i c2ab19a2c5d6e8bb - Unknown

   – Пока вроде никого, – проговорил Гамлет. – Но выбираться надо быстро. У тебя осколочных сколько?

   – Одна осталась.

   – У меня две… – глухо отозвался до сих пор молчавший Костя.

   – Даже бабу по-мужски обвесили, а меня обделили, – недовольно пробурчал вор. – Ладно, делаем так. Входим в зал, тихо топаем к выходу, отпугиваем зверье гранатами и даем деру. Я – ведущий, за мной Констанция. Рэд, ты прикрываешь. Как план?

   – Лучше мне в голову не приходит, – ответил Антон поднимаясь. – Коть, ты как?

   – Норма. Там пауки были… Огромные, Тох, ты же знаешь…

   – Так, девоньки, хорош трещать. Дверь скоро не выдержит.

   И правда, баррикада, выстроенная у входа, уже начала потихоньку расшатываться под натиском дурной звериной силы. С дверного косяка стали сыпаться лохмотья штукатурки и куски цемента. Если не дверь, то стена скоро точно рухнет.

   – Готовы? – спросил Гамлет и, дождавшись ответных кивков, с натугой распахнул дверь, ведущую в основной зал.

   Большее по размеру помещение также было наполнено вразнобой стоящими холодильниками и стеллажами. Стараясь поменьше хрустеть ломающимся под ногами стеклом, группа медленно продвигалась к выходу. На улице творился хаос. За дверью, некогда украшенной стеклянными вставками, а сейчас угрожающе оскалившейся лишь мелкими осколками, бесновалось целое живое море, состоящее из разнообразных шевелящихся конечностей, голов и спин. Забрав у соратников гранаты, Гамлет прокрался к разбитому окну, на мгновение высунулся и швырнул их в толпу тварей. Прогремели три коротких взрыва. Гвалт на улице усилился, ближайших к входу мутантов буквально срезало осколками.

  ;  – ХОДУ!!! – проорал вор, первым выбегая из помещения.

   Спотыкаясь и поскальзываясь на кровавых ошметках и все еще шевелящихся подранках, прикрывая друг друга, парни преодолели перекресток. Вокзальная площадь казалась совсем близкой… как и новая волна разъяренных бестий. Шансов убежать не было. С того самого момента, как трусливый Костя нажал на спуск, Костлявая обняла их за плечи. Потому ближайшая стена, обвалившаяся им на головы под напором крылатых, была, пожалуй, не самым плохим вариантом. Возможно, самым милосердным из всех возможных…

  * * *

   Силясь вдохнуть сквозь пыль, забившую нос и горло, стараясь расслышать хоть что-нибудь заложенными грохотом ушами, Антон начал подниматься с земли. Мелкая взвесь все еще держалась в воздухе, мешая разглядеть детали обстановки. Но исходящую яркими лучами башню скрыть не могла. Пошатываясь, Рэд сделал первый несмелый шаг в ее сторону. Под ноги попалось что-т о мягкое, чуть скользкое. Опустив глаза, он увидел Котю с неестественно спокойным лицом. Половину его тела погреб под собой огромный валун, а вокруг головы медленно расплывалась лужица дымящейся в прохладном воздухе крови. Рука все еще сжимала микрофон рации. Переведя взгляд дальше, Антон увидел торчащие из под обломков ноги Гамлета. Правая все еще мелко подрагивала. И ни одной твари вокруг. И все та же мертвенная тишина.

   – Простите, ребят, – прошептал Рэд спекшимися от крови губами.

   И он пошел…

   Когда от большой потери крови отказали ноги, пополз…

   Шар был так близко, казалось, протяни руку и коснешься прохладного, чуть шершавого бока…

   Когда не осталось сил даже просто двинуть пальцем, Рэд потянулся вперед всем существом, всей страждущей покоя сущностью…

   И боль ушла… Свет принял его….

   – Антон… Антоша, вставай. Хватит спать, соня…    Его глаз коснулись нежные губы, пахнущие земляникой. Она всегда пахла земляникой. Он любил ее за этот запах, пробуждавший самые светлые воспоминания детства. Он любил ее за ласковые тонкие пальчики, гладившие его лицо. Он любил ее за звенящий весенней капелью голосок. За пушистые, чуть вьющиеся волосы, щекотавшие его шею. За едва заметный свет, исходящий от ее точеного тела. Он любил ее всю, без остатка… Это было так давно…

   – Рэд, ну заканчивай! Нас все ждут! – маленький кулачок ударил его в грудь, заставляя распахнуть глаза.

   Это была она. Живая. «Невозможно…»

   – Ната?

   – Нет, блин, бабушка твоя!

   – Но как?… Как такое?..

   – Нет времени. Натягивай штаны, а то все пропустим.

   Она вскочила с кровати, начала прыгать по дому, собирая раскиданную одежду. По его дому. Именно такому, какой он покинул, уходя на поиски легенды. «Даже кружка на том же месте, и лампа догореть не успела… невозможно».

   Подгоняемый ее окриками, он оделся и вышел на улицу. У центрального костра собрались все жители деревни. Просто стояли и ждали, устремив взгляды вперед. Туда, где, раскидывая мелкие серые световые зайчики, приближалась Граница.

   Наталья бесшумно подошла со спины и обняла его за плечи. Он услышал тихие всхлипы.

   – Жизнь моя… – Антон обернулся, приподнял пальцами подбородок и впился поцелуем в ее губы.

   Он почти не почувствовал, как Граница коснулась его спины. Он не слышал ничего, кроме стука ее родного сердца…

   Свет резал глаза, терзал тело. Рвал его на куски и постепенно растворял в себе. Десятки, сотни голосов шептали, кричали, рычали, шипели, хрипели…

   – Выбирай…

   – Выбирай.

   – ВЫБИРАЙ?!

   – Антошка, отставить дрыхнуть! – ввинтился в сознание чуть дрожащий голос Хромого. – Ты таким темпом все празднество пропустишь!

   Рэд открыл глаза. Над ним с довольным видом стоял наставник. Натальи в комнате не было. Как и привычного бедлама.

   – Что это у меня так чисто? – хриплым голосом спросил парень.

   – А-а, заметил, – ухмыльнулся Хромой. – Это девчонки наши расстарались, пока ты подушку давил. Давай, поднимайся. У нас уже все готово.

   Быстро накинув одежду, Антон буквально вылетел из землянки. И тут же зажмурился от яркого, живого, теплого, давно забытого света. С натугой открыв слезящиеся глаза, он увидел голубое, с белыми прожилками облаков небо.

   У центрального костра собралась вся деревня. Люди счастливо улыбались. Он пошел вперед, силясь разглядеть тоненькую фигурку. Парни хлопали его по плечам, девушки со слезами кидались на шею.

   Только ее не было…

   Мири ады голосов набатом гремели в голове, заставляя хрупкую душу сжиматься в маленький дрожащий комочек…

   – Выбирай…

   – Выбирай!

   – ВЫБИРАЙ!!!

   «Прости, Наташа…»

  * * *

   Сплевывая скрипящую на зубах пыль, Котя заворочался на земле. С третьей попытки удалось подняться на четвереньки.

   – Антон, Гамлет! – вместо крика с губ срывался шипящий шепот. – Мужики! Где вы?!

   Не разбирая дороги, он пополз вперед. Вдруг руку повело в сторону. На пальцах осталось что-то теплое, липкое… Гулко сглотнув, Костя потер глаза тыльной стороной чистой ладони и тут же зажал рот, силясь сдержать рвущийся на свободу крик. Перед ним в луже собственной крови лежал Антон. Из груди его торчало ржавое жало арматуры. На неестественно бледном лице застыла улыбка.

   – Антон… Тоша… – как безумный, Котя стал трясти безвольную руку друга. – Ты ведь прикалываешься, как в детстве. Ты же живой… ТЫ ЖИВОЙ!!!

   По лицу потекли слезы. Смешиваясь с пылью, они падали на землю мутными каплями, будто растаявший пепел. Яркие, теплые лучи, исходившие от вокзальной башни, преломлялись в них, наполняя иллюзией жизни на короткое мгновение полета.

   – Потерпи, брат… Я сейчас…

   Медленным, вихляющим шагом Котя добрался до здания вокзала. Одна из стен обрушилась, образуя удобную для подъема лесенку.

   Он коснулся окровавленными пальцами чуть шершавого бока Шара.

   И боль ушла… Свет принял его…

   – Кость, ты чего замер? Опять испугался? Так, вроде, поздно бояться.

   Он потер глаза, приходя в себя. Перед ним за столом сидел Антон и улыбался привычной, чуть хмурой улыбкой. Живой.

   – Ну что бр ат, по последней, и пойдем? – предложил Рэд, разливая по стареньким деревянным рюмкам местный самогон.

   – За что пьем? – хриплым от подступивших слез голосом спросил Котя.

   – Все за то же, брат. За спокойную, безболезненную смерть.

   Антон выпил, не чокаясь. И тут же встал, направляясь к выходу из землянки. Не слишком понимая, что происходит, Костя последовал за другом. «Ты живой… живой…»

   И тут же застыл на пороге. По ту сторону его ждала искрящаяся бликами Граница.

   Боли, и впрямь, не было…