Гражданская кампания - Буджолд Лоис Макмастер

Никки сидел тихо и глядел в окно.

– Мам… – внезапно спросил он. – Ты отвергла лорда Форкосигана, потому что он мутант?

– Нет, – решительно отрезала Катриона. Мальчик недоуменно поднял брови. Она мысленно вздохнула. Если сынишка не получит более пространного ответа, то придумает его сам. – Понимаешь, когда лорд Форкосиган нанял меня спроектировать ему парк, он сделал это не потому, что хотел этот парк или считал, что я хороший специалист. Он просто хотел иметь возможность почаще видеть меня.

– Ну, это логично, – кивнул Никки. – То есть так ведь оно и было, верно?

Усилием воли Катриона сдержала гнев. Для сына ее работа не важна… А что для него важно? Раз уж теперь можно говорить что угодно кому угодно…

– Тебе понравилось бы, если бы кто-то пообещал тебе помочь стать скачковым пилотом и ты бы старательно учился, а потом выяснил, что тебя обманули и собирались использовать совсем по-другому?

– У! – Сынишка начал что-то понимать.

– Я рассердилась потому, что он пытался манипулировать мною, воспользовавшись положением, в которое я попала, действуя способом, который я сочла оскорбительным и беззастенчивым. – После недолгой паузы она беспомощно добавила: – Похоже, у него вообще такая манера. – Сможет ли она приспособиться к такой манере?

– Ну… так он тебе нравится? Или нет?

«Нравится»? Не лучшее определение всей смеси восхищения, злости, желания, уважения и раздражения, что варятся в темном омуте застарелой боли.

– Не знаю. Иногда да, нравится. Очень.

Последовала еще одна долгая пауза.

– Ты его любишь?

Почти все свои познания о взрослой любви Никки почерпнул с головида. Частичка ее мозга с готовностью перевела этот вопрос: «В какую сторону ты собираешься прыгнуть и что будет со мной?» И все же… Никки не в состоянии даже вообразить все это сложное переплетение романтических надежд и страхов, но он в точности знает, что у таких историй должен быть Счастливый Конец.

– Не знаю. Временами. Кажется.

Сынишка одарил ее взглядом, недвусмысленно означавшим «все взрослые – чокнутые». И Катриона не могла с этим не согласиться.

Глава 14

Из архива Совета графов Майлз взял копии всех спорных дел о наследовании за последние двести лет. Вместе с кучей бумаг из личного архива Форкосиганов документы заняли оба стола и конторку в библиотеке. Майлз как раз погрузился в отчет о семейной трагедии четвертого графа Форлакиала, когда в дверях возник оруженосец Янковский.

– Коммодор Галени, м’лорд, – объявил он.

Майлз удивленно поднял голову:

– Спасибо, Янковский.

Оруженосец исчез, предусмотрительно закрыв за собой двери.

Галени окинул голодным взглядом гору документов – сразу видно, бывший историк.

– Зубришь? – ехидно поинтересовался он.

– Угу. Слушай, у тебя ведь докторская по истории Барраяра. Не помнишь, случаем, какой-нибудь достойный исторический скандал, связанный с наследованием?

– Лорд жеребец Полуночник, – мгновенно ответил Дув, – который всегда голосовал против.

– Знаю, – махнул рукой Майлз. – Каким ветром, Дув, тебя сюда занесло?

– По официальному делу. Вы запрашивали, милорд Аудитор, аналитический отчет по поводу слухов о покойном муже госпожи Форсуассон.

Майлз сердито сверкнул глазами.

– СБ крепко запаздывает. От этого отчета было бы куда больше толку вчера. На хрен было приказывать мне ждать? Чтобы Катриону с Никки застали врасплох сплетнями? Да еще в ее собственном доме! Господи ты боже мой! Да еще и этот придурок Формонкриф!

– Ага. Иллиан сообщил Аллегре. Аллегре – мне. Жаль, что мне рассказать некому… Я вчера за полночь сидел – проверял, перепроверял, сопоставлял… Премного вам благодарен, милорд. Что путного можно вычислить из этого бедлама?!

– Ох нет! Только не это! Неужели Аллегре свалил дело о клевете на тебя?! Сядь, сядь! – Майлз кивнул на ближайший стул.

– Разумеется. А на кого еще? Я был свидетелем твоего знаменитого званого ужина, с которого, судя по всему, все и началось. К тому же я вхожу в список лиц, осведомленных о комаррском деле. – Дув, устало крякнув, плюхнулся на стул и тут же начал машинально просматривать лежащие на столе документы. – Аллегре не желает вводить новых лиц, если есть возможность этого избежать.

– М-м-м… Да, на мой взгляд, вполне разумный подход. Только сомневаюсь, что у тебя на это есть время.

– А у меня его и нет, – поморщился Дув. – Я и так засиживаюсь каждый день допоздна. С тех пор, как меня назначили главой департамента по делам Комарры, света белого не вижу. Пришлось уменьшить время сна. Подумываю скоро перестать есть и повесить над столом питательную трубку, буду к ней понемногу прикладываться.

– Делия, видать, скоро полезет на стенку.

– Угу. И не она одна.

Майлз заинтересованно уставился на Галени, но тот не стал пояснять.

– Извини, – вздохнул Майлз.

– Да ладно. С точки зрения Имперской безопасности, у меня отличные новости. Утечки секретной информации по делу о смерти Тьена Форсуассона не обнаружено. Никаких имен, никаких намеков, даже слухов о финансовых махинациях ни в одном из ходящих по столице сценариев убийства заговорщиков, к счастью, не наблюдается.

– Ни в одном?! Так их что, много? Сколько… Нет, не отвечай. У меня только попусту давление подскочит. – Майлз заскрежетал зубами. – И как же я, интересно, прикончил Форсуассона? Я же ему ростом по пояс! Не иначе как с помощью дьявольских эсбэшных фокусов?

– Возможно. Пока что только в одной из имеющих хождение версий ты действуешь не один. Соответственно, в роли твоих сообщников выступают мерзкие и продажные сотрудники СБ, которые, понятно, у тебя на содержании.

– Такое могло прийти только в голову человеку, ни разу не писавшему для Иллиана финансовый отчет, – фыркнул Майлз.

Галени пожал плечами.

– А есть ли… – Майлз замялся. – А… Короче, никакой утечки информации из дома Фортицев не обнаружено?

– Никакой, – кивнул Галени.

Майлз улыбнулся. Он знал, что не ошибся в Катрионе.

– Окажи мне услугу, особо подчеркни этот факт в докладе Аллегре, ладно?

Галени неопределенно развел руками.

Майлз медленно выдохнул. Никакой утечки, никакой измены. Просто злой умысел и стечение обстоятельств. Плюс теоретическая возможность шантажа. Мерзавцы! Как они посмели обидеть Катриону… Майлз с трудом подавил закипающую ярость. Не время сейчас беситься. Сейчас нужен холодный расчет и решительные действия.

– Так что же СБ намерена со всем этим делать, если вообще намерена? – наконец спросил Майлз.

– На данный момент почти ничего. Разумеется, мы будем просматривать всю информацию, чтобы не допустить разглашения ключевых моментов. Конечно, это довольно скверная альтернатива отсутствию внимания к делу Форсуассона вообще, но сплетня насчет убийства оказала нам одну услугу. Теперь для всех, кто не хотел смириться с тем, что смерть Тьена произошла случайно, есть подходящая версия, которая полностью отвечает требованию запрета на любые дальнейшие расследования.

– О да, целиком и полностью! – рявкнул Майлз. Понятно, к чему это ведет. Он упрямо скрестил руки на груди. – Означает ли сие, что я свободен в своих действиях?

– А-а… – протянул Галени. И тянул довольно долго. Наконец у него кончилось дыхание, и он туманно пояснил: – Не совсем.

Майлз, оскалившись, ждал продолжения, Галени ждал, когда выскажется Майлз.

Майлз сломался первым:

– Черт подери, Дув! Я что, по-вашему, должен молча жевать это дерьмо?!

– Да ладно тебе, Майлз… Тебе и прежде доводилось носить всякого рода маски. Мне казалось, что вы, тайные агенты, просто этим живете.

– Только не в своей песочнице! Никогда – там, где я живу. Мои дендарийские задания выглядели как «ударь и беги». И вонь мы всегда оставляли далеко позади.

В пожатии плеч Галени не было и намека на сочувствие.

– Должен также подчеркнуть, что это лишь первичные результаты. То, что сейчас нет утечки, вовсе не означает, что ничего не… просочится позже.