Хрустальная пирамида - Содзи Симада

— И Роджеру тоже…

— Совершенно верно, Леона. Ему придется прожить всю жизнь, избегая других людей. Он всю свою жизнь будет расплачиваться за чужие грехи, в которых никак не виновен. В этом одна из тайн строительства того странного сооружения на Иджипт-Айленд. Где бы ни был Роджер, его могли увидеть. Отец, жалея сына, поселился вдалеке от людей, построил подземную резиденцию для сына и собирался ухаживать за ним всю жизнь.

— Боже мой!

— Организм сына совсем не подходил для жизни на поверхности, но у него неожиданно открылись способности к плаванию и погружению на глубину. Строение тела очень подходило для нахождения в воде. Своего рода возвращение к биологическим предкам.

— Почему он хотел до меня дотронуться?

— Его умственные способности не уступают обычному человеку, а может быть, и выше. Он не злодей. Вы, господа, наверное, не можете и представить такого, но он ни разу в своей жизни не видел женщину.

— Боже мой!

Присутствующие закивали.

— Он знал только одного человека — своего отца Пола, и тот был для него всем. Когда он увидел тебя рядом с собой под дождем, ему показалось, что он видит божественное чудо необыкновенной красоты. Он сказал мне, что неожиданно для самого себя произнес эти слова.

— Да, он не допускал никаких грубостей…

— Он и не мог. Мы судим по его страшному внешнему виду и безосновательно считаем его грубым животным. Но дело обстоит совсем наоборот. Он боится этого мира больше, чем кто-либо другой. Он очень слаб. Мускулы его рук и наполовину не так сильны, как у нас.

— Вы правы. Значит, тогда он только хотел рассмотреть меня, то есть женщину, человека женского пола…

— Вот именно. Только, к сожалению, он вряд ли проживет долго.

— Надо было с ним поближе познакомиться… А на каком языке он говорил?

— На испанском.

— Испанском?

— Да. Не знаю, почему, но отец, Пол, научил его испанскому.

— Значит, это был испанский язык… Но странно, господин Митараи, откуда вы все это знаете? Как вам удалось за такое короткое время выяснить такие подробности?

Мой друг усмехнулся.

— Почему ты об этом спрашиваешь? Это же просто. Я спросил у Роджера.

— Как же…

— Он не монстр. Такой же человек, как мы. Спросить у него самого гораздо надежнее, чем неделями опрашивать других. Разве нет?

— Да, конечно.

— Я сказал ему, что я врач, и он дал осмотреть его лицо и кожу. На самом деле он был в очень затруднительном положении. Подходит к концу все, что оставил ему отец, — баллоны с воздухом, топливо, аккумуляторы, пища, вода, витамины и кальций, разные питательные добавки… В обмен на мое обещание пополнить его запасы он поделился некоторой информацией. Я оказался для него этаким ангелом-спасителем.

— Вы способны подружиться с кем угодно!

Митараи слегка улыбнулся.

— Кроме дебилов.

— Подождите, а почему Роджер так похож на Анубиса?

— На этот вопрос у меня нет ответа, — сказал Митараи. — Такова была воля истории. Ответа нет ни у кого. История — как божественная память. Преодолев пространство и время, некоторые явления воспроизводятся вновь. Наша задача — понять волю неба и направить развитие цивилизации в правильном направлении, чтобы насколько возможно отсрочить ее конец.

Послышался глубокий вздох. Вздыхал Эрвин Тофлер.

— Мистер Митараи, слушая вас, я чувствую себя, как будто пришел в церковь. Вспоминается также эпический фильм «Нетерпимость» [34] великого создателя Голливуда Гриффита. Вы затронули мои чувства гораздо глубже, чем воскресная проповедь.

— Бог существует в пространстве. И обращается к нам через кого-нибудь из людей. И этот кто-то не обязательно священник, — сказал Митараи.

— Мистер Митараи, значит, Роджер — не преступник? — спросил Эрик Бернар.

— Нет.

— Из вашего рассказа я понял, что хотя он и выглядит по-другому, но в остальном ничем не отличается от нас с вами. Он не сверхчеловек, верно?

— В нашем происшествии нет никаких сверхлюдей.

— Но, тогда как же удалось утопить человека в запертой комнате на седьмом этаже башни? Кто, если не сверхчеловек, мог это сделать? — сказал Брайан Уитни.

— Это сделал человек с точно такими же способностями, как и у нас.

— Каким образом?

— Я сейчас об этом расскажу, — уверенно сказал Митараи. — Что представляет собой модернистская пирамида на Бич-Пойнт? Амбициозное творение авангардного архитектора? Туристическую достопримечательность? Замок Нойшванштайн [35] сумасшедшего ученого? Ничего подобного. Пол Алексон, человек, обладающий блестящим умом, был выдающимся исследователем пирамид. В результате многолетних исследований он пришел к совершенно новым, уникальным выводам о целях сооружения пирамиды Хуфу в Гизе.

— Уникальным? — спросил главный режиссер.

— Именно так. Очень жаль, что здесь не присутствует никто из специалистов по Египту или пирамидам. Это совершенно необычная трактовка пирамид.

— Мисс Мацудзаки очень хорошо разбирается в пирамидах, — сказал Эдвард Фримпл.

— Ты? Правда?

— Вы не поверите, но я очень много о них читала.

— Вот как! Тогда ты, наверное, поймешь, насколько новая теория Пола Алексона ломает все шаблоны. Он считал, что пирамида Хуфу является насосом.

Леона молчала, приоткрыв рот. У большинства присутствовавших киношников была такая же реакция. В павильоне повисло особое молчание людей, застигнутых врасплох.

— Что вы сказали? Что вы сейчас сказали, господин Митараи? Насосом?

— Да. — Мой друг кивнул.

— Я совершенно не могу понять смысл ваших слов. Насос, вы говорите? Я прочла сотню книг о пирамидах. Там было очень много различных теорий о пирамиде Хуфу. Но ничего подобного я не видела. В смысле, про насос.

— Американское археологическое сообщество отреагировало точно так же. Так что Пола успешно выгнали из академического мира и посоветовали лечь в психиатрическую больницу. Представления здравомыслящих людей повсюду одинаковы. С такой же бедой столкнулся Галилей, который делал дурацкие заявления, будто перо и молоток падают с одинаковым ускорением и что Земля вращается вокруг Солнца.

— Объясните яснее! Хватит фраз вокруг да около в голливудском стиле. Эта его новая теория касается всех восьмидесяти или девяноста пирамид, которые есть в Египте?

Митараи медленно покачал головой.

— Совсем нет, госпожа Мацудзаки. Только одной пирамиды Хуфу в Гизе.

— Почему? В чем тут дело?

— Только в одной пирамиде Хуфу усыпальница фараона находится на высоте пятидесяти метров над уровнем земли. Такого нет ни в одной другой пирамиде. Во всех других пирамидах, с самого начала строившихся как усыпальницы фараонов, саркофаг помещали либо под землей, либо на уровне земли. Только в пирамиде Хуфу комната, в которой должен был стоять саркофаг, находится на пятьдесят метров выше поверхности. Но на самом деле в этой комнате нет останков фараона, только маленький пустой саркофаг. В течение многих лет это было загадкой для ученых. И вот еретик-египтолог Пол предложил совершенно уникальный ответ на эту загадку.

— Значит, он считал, что только пирамида Хуфу — не усыпальница? — спросила Леона.

— Совершенно справедливо.

— Я с этим согласна.

— Он считал, что пирамиду Хуфу построили в гораздо более древние времена, чем мы себе представляем, потом ее долго достраивали, в результате чего она приобрела свою нынешнюю форму, а фараон Хуфу в один прекрасный день решил сделать ее своей