История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Иосафат настаивал, тогда был вызван пророк Михей. Когда его спросили, что он думает, тот ответил: «Иди на арамеев, и Господь даст тебе победу».

То было расчетливый, но не правдивый ответ, и Ахав знал это. Он сказал: «Сколько раз нужно мне приказать тебе, чтобы ты сказал мне правду?» — на что Михей заметил, что не только нападение не удастся, но и сам Ахав будет убит.

«Видишь? — спросил Ахав Иосафата. — Я говорил тебе, что он никогда не говорит ничего хорошего для меня».

Несмотря на предсказание, Иосафат согласился присоединиться к нападению. Последовавшие события говорят, что он мог иметь собственные договоренности с арамейским царем. Когда битва началась, командиры арамейских колесниц заметили царские одежды Иосафата и направились прямиком к нему, но тот отозвался: «Я царь Иудеи, не царь Израиля!» После этого враги изменили направление и оставили его.‹507›

Ахаву, который сражался переодетым, не так повезло. Стрела, выпущенная наудачу из вражеского лука, попала ему в стык доспехов, и он погиб.

Двенадцатью годами позже его сын Иорам снова попытался завоевать Рамот-Гилеад. И снова армия арамеев оказалась слишком сильной для него. Раненый в неудачной битве, он отошел через реку Иордан к израильскому городу Иезреель, чтобы оправиться от ран. Израильский пророк немедленно отправился на поиски Иегуды — молодого офицера, помазанного Илией убить семью Ахава почти пятнадцать лет тому назад, — чтобы сказать ему, что его время наконец пришло.

Иегуда спрятался; пророк наконец нашел его в землянке, и не где-нибудь, а в самом Рамот-Гилеаде это предполагает, что он скрывался там от врагов. Едва услышав новость о недомогании Иорама, он запряг свою колесницу, перекинул лук через плечо и во весь опор помчался в Иезреель.

Вместо того, чтобы переодеться, как сделал Ахав во время битвы при Рамот-Гилеаде, Иорам надел царские одежды, запряг собственную колесницу и выехал навстречу, чтобы встретить прибывающего солдата. Иегуда пронзил его стрелой и продолжил путь в Иезреель.

Ко времени, когда он достиг Иезрееля, Иезавель, царица-мать — которая, очевидно, находилась со своим раненым сыном — услышала о смерти Иорама и приближении его убийцы. Она надела свои царские одежды и ждала у окна его приближения. То ли она готовилась объединить вокруг себя двор, то ли увидела приближение своей смерти, понять невозможно; но когда Иегуда остановился перед царской резиденцией, она наклонилась из окна и окликнула его: «Благополучно прибыл, ты, убийца своего господина?»

Иегуда, надеясь на антимонархические настроения, которые возникли за спиной у Иорама в среде его придворных, закричал, прося помощи; три евнуха из собственного дома царицы-матери подошли сзади к старой женщине и выбросили ее из окна. Она упала на землю, и Иегуда переехал ее тело. Полудикие собаки, которые рыскали вокруг каждого древнего города, съели ее, всю целиком, кроме рук, ног и черепа.

Согласно Второй Книге Царств Иегуда стер с лица земли остальных членов семьи Ахава и убил всех финикийских жрецов Иезавели.[151] Это единственные два события, которые характеризуют его правление: но в его дни «Господь начинает уменьшать размеры Израиля».‹508› Правда, в хрониках з афиксирована лишь одна конкретная неприятность — арамейский царь Дамаска отказал в поддержке, потребовавшейся Иегуда, как только тот оказался на израильском троне, и отобрал у него все земли восточнее реки Иордан.

Более серьезные беды в библейском повествовании вообще не упоминаются. Однако память о них, увековечена на победном монументе Салманасара III — так называемом Черном обелиске. На нем десятки побежденных царей приходят к Салманасару с данью; на панно с одной из сторон обелиска Иегуда Израильский касается лбом земли перед ассирийским царем. Салманасар стоит, глядя на него сверху вниз, его голову заслоняет от солнца зонт, который держит над ним подобострастный слуга.

Салманасар III ввел свою армию в Израиль и установил свое изображение на израильской территории. Это был первый из ассирийских царей, которые захватили Израиль, но вовсе не последний.‹509›

Иегуда потерял старых союзников Ахава. Арамеи были против него, а финикийцы — обозленные убийством принцессы (их царского дома) Иезавели, ее двора, жрецов, которые служили ее богам, и ее потомков — больше не желали сражаться на его стороне.‹510› Избранный для очищения дома Израиля, очистил его от. У него не оставалось выбора, он мог только подчиниться.

Сравнительная хронология к главе 47 Земли западных семитов Ассирия Египет Апппур-бель-кала (1074–1056 годы до н. э.) Захват арамеями Третий Переходный период Самсон Двадцать первая династия (Танис) Саул Давид Двадцать вторая династия (945–712 годы до н. э.) Шешонк I (949–924 годы до н. э.) Соломон Ашурдан II (934–912 годы до н. э.) Ровоам (Иудея), Иеровоам (Израиль) Ашшурнасирапал II (911–850 годы до н. э.) Омри (Израиль) Осоркон II (870–850 годы до н. э.) Ахав (Израиль), Иосафат (Иурея) Салманасар III (858–824 годы до н. э.) Охозия Иорам Йегуда

Глава сорок восьмая

Новые народы

В течение пятидесяти лет после 850 г. до н. э. Ассирия нападает на своих соседей, пока три греческих царя не изобретают общее прошлое

Вскоре после захвата земель Иегуды старый царь Вавилона умер. Два его сына перессорились из-за трона, что дало Салманасару в Ассирии прекрасный шанс напасть на своего южного соседа.

Вавилон пал. Официально ассирийские солдаты явились, чтобы помочь старшему принцу вернуть свой трон. «На восьмом году моего правления, — говорит надпись Салманасара III, — младший брат поднял мятеж против Мардук-закир-шуми… Чтобы отомстить за Мардук-закир-шуми, я вышел в поход». При приближении ассирийцев восставший младший принц бросился наутек, «как лиса через дыру в стене», и исчез. Ассирийцы бросились в погоню и поймали его: «Восставших офицеров, которые были с ним, я зарубил мечом», — заключает Салманасар.‹511›

После подавления мятежа Салманасар посетил Вавилон с подарками и устроил брак одной из дочерей Мардук-закир-шуми со своим вторым по старшинству сыном. В своем дворце он вырезал рельеф, который изображает, как он пожимает руку Мардук-закир-шуми: два царя стоят бок о бок, как равные правители.‹512›

Нежелание нападать на Вавилон не имело ничего общего со слабостью большую часть своего времени правления Салманасар провел в военных кампаниях. Цари ассирийского ренессанса очень неохотно нападали на знаменитый старый город, особо беспокоясь, чтобы не обидеть Мардука, главного бога Вавилона. Не тронув город, Салманасар III прошел мимо Вавилона и послал войска на восток, северо-запад и далее на юг, где три новых народа вскоре были вынуждены платить Ассирии дань.

У оконечности Персидского залива пять семитских племен заняли земли, которые когда-то образовывали дальний южный край Шумера. Племя бит-амуканни владело территорией возле старого шумерского города Урук, бит-даккури располагалось немного севернее, ближе к Вавилону, а племя бит-уакин господствовало в Уре и на болотистых землях, прилегающих к Заливу.‹513› Два меньших племени находились под защитой третьего.[152] Все эти племена вместе ассирийцы называли халдеями. Они платили царю Вавилона номинальной верностью, но лишь условно находились под контролем вавилонян.

Оказав Мардук-закир-шуми помощь в возвращении трона, Салманасар III направился вниз, к южной границе Вавилона, и обложил данью халдейские племена. Дань была немалой: халдеи посылали в Ассирию золото, серебро, слоновую кость и шкуры слонов — это предполагает, что они торговали по Заливу с купцами на востоке до самой Индии.‹514› Поход Салманасара теоретически был организован в помощь Вавилону, так как халдеи с радостью присоединились к мятежу младшего брата — но он не принес вреда и самому Салманасару III. Может быть, ассирийский царь и уважал Вавилон, но теперь он контролировал его северные и южные границы, а это означало, что рост Вавилонского царства был жестко ограничен.