Прометей, или Жизнь Бальзака - Андрэ Моруа

Бальзак - госпоже Ганской. 16 мая 1836 года:

"За последние три дня во мне произошла очень большая перемена. Честолюбивые устремления исчезли. Я больше не хочу добиваться влияния с помощью палаты депутатов или журналистики. Отныне все мои усилия будут направлены на то, чтобы избавиться от "Кроник де Пари". К такому решению я пришел, побывав на двух заседаниях палаты депутатов. Глупость ораторов, бессмысленность дебатов, почти полная невозможность одержать триумф среди столь жалкого сборища посредственностей вынуждают меня отказаться от мысли иметь дело с этой говорильней иначе как в качестве министра. Итак, через два года я попробую пушечными выстрелами открыть себе двери в Академию, ибо академики могут стать пэрами; я постараюсь скопить достаточно большое состояние, чтобы попасть в верхнюю палату и прийти к власти, опираясь на власть".

Все это было превосходно для Бальзака, оседлавшего новую химеру, но отнюдь не для акционеров и кредиторов "Кроник де Пари". Сотрудники газеты донимали его просьбами о деньгах. Даккет угрожал, сделать его банкротом, и Бальзак вздыхал: "Жизнь слишком тягостна; она не приносит мне никакой радости". Редкое признание в устах человека, настроение у которого так быстро поднималось. Правда, в эти дни судьба позволила ему взять реванш. Процесс, связанный с романом "Лилия долины", кончился неудачно для Бюлоза. Вынесенное решение осуждало журнал "Ревю де Пари", который незаконно воспользовался корректурами, не снабженными авторской пометкой "к печати". Бальзак был очищен от преследовавшей его клеветы, он получил множество поздравительных писем. Шум, связанный с процессом, послужил превосходной рекламой для книги. Верде за два часа продал 1800 экземпляров из выпущенных им 2000 экземпляров.

Двенадцатого июня - новая неожиданность. Госпожа Беше, которой не терпелось сменить книжную лавку на счастливый семейный очаг, вручила писателю через судебного пристава предписание, обязывавшее Бальзака в двадцать четыре дня представить два тома для "Этюдов о нравах"; за каждый просроченный день ему угрожал штраф в размере пятидесяти франков. Это была катастрофа, но вместе с тем и удача, ибо свирепость вдовы Беше была великолепным предлогом для того, чтобы бежать из Парижа, от Бетюна и "Кроник де Пари", уехать в Саше и "там, в долине реки Эндр, написать за двадцать дней два тома для этой особы и таким образом избавиться от нее... Итак, я вновь вступаю в жестокую битву: надо выплачивать проценты по обязательствам и писать книги! Я должен выполнить последний из моих договоров, ублажить госпожу Беше и создать прекрасную книгу. В моем распоряжении всего двадцать дней! И все же это будет сделано! "Наследники Буаруж" и "Утраченные иллюзии" будут написаны за двадцать дней!"

"Наследники Буаруж" навсегда остались в "папке незавершенных замыслов", но "Утраченные иллюзии" (первая часть) действительно были созданы за двадцать дней, и Бальзак не написал ничего лучше этой книги. Невзгоды только обостряли его талант, и никогда-еще тема произведения не была ему так близка. Он мог выразить в нем свою горечь и печаль. Первоначальный замысел: сравнение провинциальных нравов с нравами столицы. Автор хотел развеять иллюзии, которые питают жители провинции относительно друг друга; он хотел описать молодого человека, считающего себя большим поэтом, и женщину, которая сначала поддерживает в нем эту уверенность, а затем, в Париже, бросает его без денег и покровителей. Но когда Бальзак вплотную приступил к работе, новые эпизоды и персонажи стали возникать с такой быстротой, что первая часть "Утраченных иллюзий" одна заполнила два тома, которые он обязан был представить госпоже Беше. Вторая часть романа должна была появиться позднее. "Когда автору удастся закончить свое полотно? писал Бальзак в предисловии. - Он этого не знает, но непременно закончит его".

Первая часть "Утраченных иллюзий" - это история Люсьена Шардона, небогатого молодого человека из Ангулема, красивого, как ангел, который принимает девичью фамилию матери (урожденной Шарлотты де Рюбампре); автор описывал необычайную преданность, которую выказывали этому очаровательному эгоисту сестра Ева и его будущий зять, типограф Давид Сешар; рассказывал о любви между Люсьеном и госпожой де Баржетон, о том, как эта дама увезла своего возлюбленного поэта в Париж, где вдали от родного города он будет добиваться успеха. Но Бальзак вскоре понял, что непременно напишет продолжение еще более значительное - "Провинциальная знаменитость в Париже", книгу, которая станет "поэмой о его собственной борьбе и разбитых мечтах", как назвал ее Антуан Адан; и все-таки "прежде всего он думал не о себе самом", а о Жорж Санд и Сандо, которых горькое разочарование друг в друге так быстро разлучило. Бальзак, разумеется, многое смещал в романе. Анаис де Баржетон походила скорее не на Жорж Санд, по-настоящему талантливую писательницу, а на Розу де Сен-Сюрен, художницу и поэтессу с красивыми глазами, у которой был литературный салон в Ангулеме, позднее она разошлась с мужем и обосновалась в Париже.

Описывая любовь между юным Люсьеном и женщиной, которая старше его на пятнадцать лет (Рюбампре в начале произведения двадцать один год, Анаис де Баржетон - уже тридцать шесть), Бальзак, должно быть, время от времени вспоминал о госпоже де Берни. Но великий писатель всегда запутывает следы. Внешне на самого Оноре похож типограф Давид Сешар, а не Люсьен: у Давида полное смуглое лицо, толстая шея, широкий нос с ложбинкой на конце; лицо его озарено сиянием гения, готового воспарить, но "близ вулкана приметен и пепел". Люсьен - блестящий юноша, дерзновенный, несмотря на мягкие манеры и почти женские бедра. Его легко принять за переодетую девушку. "В этой уже давней дружбе один любил до идолопоклонства, и это был Давид". Впоследствии он разорится из-за Люсьена.

Роман опирался на глубокое знание социальной жизни провинции. После своего пагубного опыта Бальзак хорошо разбирался в типографском деле и связанных с ним проблемах. Тайные пружины, управляющие жизнью Ангулема, обнажила перед ним умная и проницательная Зюльма. Интуиция помогла писателю проникнуть в нравы, царившие в каждой части Ангулема, разделенного надвое - на верхний и нижний город. Старый город, построенный из стратегических соображений на вершине скалы, еще с феодальных времен стал средоточием дворянства, здесь размещаются также все присутственные места. Однако крепостные валы, окружавшие верхний город, не позволяли ему расширяться. У подножия скалы по берегам Шаранты выросло промышленное и богатое предместье Умо - целый город с писчебумажными фабриками, орудийным заводом, кожевенными заводами и прачечными. "Наверху знать и власть внизу купечество и деньги: два постоянно и повсюду враждующих общественных слоя". Люсьен, выходец из Умо, устремляется на приступ Ангулема, в этом завязка драмы. Образы и воспоминания, собранные в кладовых памяти, возникают как раз тогда, когда художник нуждается в них, они стекаются к нему из разных периодов его жизни, из всех мест, где он побывал.

Бальзак написал два этих томика в небольшой комнате в Саше, где прошли, по словам Жана Дютака, "самые возвышенные часы его духовной жизни; тут он в свое время написал "Луи Ламбера"; грезил о "Серафите", задумал "Отца Горио". Бальзак писал: "Я вновь вижу прекрасные деревья, на которые столько раз смотрел, пытаясь выразить свои мысли. Сейчас, в 1836 году, я недалеко ушел от 1829 года: я по-прежнему в долгах и неустанно работаю! И по-прежнему чувствую в себе юношеские силы, а мое сердце - по-прежнему сердце ребенка". Но нет! Он далеко ушел от 1829 года; теперь в его мозгу жил целый мир созданных им существ, и он провидел их будущие судьбы. Ему предстояло еще выполнить гигантский труд. Думая о громадной фреске, которую он замыслил написать, Бальзак испытал внезапное желание отказаться от столичной жизни, поселиться в коттедже где-нибудь в Турени и там, в покое, завершить свою эпопею. Лоре д'Абрантес, которая сетовала на его молчание, он писал: "Вы ведь знаете, людям на поле боя некогда предаваться беседе или сообщать своим друзьям, что они еще живы, еще не умерли". Этот бешеный труд убивал его. 26 июня, когда Бальзак прогуливался в парке Саше, кровь внезапно прихлынула к его голове и он упал у подножия дерева. Перед этим он за несколько дней написал половину первой части "Утраченных иллюзий", и это чудовищное напряжение "послужило причиной кровоизлияния". На следующий день он почувствовал себя лучше, остался только шум в ушах. Бальзак нашел в себе силы дописать нужное число страниц, чтобы утихомирить вдову Беше, ставшую госпожой Жакийа. Наутро после приступа он написал Эмилю Реньо чисто раблезианское письмо: "А теперь целую вас в глаз и желаю, чтобы у вас все шло хорошо в нижних сферах, столь любезных вашему сердцу".

Герой романа Люсьен де Рюбампре - поэт, и автору надо было привести несколько образцов его творчества.