Кружащие тени - Селин Кирнан

Они улыбнулись друг другу дрожащими губами, и Винтер провела пальцем по шерстяной плетенке на запястье.

— Вот и хорошо, — тихо сказала она. — Вот и славно. — И сразу сжала его руку так крепко, что он вскрикнул. — Только не забывай об этом!

— Ой! — Кристофер высвободил пальцы. — Что ты за злюка, — простонал он. — Я связался с настоящей ведьмой! Жизнь моя разбита… — Он повернулся к Ашкру, и лицо его вмиг посерьезнело. — Аш…

Они смотрели друг на друга с невысказанным пониманием. Ашкр поколебался, затем выпрямился и прокашлялся.

— Я хочу созвать совет, — сказал он.

Глаза Кристофера расширились.

— Совет? Но почему?

Ашкр отвернулся:

— Ты сказал мне вчера… о том, что нам здесь нет места. — Белокурый господин поднял на Кристофера глаза. — Я хочу, чтобы ты объяснил это всем. Хочу выслушать все по порядку. Хочу, чтобы весь народ это выслушал. Чтобы мы могли сделать выбор.

Винтер увидела, что усталое лицо Кристофера озарилось надеждой.

— Они соберут совет по твоей просьбе? — спросил он. — Я не могу представить себе… слишком поздно, Ашкр, вряд ли они согласятся.

— Да, — подтвердил Ашкр. — Поздно. Наше дело и без того отложили из-за болезни Сола. — Он взглянул на стены шатра, рассмотрел изображенных на них медведя и ягненка. — Но я думаю, Ульфнаор согласился. По-моему, он не уверен в своих действиях и не прочь повременить. Сол тоже, если ожидание не будет слишком долгим и не принесет нам страданий. Но моя сестра… — Он умолк и нахмурился. — Эмбла, возможно, не захочет слушать. По-моему, она устала ждать. — Он взглянул в бледное, измученное лицо Кристофера. — Но все же, Коинин, если это случится… Если я уговорю их… ты выступишь? Скажешь то, что говорил мне раньше? Объяснишь все?

Кристофер серьезно посмотрел на Ашкра.

— Да, — сказал он. — Я все объясню.

— Крис? — осторожно сказала Винтер.

— Предоставь это дело мне, девочка, — тихо сказал он на южном наречии. — Ты только проследи за тем, чтобы Рази не давал никаких обещаний, ладно? — Не успела Винтер ответить, Кристофер повернулся к Ашкру: — Пойдем, господин. Попросим созвать совет.

Совет

Когда Винтер вернулась на луг, ее взяли под руку и отвели к Рази. Хотя мерроны вернули Кристоферу его кинжал, Рази и Винтер они оставили безоружными — их обоих посадили на бревно в тени, подальше от всех остальных. Двое воинов устроились в пыли в нескольких футах от них, охраняя их и молча, издалека наблюдая за советом.

В неспокойных рядах воинов, сгрудившихся вокруг Ашкра, который что-то настойчиво им втолковывал, чувствовались напряжение и недовольство. Винтер услышала яростные выкрики, увидела раздраженные жесты. Похоже, у каждого было свое мнение, и каждый желал быть выслушанным. Время от времени мерроны поглядывали на Винтер и Рази озадаченно, с жалостью или просто враждебно. Эмбла и Ульфнаор молчали, лица их были неподвижны. Солмундр сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, внимательно вслушиваясь в общий гвалт.

Рази, напряженный, как натянутая тетива лука, переводил взгляд с Кристофера на Эмблу и Ульфнаора и назад. Винтер не отрывала глаз от Кристофера. Он стоял рядом с Ашкром, молча слушая, как мерронский лорд спорит со своим народом.

Ни Винтер, ни Рази не пытались разобрать разговор. Все, что случится сейчас, им неподвластно — их будущее зависит от чужих решений.

Вдруг Ульфнаор хлопнул в ладоши и что-то скомандовал. Все разговоры стихли — мерроны неохотно собрались в полукруг и присели на корточки на земле. Кристофер присоединился к ним. Ашкр, Вари и Ульфнаор встали рядом с Солмундром. Эмбла, нахмурившись, помешкала немного, затем раздраженно пожала плечами и заняла место рядом с братом. Место Солмундра у дерева стало равноценно королевскому столу на пиру — мерронские лорды, сложив руки на груди, выстроились в ряд неподалеку от их сидящего друга.

Солнце сияло в ярко-голубом небе над деревьями. Винтер прищурилась, глядя, как мерроны рассаживаются на солнцепеке. Было трудно поверить, что всего три часа назад друзья вскочили на лошадей, собираясь покинуть лагерь.

Ульфнаор шагнул вперед и осмотрелся выжидающе. Одна из женщин-воинов подняла руку и по кивку Ульфнаора встала с места, чтобы высказаться. Все выслушали ее серьезную, короткую речь в вежливом молчании. Винтер выпрямилась, вдруг поняв, что совет уже идет. Ашкр добился своего, и дебаты начались без суеты и проволочек.

Рази, не отрывая взгляда от близнецов, прошептал:

— Ты знаешь что-нибудь об этих собраниях, Вин? Они похожи на отцовский совет?

Винтер обвела взглядом кружок мужчин и женщин и не могла не улыбнуться, представив себе, как выглядели бы напыщенные советники Джонатона, если бы расселись прямо на земле. Но улыбка быстро сползла с ее лица: советники Джонатона, конечно, всего лишь ехидные старики, но одним росчерком пера они могут уничтожить весь этот лагерь. Да и весь этот народ.

Винтер печально смотрела на кружок воинов с выражением мрачной внимательности на лицах и на их небрежно-властных повелителей. «Их положение безнадежно, — подумала она. — Они никогда не приживутся здесь. Если Джонатон хотя бы даст им попробовать, это будет безумие». Время этого народа быстро уходило, хоть и казалось, что оно не властно над ним.

Винтер нахмурилась и наклонилась вперед, опершись локтями на колени и бессознательно повторяя позу Рази. Она не ответила на его вопрос, но он не настаивал. Рази сидел, хмуро глядя на совет и привычно потирая пальцами ладонь в тревоге. Через некоторое время эти бессознательные движения стали действовать Винтер на нервы — она потянулась к нему и стиснула его руку.

— Перестань, — прошептала она. Он напряженно выпрямился, сжав кулаки, и она сразу пожалела о сказанном. — Прости, — прошептала она, потрепав его по плечу.

— Я не поведу вас туда одних, — зло сказал он. — Я не могу. И не стану. Если Кристофер хочет убедить их в этом… — Он покачал головой.

Винтер смотрела на Рази, его непреклонную позу и решительное лицо.

— Рази, — сказала она. — Кристофер уверен, что, если ты останешься, мерроны тебя убьют. Он, похоже, уверен, что ты будешь возражать против их религиозных обрядов. Он… — Она поколебалась, не зная, как передать слова о связи Рази с Эмблой. — Он беспокоится, что ты вынудишь их причинить тебе вред.

— Он недооценивает меня, — сказал Рази, — если считает, что я не могу распространить свою терпимость на сомнительные языческие ритуалы. — Он снова стал беспокойно потирать руки. — Это для меня неважно, — тихо сказал он. — Я ведь не только это в ней вижу.