Седьмой Круг. Свой Путь (СИ) - Великолепный Дмитрий

Не зная, что и поделать, Лео скупил половину всяческих целебных снадобий из единственной местной лавки лекаря. Природа загадочного недуга Аркрайна покрыта была мраком и тайнами, а сам царь не желал делиться никакими своими догадками о ней. Потому, оставив правителя наедине с уймой перетертых в порошок кореньев и трав, и пузырьков с настойками и отварами, Леонард неспокойно принялся ждать снова и горячо надеяться, что скоро тот пойдет на поправку.

Третьей ночью Лео проснулся от визгов и жутких криков. Тут же схватившись за меч, он крадучись подобрался к двери и внимательно вслушался в истошные вопли за ней. Смелость его подводила, а мысли о том, как же стоит поступить, хандрили и путались.

Осторожно приоткрыв дверь, Лео выглянул наружу. Настенные алхимические лампы все были разбиты, и было темно, хоть выколи глаз. А потом кто-то высокий и нечеловечески сильный вдруг крепко схватил и сжал его руки, и затолкал обратно, в глубину комнаты, прижав к стене в самом углу.

Мертвая хватка, холодная, как лед подсказала Леонарду, что это Бьерн.

– Что случилось? – прошептал он тревожно. – Что там происходит? Почему ты оставил его?..

Ответа не последовало. Каменным изваянием стоял неживой кузнец и будто бы заслонял Леонарда своим телом от какой-то страшной опасности.

– Бьерн?.. Бьерн?..

Так они стояли ещё какое-то время и нутро Лео сжималось с каждым новым выкриком всё сильнее и сильнее. Он с неохотой и отвращением признавал в страшных звуках предсмертные хрипы и всхлипывания. Они давили на него, пугая, заставляя вспомнить те отвратные моменты, когда приходилось ему убивать самому. И в темени перед глазами всплывали картины кошмарной резни у Великой Кузницей Мордгарда. И сердце кололо, а душу рвало отчаяние.

А потом крики утихли.

За гробовой тишиной последовал скрип шагов по старым деревянным половицам. Дверной проем запылал рубиновым заревом и Леонард увидел в нем Аркрайна. Иссохшее лицо его обратилось зловещей маской, полной безумия и какой-то злой жажды. В руках он держал Власть Древних – меч, добытый им в страшном ритуале. Клинок сиял кроваво, точно отблеск дикого пожара, гипнотизировал и завораживал тысячей граней и будто бы был чем-то живым, громадным, а ещё – хищным и кровожадным.

Медленно приблизился Аркрайн к Лео и протянул необычное лезвие к его лицу. Рука царя дрожала, он боролся с самим собой. Где-то внутри него незримо разразилась жестокая битва. И умом, и сердцем не хотел он убивать этого перепуганного мальчишку, но что-то нашептывало ему, властно приказывало сделать это. Вот-вот готов был пронзить Аркрайн Леонарда и сопротивляться уже не было сил, как вдруг…

Кинулся на него Бьерн, как взбесился. Сбил с ног и прижал к полу, давил на плечи и не давал замахнуться. Бешенным хохотом заполнило комнату. Царь только издевательски наблюдал за беспомощной попыткой неживого мастера остановить его.

С чудовищным натиском, словно ядро, выпущенное из пращи, отлетел Бьерн прочь, и ударился об стену. Треснули толстые бревна и надломились, а кузнец повалился лицом в пол, не в силах больше подняться. Но он продолжал ползти, как и подобает ожившему мертвецу – жутко, несуразно, цепляясь за пол руками и толкаясь ногами, точно в предсмертной судороге.

Аркрайн ловко подскочил на ноги и отрывисто взмахнул рукой.

Тело кузнеца обмякло и перестало двигаться.

Царь снова сблизился с Лео. Оцепенев, молодой маг, не смел шелохнуться и даже пискнуть. Сверкающий меч замаячил перед лицом, и он понял, что это конец. Но всё же решился взглянуть напоследок в взбесившиеся глаза Аркрайна. Пронзительно и глубоко, точно бы испуская беззвучный крик о пощаде к его холодной душе, потерянной где-то среди самой Пустоты.

И царь опустил клинок.

Снова он стал собой. Ни сожаления, ни страха, ни радости. Пепельное лицо не было больше кошмарным и не искрилось больше безумием, но утратило и всё остальное – человеческое.

Меч растаял. Растворился в воздухе призрачным миражом. И стало темно, а после слепящего света не видно было ничего вокруг.

В полном молчании они не двигались. А потом Аркрайн сказал:

– Мы уходим, – снова своим голосом. Низким, суровым и ледяным.

Бьерн зашевелился.

– Помоги мне поднять его, – повелительно продиктовал Аркрайн Лео. – И хватит уже скулить.

Не без труда поставили они кузнеца на ноги. Бьерн еле двигался, скреб ногами о пол. В молчании вышли из комнаты, почти на ощупь, и перебрались в зал.

Свет ночного неба тускло пробивался сквозь окна питейной. Но хватило и этого, чтоб Леонард смог разглядеть свору порубленных тел. Разбросанные повсюду, они будто рассказывали ему о содеянной Аркрайном жестокости.

Лео задрал голову кверху, чтоб не видеть, даже не думать о том, что здесь произошло. Но сапоги захлюпали, как по лужам, и он понял, что идет по крови всех этих несчастных.

Когда они выбрались наружу, Лео едва удерживал тошнотные порывы. Ему было жаль их, но от чего-то он ясно понимал, что Аркрайн сотворил это не по своей воле.

Ни света в деревянных домишках поодаль, ни единого ночного скитальца на улице. Всё кругом было в тиши. У стоил трактира стояла запряженная телега, по всей видимости, оставшаяся без хозяина. Туда уложили Бьерна и спешно двинулись в путь.

Его кобыла послушно зашагала следом.

– Что с ним? – с рассветом к Леонарду вернулся дар речи. – Почему он больше не ходит?

– У него переломлен хребет, – ответил Аркрайн. – И ребра.

Леденящий ужас пронзил Лео с ног до головы.

– Он… он сможет когда-нибудь снова?..

– Не знаю, – мотанул головой царь. – Посмотрим, что скажет Виго. Старик на всякое горазд.

– Но ведь он же не живой? Так ведь?

– Не совсем, – загадочно сказал царь. – Но если бы был живым, то после такого умер бы сразу.

Леонард понимал всё хуже и хуже.

– Это сложное колдовство. Необычное, – продолжил Аркрайн. – Вряд ли о таком вообще кто-нибудь слышал. – Он помедлил и добавил чуть тише. – В этом мире…

– Но ведь его кости не смогут срастись? – Лео бросило в жар, и он стал переживать сильнее. – Он ведь даже не ест ничего. Как он вообще продолжает двигаться?

– Еда ему больше не требуется, – ответил Аркрайн. – Тело его существует благодаря магии. И я не собираюсь тебя в неё посвящать.

– Как скажете, – опечалился молодой маг и опустил взгляд. – Но надежда ведь есть?

– Как и всегда, – заверил его царь. – Меньше думай об этом. И держи ум бодрым.

Лео хотелось прислушаться. Очень. Но это было совсем непросто.

Спустя ещё пару миль они заговорили снова.

– Что там произошло? – осмелился вдруг спросить Лео. – Почему вы сделали это?

– Это дело не для твоего ума, – безразлично сказал Аркрайн, но почему-то всё-таки решил продолжить. – Власть Древних. Клинок оказался куда сильнее, чем я думал.

– И что в нем такого особенного?

– Тебе рано знать такие вещи, – отрезал Аркрайн. – Ты разве забыл, что я не люблю болтать?

– Да, да, но ведь я не донимаю вас почем зря, – легко взбунтовал Лео. – Я в полном неведении. Всё ещё не понимаю ничего из происходящего. И ответов нет. И мы молчим почти всегда. Нельзя же так вечно!..

– Хорошо, – сказал Аркрайн, немного подумав перед этим. – Можешь спрашивать дальше, если хочешь. Но не думай, что я собираюсь унимать каждый твой интерес.

– Мы едем в Брол?

– Да. Я уже говорил.

– И что потом? – Леонарда хлынул вдруг, как оттаявший водопад. Разные чувства стали переполнять его. – Дальше-то что? Продолжите вырезать народ и там? И зачем таскать меня с собой? Какой в этом смысл?

– Есть ещё какие-то вопросы? – издевательски хмыкнул Аркрайн.

– Да какой вообще в них толк? – с досадой развел руками молодой маг. – Из вас и клещами ничего не вытянешь!

– Так и есть.

Но Леонарду не хотелось сдаваться, тем более, что на ум ему пришло ещё кое-что.

– Он пытался меня защитить. Бьерн, – Лео проговорил умеренно и серьезно. – Это была его воля?