Бесстыдница - Дженнифер Блейк

«Ты мне был очень нужен».

Эта фраза не выходила у него из головы, потому что в ней был скрыт намек: Камми требовалось от него нечто большее, чем крепкие руки и сильное тело.

А что, если он ошибается? Если и нет ничего, кроме его собственных глупых фантазий?

Он любил ее. Любил уже много лет. Казалось, не было ни дня, ни минуты, чтобы он не думал о ней. Но никогда не говорил об этом — не было подходящего момента. Однажды он уже пробовал признаться в своих чувствах. И потерпел неудачу, это и стало причиной их многолетней разлуки.

А вдруг он все испортил, и Камми больше никогда не захочет его видеть? Решено. Он попробует исправить свою ошибку. Рисковать ему не впервой. Побеждать тоже.

Только под вечер Рид распрощался с Таем. Вернувшись в «Форт», он почистил рыбу, вымылся и стал собирать все, что ему могло пригодиться, надеясь, что Лизбет не станет ругать за кавардак, который он устроил на кухне. Рид вышел из дома. Он ехал в «Вечнозеленый».

Камми не оказалось дома, но ему не доставило особого труда открыть дверь, использовав отмычку. Проникнув в дом, Рид сразу же пошел на кухню. Ему не терпелось увидеть Камми. Интересно, как она поведет себя, застав его здесь. Размышляя, Рид поставил на рабочий столик захваченную из «Форта» электросковородку и достал бутылку арахисового масла. Он так хотел услышать, что она скажет. Вполне возможно, ее слова просто уничтожат его. Но Рид был готов принять от Камми все, что угодно.

Раньше Рид думал иначе, но тогда он не знал Камми так хорошо, как теперь. Не знал он тогда и себя. Какое облегчение получит его душа, уставшая от холода одиночества.

Он всегда думал о ней с теплотой и наслаждался не только физической близостью, а просто ее присутствием, улыбкой, блеском глаз. Рид прекрасно знал, как мало нужно было ему, чтобы выполнить все, что хотелось бы ей, — Камми достаточно только пожелать, и он помчится ради нее куда угодно.

Арахисовое масло тем временем нагрелось. Рид достал из пакета филе окуня, промыл и положил подсушиться на бумажное полотенце. Потом всыпал в чашку несколько ложек пшеничной муки и принялся искать по всем полкам перец и соль. Он надеялся, что блюдо понравится Камми. Как бы там ни было, но другого способа приготовления рыбы Рид не знал.

Порыскав в кухне, Рид обнаружил ужин, приготовленный Персфон, — свиные отбивные и свежие овощи. На десерт был испечен кокосовый пирог. Рид подумал, что недалек тот день, когда они с Камми вместе займутся ведением хозяйства и даже воспитанием детей.

Его рот растянулся в улыбке — наверное, он слишком опережает события; и все же в этом было какое-то особое удовольствие.

Рид положил филе в шипящее масло и собрался почистить картошку. Ножи у Персфон были в отличном состоянии — то, что надо.

Занятый своими мыслями, Рид не слышал, как открылась дверь. Неожиданно он почувствовал, как волна холодного воздуха обдала шею и кто-то дотронулся до спины.

От неожиданности он вздрогнул, и этого было вполне достаточно для того, чтобы ожил инстинкт разведчика. Его реакция, оттренированная до автоматизма, была мгновенной и бессознательной. Рид повернулся, рывком выбросив вперед руку с зажатым в ней ножом.

Острое лезвие легко, словно в масло, вошло в того, кто пробудил его защитные рефлексы. Молниеносное, точно рассчитанное движение исключало всякую возможность обороны противника.

Слабый аромат духов смешался с запахом рыбы и горячего арахисового масла. Рид скорее почувствовал, чем увидел ее, такую родную и желанную. Камми.

Она отшатнулась от него по инерции, широко раскрытые глаза потемнели от боли. Кровь яркой алой полосой растекалась по светлой зелени ее свитера. Рид порывисто раскинул руки, чтобы подхватить ее и не дать упасть на пол. Отшвырнув нож, он сжал Камми в объятиях. Рид попытался что-то сказать, но из горла вырвался только какой-то хриплый нечленораздельный звук.

— Не… твоя вина, — прошептала Камми.

Рид ощутил тепло ее дыхания, проникшее ему под рубашку, и содрогнулся. Ее ресницы затрепетали и опустились. В тот же момент жизнь для Рида остановилась.

Все остальное происходило будто во сне. Вот он выдергивает шнур из розетки, выключая электросковородку. Вот усаживает Камми в джип; вносит в белую приемную травмпункта и ругает медсестру за медлительность и неосторожность — снимая свитер с Камми, она причинила ей боль. Наконец появляется доктор. Рид не выпускает Камми из своих рук даже тогда, когда дежурный врач осматривает, промывает и зашивает рану. Порез оказался не слишком глубоким и не представлял опасности для жизни. Лезвие ножа прошло всего в нескольких миллиметрах от артерии и по счастливой случайности не задело ее.

Камми приходит в сознание и начинает оправдывать Рида, пытающегося объяснить доктору, что произошло. Ей хотят ввести обезболивающее, но она протестует. Тогда Рид выхватывает шприц и сам вводит иглу.

И вот они снова в его джипе, он везет Камми домой. Всю дорогу Рид не открывает рта, только смотрит на нее, стараясь запомнить бледное лицо и ясный взгляд, навсегда унести с собой в памяти любимый образ. Он сам перечеркнул их будущее.

Камми не захотела, чтобы Рид позвал кого-нибудь из ее родственников, заявив, что, кроме него, никого не желает видеть и не нуждается ни в чьей помощи. Несмотря на это, Рид позвонил тете Саре. Камми сердито посмотрела на него, назвав бессовестным нахалом. Он промолчал.

В конце концов подействовало лекарство. Камми уснула, но во сне морщилась и вздрагивала, пытаясь перевернуться на бок. Рид подошел к ее кровати и опустился на колени. Он взял ее руку в свою и прижал к губам, глядя, как поднимается и опускается ее перебинтованная грудь. Стал считать пульс, трепыхавшийся под его пальцами, гладил мягкий шелк волос, нежно коснулся ее щеки. Это благоговейное созерцание продолжалось до тех пор, пока не появилась тетя Сара.

До смерти напуганная тетушка вихрем ворвалась в комнату и тут же вытолкала Рида за дверь. Собственно, Рид был даже благодарен ей. Его джип стоял возле дома, но он забыл об этом. Спустившись с заднего крыльца «Вечнозеленого», Рид машинально свернул в лес.

Его обступила темнота. Рид шел, не останавливаясь, продираясь сквозь ветки деревьев, переходя вброд ручьи и речушки, вспугивая оленей, все глубже и глубже погружаясь в обволакивающий мрак.

Однако сил хватило ненадолго. Стало трудно дышать, воздух со свистом вырывался из легких. Сердце бешено колотилось. Все тело взмокло. Ноги одеревенели и перестали гнуться. Рид споткнулся и потерял равновесие. Падая, он уцепился за колючую ветку шиповника. Жалящая боль пронзила ладонь и эхом отозвалась в голове.