Бесстыдница - Дженнифер Блейк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот видишь, ты и сама все понимаешь, — сказала Уэн и, чертыхнувшись, добавила: — Камми, детка, ты не поможешь всему миру.
— В таком случае хотя бы какой-то его маленькой части.
Глава 19
«Ты мне был очень нужен».
Эти слова сводили Рида с ума.
Ему так и не удалось уснуть, а мысль о еде вызывала тошноту. Когда-то давно жизнь заставила его выучить одно основное правило: что бы ни случилось, нельзя забывать о сне и еде. Ничто, даже взрыв на Голанских высотах, к которому он постоянно возвращался в мыслях, не смогло выбить его из колеи и заставить изменить этому правилу. И вот теперь…
Теперь годами выработанные привычки стали куда-то исчезать, обнажая нервы и чувства. Как Рид ни старался, «защитный покров» сходил слой за слоем.
Это началось еще в Израиле. Но почему теперь, рядом с Камми, он вновь остро почувствовал ту старую боль? Почему открылись и закровоточили старые раны?
«Форт» казался ему тюрьмой, а глаза Лизбет, постоянно наблюдавшие за ним, были слишком проницательными. Она всегда понимала Рида лучше других. У нее была семья и дом в северной части Гринли, но, сколько Рид себя помнил, Лизбет постоянно находилась с ним в «Форте».
Однажды жарким летним днем, когда Риду было года четыре, он наблюдал, как Лизбет пила воду на кухне. И вдруг сделал открытие: ее рот был внутри таким же розовым, как и его собственный. С того момента Рид уже не сомневался, что женщина с гладкой коричневой кожей ничем не отличается от него.
Лизбет повернула голову, оторвав взгляд от зеленых луковиц, которые она нарезала для мясной запеканки, и пронзила его живым, понимающим взглядом.
— Что случилось, мистер Рид? Хандра одолела?
— Пусть будет так, — ответил он и, облокотившись на стол, уперся подбородком в кулак. Не отрывая взгляда от кофейной чашки, он внезапно спросил: — Скажи мне, Лизбет, что больше всего нравится женщинам?
Она наклонила к нему голову и пристально посмотрела из-под нахмуренных бровей.
— По-моему, вы знаете это не хуже меня.
— Да нет же, я не имею в виду секс, деньги, мускулы и тому подобное.
— А нельзя ли полюбопытствовать: мы говорим о конкретной женщине, живущей в этом городе, или о женщинах вообще?
Рид молча, в упор смотрел на нее.
— Я так и думала, — Лизбет кивнула. — В таком случае ваш выбор не столь велик. Вам нужно только любить ее. Этой женщине нужно либо все, либо ничего.
— Похоже, так оно и есть.
— Тогда зачем спрашивать? Вам нужно отвлечься. Сходите, что ли, на рыбалку.
— Ты хочешь, чтобы я побыстрее ушел и не крутился под ногами?
— Вы и сами все понимаете.
— Может быть, — невесело улыбнулся Рид. Помолчав, он спросил: — Тай все еще в отпуске?
— Еще недельку побудет, потом снова авиация займет все его время, — ответила Лизбет, засыпая лук в кастрюлю с кипящим маслом. — Позвонить ему?
— Скажи, что я буду его ждать на озере. — Рид улыбкой выразил свою признательность.
Их с Таем многое объединяло. Они познакомились и подружились еще в детстве. Мальчишки-одногодки вместе играли и бродили по лесу, воображая себя охотниками. Они ходили в одну школу и вместе попали в одну из первых объединенных городских футбольных команд. Рид играл в защите, Тай был полузащитником. После окончания школы Тай ушел в армию и стал пилотом вертолета, мечтая дослужиться до полковника. За все эти годы они с Ридом несколько раз встречались в разных точках земного шара, там, где, по воле судьбы, пересекались их пути. Обычно они заходили куда-нибудь пропустить по стаканчику и поделиться новостями о доме. В последний раз Рид видел Тая в Калифорнии около двух лет назад. Теперь же они оба были в родном городе, и Рид со дня на день собирался позвонить Таю, но из-за других дел откладывал встречу со школьным другом.
Для рыбалки день был просто идеален: воздух нагрелся до двадцати градусов, дул слабый ветерок, солнце то пряталось, то выходило из-за тускло-белых, изорванных в клочья облаков. Рид и Тай спустили на воду легкую лодку и поплыли по озеру. Через несколько минут они вошли в тихую заводь, окруженную прибрежными деревьями. Ни тот, ни другой не рыбачили уже целую вечность, но друзей не волновало, поймают они что-нибудь или нет. Рыбалка была для них просто отдыхом, тем не менее на удочки попались огромные окуни — от четырех до восьми фунтов, — почти такие водятся в озерах Флориды. Уложив крупную рыбу в ящик со льдом, они стали рыбачить ради удовольствия: вытащив очередного окуня или карася, осторожно снимали с крючка и снова бросали в воду.
Рид чувствовал, как напряжение понемногу оставляет его. День становился все жарче. Они с Таем выпили по банке холодного пива, и завязался неторопливый разговор обо всем и ни о чем. Мужчины поругали политику и политиков, обсудили последний скандал в Пентагоне и прочее. Когда общие темы были исчерпаны, они замолчали.
Лодка почти не двигалась с места, припекало солнце, на поплавок Рида уселась сине-зеленая стрекоза. Прошло довольно много времени, прежде чем он спросил:
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы жениться, Тай?
— Бывало, — Тай склонил черноволосую голову и усмехнулся. — Когда есть возможность, женщина не подходит, а если женщина подходит — нет возможности. А ты что, решил попробовать еще раз?
— Да что-то вроде того, — признался Рид.
— Слышал, ты зачастил к Камми Гринли, — не спросил, а скорее констатировал Тай.
— Хаттон, — равнодушно заметил Рид. — Камми Хаттон.
— Да, да. Она ведь всегда тебе нравилась, правда? Никогда не забуду, как мы колесили по лесу вокруг «Вечнозеленого». Такую дорогу вытоптали — настоящую магистраль.
Рид бросил на Тая быстрый колючий взгляд.
— А не кажется ли тебе, что ты слишком много помнишь?
Тай напомнил Риду еще об одной школьной истории, связанной с Камми. Он подсмеивался над ним, но Рид не сердился, слушая с улыбкой, как память друга воскрешает далекие, полузабытые эпизоды, от которых становилось тепло и томительно-грустно.
Внезапно по всему телу пробежал ледяной озноб. Господи, Камми была не способна на убийство, она не могла никого убить: несмотря на храбрость и отчаянную дерзость, которую она напускала на себя, в ней не было того жестокого внутреннего ядра, позволявшего поднять руку на человека. И угроза Гордону не имела никакого основания, просто Камми умела дать отпор любому, кто пытался обидеть ее, находя острые, словно бритва, слова. Она могла стать причиной смерти другого человека только в одном-единственном случае — если бы у нее не было другого выхода. Риду следовало бы раньше во всем разобраться и понять простую истину, не сходя с ума и не мучаясь отвратительными подозрениями.