Ричард Длинные Руки — властелин трех замков - Гай Орловский

— Я только слышал о них, — признался он. — Да из наших никто не видел, правда! Вот уж не думал, что вот так ни с того ни с сего…

— Как они сгорели? — удивился Альдер. — В такой сырости.

Я смолчал, магний, к примеру, горит и в воде, но все равно это не ответ.

— Ладно, — произнес наконец Клотар, — сгорели, так сгорели. Все равно их доспехи были бы слишком велики для нас.

Но в голосе я уловил сильнейшее сожаление. В конце концов, доспехи можно привезти и как доказательство победы, потом долго хвастаться, а если и умолчать скромно, то такие трофеи сами за себя скажут все.

Кадфаэль подъехал, бледный и вздрагивающий, ежится от ужасной влажности, можно сказать сырости, под толстой мантией с длинным ворсом из шкуры крупного зверя.

— Брат паладин, — сказал он, — Альдер прав. Никогда еще Всадники Тумана не появлялись в этих краях! И еще кто-то сказал, что вы видели целые стаи драконов… Это правда? Не к добру это! Что-то очень страшное впереди. Когда произойдет, не знаю, но, брат паладин…

В воздухе чувствовался запах гари. Ветер сменил направление, ароматы сменились, но через полчаса мои ноздри снова уловили характерный запах горелого. Вокруг дикая природа, но чувствую близость огромного города, он просто должен быть вот там, за этими холмами, вот сейчас откроется…

Мой конь миновал холм, открылась ровная долина, лежит в углублении, похожем на карьер, где добывали красный гранит открытым способом. Остатки старинной дороги ведут к этому карьеру, однако новая дорога, которой пользуются сейчас, опасливо свернула и пошла широкой дугой, по краю бывшего котлована.

— Что за город был? — прошептал я.

Альдер взглянул на меня внимательно.

— Откуда ваша милость знает про город?

— Чувствую, — ответил я. — Здесь бы расположил, будь я королем…

Он кивнул.

— Да, место больно удачное. Но… теперь здесь уже никогда не будет города.

Запах гари остался, хотя непонятно, что может гореть, здешний город исчез тысячи лет тому. Оплавленный камень блестит, когда-то тек даже не как воск под горячим солнцем, а бежал ручьями, легкий, как спирт, лишь вдалеке замедлял бег, из белого превращался в оранжевый, в красный, багровый, тек медленно, застывая наплывами, как выступившая поверх льда вода.

— Легенда говорит, что чужие маги создали над этим городом второе солнце. Горело недолго, но сожгло не только город, но даже землю, на которой стоял. Сожгли в глубину на длину хорошего броска копья… Не представляю, что здесь было…

Я увидел мысленным взором огромную чашу, раз в сорок больше чаши Лужников, до середины заполненную красной кипящей жидкостью. Нет, даже оранжевой, как кипящее золото. Половина этой расплавленной земли попросту выгорела, унеслась в атмосферу, остальное постепенно остыло, успокоилось, превратилось в ровную стеклянную гладь, на которую нанесло земли, можно бы снова расти траве, кустарнику, да песчинкам никак не удается зацепиться за абсолютно ровное стекло, ветром уносит снова.

Альдер сказал тяжело:

— Когда Тьма вторгалась под бой барабанов, люди как-то сумели дать отпор. Но сейчас все уверены, что Тьма отступила, что у нее свои дела, а на самом деле это у нас проблемы! Это мы враждуем, деремся, строим интриги, подсиживаем друг друга… даже здесь, где Тьма вот рядом, мы думаем больше о том, как подгадить соседу, чем выстроить защиту от Тьмы!

— Защиту, — повторил я многозначительно.

Он хорошо понял, кивнул:

— Да, мы давно уже в глухой обороне. Более того, Тьма применила новую тактику. Раньше двигались войска монстров, затем отдельные группы, что просачивались через бреши, а теперь чаще всего проходят колдуны… хотя не могу даже назвать их колдунами, это все-таки не люди…

Я насторожился:

— Как это?

— Возможно, были когда-то людьми, — поправился Альдер. — Но, возможно, и не были.

Клотар возразил веско:

— Брехня.

— Почему? — спросил Альдер.

— А вот брехня, и все, — объяснил Клотар. — Разве мало моего рыцарского слова?…Право, я удивлен даже. И оскорблен! Если бы ты, Альдер, был рыцарем, я бы вызвал тебя на поединок. А так ладно, объясню тебе, простому человеку: люди не могут делать то, что делают эти… проникатели. Даже колдуны. Какой бы колдун ни был мерзостью, но он все же человек, не на все пойдет…

Альдер усмехнулся, смолчал, а Ревель, тоже простолюдин, но более близкий к Клотару из-за своего роста и огромной силы, заметил осторожно:

— Знаете, Клотар, вы очень хорошо думаете о людях. Понимаю, это рыцарский взгляд, но люди не все — рыцари. Клотар сказал с надменностью:

— Вы оба хотите сказать, что все эти черные мессы и прочие сатанинские оргии люди могут придумать сами? И пить кровь младенцев?

Альдер явно чувствовал себя не в своей тарелке, пробормотал уже нерешительно:

— Не думаю, что дьяволу пришлось слишком уж много подсказывать…

— Нет, — отрезал Клотар. — На всех сатанинских игрищах и черных мессах дьявол сам руководит всем действом! Без его влияния люди бы опомнились, возмутились, что делают. Потому хватает явиться на сатанинскую мессу хоть одному с чистым сердцем и Господом в душе… ну вон как наш Кадфаэль! Да-да, мы над ним смеемся, он даже не поднимет моего меча, но Кадфаэль может посрамить и прогнать дьявола, а вот мы — нет Перед такими чистыми душами дьявол отступает, ярясь и богохульствуя в бессилии! А все, устыдившись, падают на колени и просят Господа о прощении.

Они то и дело посматривали в мою сторону, но я сделал вид, что углублен в мысли, достойные только сюзерена… нет, сюзеренов они навидались, а вот паладины для этих краев — редчайшие птицы, так что лучше мне паладинить, любой промах сойдет.

Я слышал, как Ревель покашлял и сказал осторожно:

— Беда в том, что некоторая правда в этом есть…

Я снова смолчал, а Клотар спросил с искренним негодованием:

— В человеческих жертвоприношениях?

— Увы, да, — ответил он невесело. — Я не маг, это вам бы лучше рассказал Кадфаэль, но я слышал, что адепты некоторых сект научились запасать магические силы в… себе. Запасать, накапливать. А когда поняли, что их можно извлекать с выпускаемой кровью, то некоторые соблазнились…

Я снова смолчал, не зная, что сказать, а когда открыл рот, земля с такой силой задвигалась под ногами, что прикусил язык. Понесся грозный подземный гул. Альдер вскинул голову, быстро посмотрел по сторонам. Я видел, как он задержал взгляд на замершей на пригорке ящерице, на суетливых муравьях.

В синем небе страшно полыхнули белые ветвистые молнии. На границе с лесом земля с треском лопнула, обнажив, как спелый арбуз, красные внутренности. Взметнулись струи багрового дыма. Над головой грохнуло, покатилось в разные стороны, но я понял, что эпицентр непонятной бури милях в двух отсюда.