В двух шагах до контакта (СИ) - Окна Тёмные
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Зачем? Ты же сам не собирался лезть в шахту, и вообще был против всей этой затеи. Запросим эвакуацию, нагоним людей с города, пройдем шахты из конца в конец огнем и мечом, выжжем заразу под ноль.
— И я не дам никому из присутствующих уйти отсюда. Любой ценой.
— Что!?
— Что слышал. Ни ты, ни я, ни твой сын, ни эта притвора базу не покинут. Даже если придется пристрелить всех.
— Ты совсем с ума сошел?
— Не понятно, ну так давай поясню. Я не знаю, что вы там от меня пытались спрятать, но вот не вышло у вас ничего. Если бы только они подозрительно переглядывались, я бы списал все на "познание запретных плодов", мол добрались детки до сладкого, взрослые удовольствия пощупав. Но ты вел себя также. Рожа только подозрительная. Косился, суетился, перекапывал докуметы, подозрительно поглядывая то на них, то на меня. И знаешь, что меня убедило окончательно? — он поднялся и взял из мойки Настин стакан, — Вот это.
Михаил осторожно взял в руки поставленный перед ним стакан. Совершенно обычный, такой же, как до этого стоял перед ним. Гладко отполированная нержавеющая сталь. Тонкостенный. Он повернул его боком…
На полированном боку рыжел отпечаток узкой девичьей ладошки. Это же бред, пищевую нержавеющую сталь (08Х16Н11М3, она же AISI 316) ни кислоты, ни щелочи без дополнительного нагрева не берут, и она явно не может вот так просто пойти пятнами коррозии. Но факт был перед глазами. Михаил неверяще вертел проржавевший с стакан в руках. Пальцы пятнали рыжие хлопья.
— Я не знаю, что она выжрала из стали: хром, никель или молибден, но стакану резко поплохело. И единственное, что меня удерживает от того, чтобы снести ей башку — это ее поступки. Пока она все еще притворяется достоверно.
— Макся, — Михаил рванулся из за стола.
— Сядь, — резкий окрик приморозил Рогова к стулу, — Вот кому-кому, а твоему сыну абсолютно ничего не грозит. Иначе на стала бы она вокруг него так увиваться. Ей он нужен целым и невредимым. Она вон, для него жопку с титьками отращивает.
— В смысле, — Михаил непонимающе уставился на кривую усмешку Подгорельского. Почему он так спокоен, надо срочно изолировать Максима от Насти или что там ей притворилось. Быстрее.
— Помнишь, как она скандалила на утро, когда ей скаф вернули?
— Ну да.
— А помнишь в каких местах жало? — Михаил чуть задумался и кивнул, — То-то же. А серьезно, у нее подвздошные кости на три сантиметра разошлись в стороны, и охват груди на четыре.
— Ты думаешь…
— Да, она начала готовиться стать женой и матерью. Нашла себе идеального партнера.
— И ты уверен что Максу ничего не грозит?
— Кроме потертостей на определенной части тела — абсолютно ничего. Иначе бы этот процесс прошел значительно раньше. Еще до нашего приезда.
— Да почему ты так уверен что с ней что-то не так?
— Потому что люди не умеют прикосновением вытягивать нужные минералы из сталей. Потому, что нормальные люди не могут распараллеливать сознание на десяток потоков. Ты заметил круговерть дронов вокруг нас?
— И что с дронами не так?
— А то, что она рулила ими без поддержки инфоцентрали. Руками, просчитывая точки контроля и вмешиваясь в нужный момент. Не прекращая контролировать лабораторию и обед готовить. Одновременно.
— Женщины вообще проще справляются с параллельными процессами.
— Да, но не на таком уровне. И про изменения тела, это не умозрительное заключение. Это со стенда информация. Там еще процесс увеличения мышечной массы в гору попер. До знакомства с твоим сыном подгонка нужна была не чаще раза в месяц, и то, больше для проформы делали. Сейчас этот процесс ускорился в десятки раз.
— И ты уверен что Максиму ничего не угрожает.
— Угрожает. И множество вещей. Но с ее стороны — точно нет.
— Но уйти отсюда ты никому не дашь.
— В точку. И не дам привезти сюда еще людей. Пусть она сожрет нас, но не доберется до города, где сможет развернуться по полной, если я все-таки ошибаюсь и она по настоящему опасна.
— И ты готов убить меня, Максима и ее, если она начнет изменяться? — внутри у Рогова все кипело, хоть он и старался это не выпускать.
— Хоть два раза. Отсечь малое, чтобы не допустить заражения. Этому я у вас научился. Самопожертвованию.
— Так что будем делать дальше?
— Ты — воспитывать сына, учить его на будущего главу молодой семьи, я наблюдать.
— Знаешь, пожалуй ты прав. Но мы сделаем по другому. Будем играть открытыми картами. Утром мы проговорим все это. Расскажем им о своих подозрениях. Максим, думаю, меня поддержит.
— Вот этим вы меня тогда и купили. Не купили даже, а убедили и заставили поверить. Открытостью. И у вас не без темных пятен история, но вы это не прячете.
— А раз так, тебе тоже придется поступиться своими секретами. Мы все на одном плату.
— Пусть так. А теперь глотай таблетки и ложись спать. Во второй половине ночи патруль на тебе.
Больше серьезных тем они не касались.
Выпитые таблетки помогли, заснул Михаил быстро. Тяжелее было просыпаться, выручила только добрая порция крепкого кофе. И пока он проходил по пустым коридорам, в голове крутились и мешались друг другу обрывки мыслей. Что делать? Как? Можно ли верить, а если верить то кому из них? К кому можно обратиться за помощью? Савельев? Нет, тот скорее поддержит Якова. Игорь? Тоже нет, не набрал он еще «жизненных трудностей преодоленья». Умен, да, но тут требовался другой опыт. Наконец, устав от пустых переживаний, Михаил определился. Есть только один человек, которому можно доверять безоговорочно и безоглядно. Жена. Женщина, прошедшая с ним рядом не один год, и встречавшая с ним рядом все удары судьбы. И пусть прямой связи нет, это не помешает получить совет и поддержку. В дни кризисов, а было их за эти годы все равно немало. И пусть тема была слишком сложной, чтобы с нахрапа проговорить ее с глазу на глаз, всегда оставался еще один способ проговорить проблему. Даже самые непростые конфликты они решали так. Михаил свернул в диспетчерскую. Там, в тишине и привычной обстановке будет проще написать письмо. А уж ребята на пульте с той стороны его переправят без проблем и любопытства.
«Здравствуй, моя родная! Ди, солнышко мое, похоже что я опять подвел тебя с отпуском, хоть большие головы
