Открытка - Лия Флеминг

– Помни! Мы живем только для того, чтобы вырваться отсюда! Куда подевалась твоя злость? – она трясла подругу за плечи, пытаясь заинтересовать ее своими бесконечными прожектами, как именно им устроить побег. – Будем держаться все вместе, и тогда выживем! Поодиночке – сдохнем! Здесь все же получше, чем в Равенсбрюке. Там ведь вообще сплошной конвейер смерти, а здесь хоть поле видим, дорогу… Но только дашь слабину, и немедленно отправят обратно в Равенсбрюк. А там эти садисты забьют тебя своими дубинками до смерти. Не дай им такого удовольствия, Лотта!

Спустя несколько дней их переправили в другой лагерь в Мекленбурге. Там их бросили на строительство дорог. Трудились днями напролет в сырую промозглую погоду, которая бывает ранней весной. Спасали только телогрейки и шали, которые соорудила всем троим Мадлен из одеяла Селины. Но попробуй потягай тяжеленный каток двенадцать часов кряду, и так изо дня в день. Силы убывали с каждым днем, они чувствовали, что слабеют. Немного приободрили новенькие. Женщины сообщили последние новости с воли: союзники уже вплотную подошли к западным границам Германии – надежда немного согрела озябшие души и тела.

Месяц спустя их безо всякого предупреждения вытолкали ночью во двор, велели собрать пожитки и приготовиться к пешему походу куда-то на запад. Было темно, земля еще была покрыта снегом, оставалось лишь молиться, чтобы их раздолбанные башмаки выдержали этот долгий переход по замерзшей дороге. Они обмотались шалями, натянули на ноги еще по паре носков, которые Мадлен сварганила им изо всякого тряпья, тихонько рукодельничая по ночам, когда никто не видит. Забрали с собой и пожитки Селины, маленький узелок, при одном взгляде на который хотелось плакать. Мари прижала его к груди, и все они вдруг почувствовали себя так, словно Селина все еще с ними рядом и сейчас они бережно поведут ее за собой.

Пленниц гнали всю ночь. Унылая, безмолвная колонна, отмеряющая милю за милей по замерзшей дороге. Время от времени охранники обходили строй, светили фонариками, проверяя, нет ли в шеренгах пустот, но никто их не считал.

– Вот он, наш шанс! – прошептала Мадлен, когда дорога пошла лесом. – Исчезаем по одной и прячемся за деревьями.

Времени на раздумья не было. Калли увидела, как Мадлен скатилась по насыпи и скрылась между деревьев. Охранники не заметили, другие заключенные даже не глянули в ее сторону. Следующей рванула Мари: нагнулась, чтобы поправить свой башмак, и моментально растворилась в темноте. Пришла очередь Калли. Она понимала: сейчас или никогда. Едва ли судьба подарит ей еще один такой шанс. Калли шагнула в ночь, и словно крылья выросли у нее за спиной. Пока никаких выстрелов, и собаки не лают. Вокруг тишина, скованная снегом, и только ветки поскрипывают на морозе. Интересно, решился ли кто-нибудь еще на побег?

Высокие деревья мрачно шумели над головой, внушая суеверный страх, огромное пространство темноты и холода. Дыхание моментально превращалось на морозе в клубы пара. Одна, затерянная в бескрайнем царстве снегов и льда, безоружная… Ужас сковал ее тело. Куда идти? В какую сторону? Калли нерешительно двинулась в глубь леса, понимая, что надо двигаться, иначе она просто замерзнет на одном месте от холода. Сколько таких несчастных жертв она уже перевидала в лагере. Иди, понукала она себя, иди вперед. Каждый шаг – это напряжение воли, но сейчас движение для нее воистину равно жизни.

Забрезжил рассвет, а вместе с ним в душе затеплилась робкая надежда. Вдруг ей повезет снова обрести своих подруг? Конечно, шансов нет, но вдруг случится чудо из чудес… Не может быть, что они ушли далеко. Куда ей податься без них? Одной, без корки хлеба, без малейших шансов на пристанище… Ей надо во что бы то ни стало отыскать их.

– Сюда… Сюда! – услышала она знакомый шепот.

Мари и Мадлен поджидали ее, притаившись за могучими стволами деревьев. Калли бросилась к ним навстречу и обхватила подруг руками в приливе несказанной благодарности и нежности.

– Да! Мы сделали это! Мы свободны! – Марри пританцовывала на снегу, пытаясь согреться. – Но что дальше? Мадлен, твое слово!

Но вот наступил черед и для Калли продемонстрировать все свои умения и навыки.

– Дальше мы найдем себе что-нибудь съедобное и соорудим хижину, в которой можно будет развести костер.

Мадлен бросила на нее удивленный взгляд.

– Но как мы это сделаем? Нас тут же поймают!

– Я вам все покажу! – услышала Калли собственный голос. Малые крохи тех знаний, которые она усвоила когда-то в разведшколе во время тестов на выживание, вдруг сами собой стали всплывать в ее памяти. Самое время поверить теорию практикой! – Нужны сухие ветки и трут, а еще что-то такое, чем можно придерживать трут во время трения. – Внезапно она ощутила небывалый прилив энергии и сил. Да, им все еще угрожает смертельная опасность, у них нет при себе ни документов, ни денег, но она уже точно знала, что надо делать, чтобы спасти себя и своих подруг. Ведь и они тоже спасли ее в свое время и помогли ей выжить в концлагере. Вот и она постарается отплатить им сторицей. Сейчас разведет костер, поймает какую-нибудь живность, которую можно будет зажарить и съесть. Нужно еще обязательно найти воду. И только потом можно будет строить планы на будущее.

27

Каждый день Фиби ждала новостей о судьбе Каролины. Она бомбардировала министерство обороны своими обращениями и запросами, требуя от них предоставить ей конкретную информацию о дочери. Но ответов на ее запросы так и не последовало, и тогда она обратилась к члену парламента по своему округу. У того на носу были всеобщие выборы, и политик был занят подготовкой к ним, тем не менее он пообещал вникнуть в суть дела и разобраться во всех обстоятельствах. Фиби потеряла сон, участились головные боли. Дезмонд рос сорванцом, все время норовил улизнуть на улицу поиграть с деревенскими мальчишками, которые за одну минуту могли превратиться из друзей в злейших врагов и наоборот. В школе дела тоже обстояли далеко не блестяще. Джесси даже предупредила Фиби, что мальчишка может попасть в дурную компанию. Иногда Джесси забирала Дезмонда к себе, на ферму родителей, только для того, чтобы дать короткую передышку Фиби.

Боб Кейн продолжил службу на Дальнем Востоке, и Джесси не могла дождаться встречи с мужем. Совсем скоро военные действия должны были закончиться и там. А в Британии жизнь пока была по-прежнему очень трудной. Карточки не отменили, выдаваемый по ним паек стал еще более скудным. Ах, как же мечтала Джесси поскорее бросить все и уехать в Австралию, начать вместе с мужем новую жизнь в другой стране, на новом месте, где всегда тепло и так красиво.