда начал издаваться журнал «Электричество», который и описал этот блестящий опыт. Изобретение другим русским инженером, М. О. Доливо-Добровольским, системы трехфазного тока позволило реализовать проекты строительства трамвая. «Трамвайным» стал Киев, потом Москва, очередь теперь за Петербургом.

Но — старая история! Из 35 трамвайных предприятий России 25 принадлежат иностранным акционерным обществам. Они поставляют вагоны и электрооборудование. А среди членов правления строящегося Петербургского трамвая много держателей акций этих обществ. Трудно будет здесь работать Александру Николаевичу.

С июня 1908 года он был назначен на должность 2-го инженера по надзору за центральной электростанцией с годовым жалованьем в 3 тысячи рублей плюс 300 рублей разъездных. Летом 1910 года переведен на должность 2-го помощника заведующего отделением преобразования и распределения тока (наблюдение за электрооборудованием Московского, Василеостровского и Петербургского трамвайных парков, приемка вагонов на Мытищинском и Коломенском заводах, а также моторов в Москве и Риге). В декабре 1912 года назначен на должность 1-го помощника заведующего отделением преобразования и распределения тока (наблюдение за эксплуатацией трансформаторной подстанции) — годовое жалованье 3900 рублей.

За эти годы отпуск брал лишь дважды — в 1910 и 1912 годах, — каждый раз по два месяца. Невыходов по болезни не было, хотя, судя по медицинской справке, серьезно болел летом 1912 года. Справка от старшего врача Д. П. Никольского удостоверяет, что «г. Лодыгин страдает расстройством деятельности сердца (грудная жаба), перебоями, одышкой. Требуется серьезное лечение…». Вот и пришли болезни. На 66-м году жизни. А денежных запасов никаких — все уходит на разработку изобретений.

Ни дня не пропуская на службе, он с больным сердцем успевал и вечерами работать над изобретениями.

Конечно, запантетовать их, живя за границей, было бы много легче, чем в России, — так же, как много легче найти предпринимателей для их эксплуатации. На худой конец, там легко было бы их просто продать — как патент на лампу накаливания с нитями из тугоплавких металлов. Это обеспеченная старость и благополучие дочерей. Но тогда бы эти изобретения считались нерусскими. Он пытался пробить их в России, зная все наперед и даже сказав о том во всеуслышание в газете «Новое время»: «…изобретения, совершенно готовые, могут оставаться долгие годы на руках изобретателя без применения, пока, наконец, другой изобретатель, часто в другой стране, не придет к той же идее, к тем же результатам, и его изобретение, благодаря счастливым обстоятельствам, не войдет в практику. Со мной это случалось, по крайней мере, с полдюжины раз, и благодаря существующим условиям, вероятно, случится еще не раз…»

Какое же мужество нужно иметь, чтобы, зная почти безнадежность дела, вкладывать в него все последние силы, забывая о больном сердце, о плачевном финансовом положении семьи, о болезни жены. (Она вскоре заболела нервным расстройством, лечение у лучших врачей Петербурга стоило немало.) И девочки подрастали, пошли в гимназию…

Лодыгины переезжали с квартиры на квартиру, выбирая жилье все дешевле и дешевле: 1907 год — Предтеченская, 69; 1909-й — Лесной участок, Новая ул., 8; 1910-й — Тверская, 4; 1911-й — Таврическая, 36, дом Хренова; 1914-й — Суворовский, 38; 1916—1917-й — Малый пр., 85[16].

Нет, не улучшила первая русская революция российскую действительность. И по-прежнему нет дела правящим кругам до русских изобретателей. Зачем внедрять свои открытия, изобретения, когда проще купить готовые заграничные, которые услужливо предлагают иностранные капиталисты-концессионеры, держащие в руках львиную долю полезных ископаемых страны, ее заводы и компании по эксплуатации всевозможных изобретений?

Нет уже сотоварищей, с которыми Лодыгин в 80-е годы прошлого века начинал борьбу с этим уродливым явлением жизни России.

Значит, бороться в одиночку? И тут пришло предложение, которое поначалу показалось ему выходом из тупика.

Всероссийский национальный клуб пригласил его в свои члены — в научно-политический лекторский отдел, председателем которого был Павел Иванович Ковалевский.

На первых порах в клуб входило немало печально известных истории деятелей: Пуришкевич, Протопопов, князь Львов, Гучков, граф Стенбок-Фермор, фон Гюббенет, Гербель, Люц, граф Бобринский, редактор газеты «Новое время» Суворин.

Издательскую комиссию отдела возглавляли члены Государственной думы В. В. Шульгин и С. В. Воейков. (В здании клуба на Литейном проспекте, 10 собирался и аэроклуб, и галицко-русское общество.)