Лес разбуженных снов - Антон Леонтьев

Марк подошел к автомобилю, в котором сидел Юлиус Сепет, отворил дверцу и сказал смертельно бледному князю:

– Это они вас имеют в виду, князь. Сдается мне, что проект по обустройству в Вильере суперотеля окончательно приказал долго жить. Ваши инвесторы снова отказались, и на сей раз бесповоротно?

Князь вылез из автомобиля. Стелла заметила, что руки у его светлости трясутся (от страха или чрезмерного увлечения спиртным?), а на лице застыла глуповатая мина. Жители Вильера, завидев князя, начали свистеть, улюлюкать и выкрикивать непристойности.

– Вы хотели, чтобы вас обожали и боготворили в городке, а добились обратного, – беря князя за локоть, сказал Марк. – Вас ненавидят и презирают, князь. Приходится платить за старые грехи!

Князя повели к управлению. Сепет понуро опустил голову. Внезапно около него оказался бездомный Павлушка.

– Уберите его, – поморщился Марк.

Но Павлушка, повалившись на колени перед князем, взвыл:

– Хозяин, не покидайте меня! Как же я буду без вас! Не уходите, умоляю!

– Отстань, идиот! – крикнул князь и ударил Павлушку ногой.

Бездомный откатился в сторону, в его руке матово блеснул металл пистолета – и прогремело четыре выстрела.

Полицейские, растерявшись, отреагировали с опозданием. Они скрутили Павлушку, на асфальт упал небольшой пистолет. Князь Сепет удивленно произнес:

– Он, кажется, попал в меня…

С этими словами его светлость повалился навзничь. На белом плаще расплылись четыре кровавых пятна. Выстрелы возымели магическое воздействие на собравшихся горожан. Они прорвали полицейское окружение и ринулись к истекающему кровью князю. Мужчины пинали его ногами, женщины колошматили сумками и зонтиками.

– Поделом тебе, убийца! Вот он, вулкодлак! Ах ты, мерзкий оборотень! Убил моего Марцела… И нашего Дениса…

Полицейских, пытавшихся противостоять толпе, смяли. Марк затащил Стеллу в управление и захлопнул тяжелую дверь. Доктор Конвей видела через окно, как разбушевавшиеся горожане избивают князя Сепета.

– Мы должны что-то сделать, иначе они убьют его! – воскликнула Стелла. – Он и так тяжело ранен!

– Боюсь, у его светлости изначально не было шансов выжить, – пожал плечами Золтарь… Четыре выстрела с близкого расстояния… м-мда…

И все же Марк, вытащив пистолет, вышел на крыльцо и выстрелил два раза в темное небо. Всеобщая истерика прекратилась. Горожане с испугом посмотрели на комиссара.

– Приказываю всем немедленно разойтись! – крикнул Марк. – Отойдите от князя Сепета! Полиция, где стрелявший? Арестовать и в камеру!

Вильерцы нехотя расступились. Доктор Конвей, выйдя из здания управления, приблизилась к князю Сепету, лежавшему в луже крови. Белый плащ стал серым, лицо было покрыто кровоподтеками и ссадинами. Стелла склонилась над князем и, нащупав пульс, закричала:

– Вызывайте медиков! Ему требуется срочная госпитализация!

Но князь Сепет скончался еще до появления «Скорой помощи». Прибывшие врачи констатировали смерть, последовавшую от большой кровопотери и тяжелых ранений.

Стелла была потрясена случившимся.

– Неужели ты отпустишь людей, убивших князя? – спросила она у Марка, наблюдая за тем, как горожане, превратившись из обуреваемых жаждой мщения безумцев в пугливых мужчин и женщин, расходились, стараясь не смотреть друг на друга.

– Что нам даст массовый арест? – спросил Марк. – Только усугубит ситуацию, и без того тяжелую. Они были готовы устроить в городе погром. Князя не оживить, и убили его не они, а Павлушка.

– Почему он решился на это? – спросила доктор Конвей. – Ты заметил, что он назвал князя «хозяином»? А ведь Павлушка уверен, что его хозяин – вулкодлак.

Марк с минуту размышлял.

– У Павлушки не было оружия. Я уверен, что кто-то использовал несчастного бездомного, у которого мозги набекрень, в своих целях, – велел ему убить князя и вручил пистолет.

Павлушку заперли в камере, однако он впал в ступор и не реагировал ни на какие вопросы. Марк развел руками:

– Не могу же я применять к нему силу… Тем более что сейчас это ничего не даст. Нам требуется время – старик придет в себя, и я попытаюсь с ним поговорить.

Комиссар предложил отвезти доктора Конвей к себе домой, чтобы она могла отдохнуть, но Стелла отрицательно замотала головой:

– Я побуду вместе с тобой в управлении.

Она не хотела признаваться Марку, что боится оставаться в доме одна. Марк выделил ей одну из комнат, где стоял старенький диван, собственноручно застелил его и, поцеловав Стеллу, сказал:

– Тебе требуется отдохнуть, прошедшие ночь и день были полны ужасных событий.

Ничего не говори!

Стелла попыталась заснуть, но у нее не получалось. Поворочавшись с боку на бок, она поднялась, подбила одеяло так, чтобы создавалась иллюзия – кто-то лежит на диване, накрывшись с головой, и вышла в коридор. В управлении было всего несколько полицейских, заступивших на ночную смену. Марк сидел в своем кабинете, и Стелла не стала тревожить комиссара. Она спустилась в подвал, чтобы посмотреть, чем занимается Павлушка. Не исключено, подумала доктор Конвей, что он уже пришел в себя, и тогда она сможет побеседовать с ним.

Дежурный полицейский, положив голову на письменный стол, громко храпел. Так-то он охранял вверенных его попечению арестованных!

К удивлению, камера, в которой сидел Павлушка, оказалась открытой. Стелла осторожно заглянула в нее и увидела Павлушку, в позе эмбриона лежавшего на кровати, а подле него – Йозека, склонившегося над стариком. До Стеллы долетели слова молодого человека:

– Ты меня понял? Я же вижу, что ты притворяешься! Никому ничего не говори, и все будет в порядке!

– Йозек, что ты здесь делаешь? – спросила Стелла.

Юноша буквально подскочил от неожиданности и обернулся. Доктор Конвей заметила испуганный взгляд и трясущийся подбородок.

– Я… я… я хотел посмотреть на Павлушку… Мне показалось, что он позвал кого-то… – промямлил Йозек, но таким фальшивым тоном, что Стелла сразу поняла: парень лжет.

– А где ты взял ключи от камеры? – поинтересовалась Стелла. – Насколько мне известно, они находятся или у Марка… я хотела сказать, у комиссара Золтаря, или у дежурного.

Ее взгляд переместился на храпящего дежурного и уперся в приоткрытый железный ящичек на стене за спиной полицейского. Там хранились ключи от камер. Значит, Йозек попросту воспользовался тем, что дежурный заснул, и стащил ключ.

– Доктор, прошу вас, вы же с комиссаром так хорошо друг друга понимаете! – взмолился Йозек. – Не говорите ему, что я открывал камеру, а то у меня будут большие неприятности!

Стелла спросила его в упор:

– Что именно не должен никому говорить Павлушка?

Юноша дернулся и с деланым удивлением протянул:

– О чем вы, доктор?

– Я же слышала, как ты внушал ему: «Никому ничего не говори, и все будет в порядке». Что ты имел в виду, Йозек?

Йозек облизнул губы.

– Доктор, вы все не так поняли! Я на самом деле, наоборот, пытался склонить Павлушку к даче показаний! Вот я ему и сказал: «Неужели ты думаешь, что твоя тактика – «никому ничего не говори, и все будет в порядке», возымеет успех?» Вы услышали только часть фразы и превратно ее истолковали! Понимаю, это мальчишество, но мне так хотелось отличиться. Представляете, как было бы здорово, если бы Павлушка сообщил мне имя того, кто дал ему поручение застрелить князя.

– Откуда ты знаешь, что кто-то дал поручение застрелить князя? – спросила доктор Конвей.

Йозек хищно улыбнулся.

– Но ведь об этом все управление говорит! Комиссар уверен, что Павлушка выполнял чью-то злую волю.

Йозек вышел из камеры и запер ее.

– Ну так как, доктор, не заложите меня шефу? – спросил он.

Стелла заметила на лбу у молодого человека капельки пота. В подвале полицейского участка было прохладно, так отчего же он потеет? Ответ один – от страха! Стелла вплотную приблизилась к юноше.

– Йозек, я вижу, что ты меня обманываешь.

– Я – вас обманываю? – голос парня дрогнул. – Клянусь вам, доктор, все было именно так, как я вам сказал! Старик мне ничего не сказал, а я так надеялся получить от него показания… – Лицо Йозека озарила добрая улыбка. – Вы сомневаетесь в моих словах? – вздохнул он тяжко и покачал головой. – Ах, доктор, какая же вы недоверчивая! И как мне вас убедить, что я говорю правду? Хотите, мы вместе пойдем к шефу, и он нас рассудит. Вот увидите, Марк мне поверит!

– Неплохая мысль, – сказала Стелла. – Кстати, мне тоже пришла в голову интересная мысль: Павлушка может многое рассказать, если подвергнуть его сеансу гипноза. И я предложу Марку безотлагательно сделать это. Думаю, кто-то использует несчастного в своих грязных целях, а Павлушка просто не в состоянии рассказать что-либо. Но я, думаю, сумею выудить ответ из его подсознания. Тогда мы и узнаем правду!

– Гипноз? И Павлушка все расскажет? Даже то, что забыл или пытается забыть? Действительно блестящая мысль, доктор. Так чего мы ждем? Пойдемте к Марку. Ах, доктор, доктор…