Властелины погоды (сборник) - Бен Бова

— Ничего с ним не случится, — проскрежетал чей-то голос, похоже доктора Карбо. — Он просто измотан и эмоционально истощен. Уж очень он привязался к этому животному.

— Вы не имели права допустить ото, — прозвучал голос отца. — Я ведь каждый божий день спрашивал вас, не слишком ли тесно он связан со зверем, и вы всегда уверяли меня, что нет никакой опасности. И вот — пожалуйста!

— Но все его показатели были отличные.

— Показатели! Вы бы еще взяли температуру моей бабушки! Какие к черту показатели, если мой сын без сознания?

— Он не без сознания. Мы просто поместили его сюда для врачебного наблюдения.

— Напрасно вы спорите, — вмешался еще один голос. — Главная проблема: что нам делать там, на планете? Как мы будем кормить обезьян, чтобы они продолжали работать и при этом не дохли?

Джефф узнал голос Анны Полчек.

— Защитить их от кислорода, пока работают преобразователи, мы не можем, — прошептал доктор Холмен.

— Значит, нужно отключать технику, когда обезьяны трудятся возле машин.

— Да. Я тоже так считаю. И нужно найти им пристанище достаточно далеко от машин и в таком месте, где бы ветер не дул на них со стороны машин, когда они в рабочем режиме… Джефф почти явственно увидел, как его отец безнадежно качает головой. — Правда, на это уйдет вдвое больше времени.

— Другого не дано, — возразила Анна Полчек, — если вы хотите, чтобы ваши работники остались в живых. Берни, как твои ребята — достаточно хорошо управляют обезьянами?

Джефф представил себе, как доктор Карбо пожал плечами.

— Пожалуй, да. Хотя большинству все же не удается достаточно жесткий контроль. Обезьяны дьявольски сопротивляются. Они же до смерти напуганы, и ребятам приходится нелегко. Но те изменения, которые вы предлагаете, должны облегчить их задачу.

— Это хорошо.

— Но есть проблема посложнее, — сказал доктор Холмен. Проблема питания. С тех пор как ушли антилопы…

— Можно синтезировать пищу для них, — сказала Анна Полчек.

— Станут ли они есть ее? — засомневался Берни Карбо.

— Не станут есть — умрут с голоду, — ответил отец Джеффа.

— Или уйдут.

— Пока они под контролем, не уйдут.

— В таком случае придется держать их под контролем все двадцать четыре часа в сутки.

— Достаточно ли у нас для этого ребятишек?

— Придется подключить еще несколько человек. По обычно поначалу они неважно справляются со своей задачей.

— И все-таки придется подключить, — потребовал доктор Холмен.

— А почему бы не передвинуть лагерь на юг, туда, где погодные условия лучше?

— И перечеркнуть год работы в этом районе? Кроме того, здесь идеальные метеорологические условия. Когда преобразователи начнут работать в полную силу, именно отсюда кислород, который они будут вырабатывать, наилучшим образом распространится по всему северному полушарию планеты. Нет уж, это место было выбрано самым тщательным образом. Лучше не придумаешь.

— Но не для животных.

— К черту животных! Все равно они рано или поздно вымрут!

Джефф так стиснул зубы, что у него свело скулы.

И тут Джефф принял решение.

Голоса смолкли. Джефф слышал, как все трое вышли. Джефф оставался в постели, пока у него хватило терпения, затем сел.

В комнате было темно. Значит, еще ночь. Он тихо, со всей осторожностью, вылез из кровати и раздвинул занавески. Как он и думал, за занавеской оказалась еще одна комната с тремя кроватями. В ней никого не было. Джефф проскользнул в туалет и нашел там свой аккуратно сложенный комбинезон и туфли. Он быстренько переоделся, бросив больничную одежду на пол.

Он подошел к двери и немного приоткрыл ее. В коридоре было пусто. Часы… Джефф нащупал в кармане комбинезона часы и надел их на руку. Они показывали четыре часа утра. Ничего удивительного, что в коридоре лазарета никого не было. Все спали. Но скоро там, на Песне Ветров, где находился Краун, наступит рассвет. Джеффу необходимо быть там при восходе солнца.

В конце коридора он увидел установку для обследований. К счастью, его кровать не была подсоединена к ней — его же положили сюда только для того, чтобы он пришел в себя. А не то поднялась бы тревога, едва он встал с постели. Одна-единственная дежурная медицинская сестра дремала возле установки. Перед ней на панели слабо светились два небольших экрана. Значит, на обследовании находились два пациента.

Джефф ухмыльнулся, радуясь пришедшей в голову мысли.

Он потихоньку выскользнул из своей комнаты и, прижимаясь к стене тускло освещенного коридора, юркнул в следующую палату. Там лежали обследуемые пациенты. Над их кроватями висела довольно большая полка с приборами, на которой горели зеленые и желтые лампочки. Джефф на цыпочках подкрался к ближайшей кровати и нажал кнопку вызова.

Потом бросился к двери и спрятался за нею.

И вовремя.

Сестра распахнула дверь, вбежала в комнату и устремилась к кровати, возле которой в темноте краснела лампочка вызова. Джефф, согнувшись в три погибели, обежал дверь и помчался к выходу. Он услышал, как хмыкнула удивленная сестра.

Оказавшись на зеленой аллее, он поспешил к лаборатории контактов. Он влетел в кабинет, зажег свет и сел за ближайший стол. Откинув волосы со лба, нажал ключ и скомандовал компьютеру:

— Аманду Корли, пожалуйста.

На экране не появилось изображения, но Джефф услышал сонный голос Аманды:

— Ч-ч-что… что там еще?

— Аманда, это я, Джефф. Я в лаборатории. Ты мне нужна, здесь, сейчас.

— Джефф? — Кажется, она поперхнулась. — Ты в… Что ты делаешь в лаборатории? Каким образом ты вышел из лазарета?

— Неважно. Мне необходимо быть с Крауном, когда он проснется на рассвете. Это необходимо! Ты согласна помочь мне?

— Ты не имеешь права…

— Если ты откажешься, Аманда, я все сделаю сам. Мне необходимо быть с ним, когда он проснется. Это вопрос жизни или смерти!

— Джефф, ты сошел с ума!

— Так ты мне поможешь? Да или нет?

Она колебалась какой-то миг.

— Ладно. Помогу. Только ничего не трогай, пока я не приду.

— Хорошо. Но никому об этом не говори.

— Ну и достанется же нам за это, — сказала Аманда.

10

Когда Краун проснулся, боль все еще пульсировала в ноге. Но дальше она не распространилась. Он видел, он дышал. И сердце продолжало биться.

Он приподнял свою огромную голову с земли. Всю ночь напролет шел снег, и ему пришлось, преодолевая боль, с трудом встать, чтобы стряхнуть с себя зудящие, обжигающие тело хлопья. Укушенная змеей нога не сгибалась, ее, видимо, парализовало.