Гарем - Бертрис Смолл

В воздухе смешался запах крови, пороха, лошадей и пота. Вонь стояла такая, что кадины прижимали к лицам апельсины и гвоздику.

Эскадроны, возглавляемые Сулейманом и Мухаммедом, разгромили большую группу персов, погнавшихся за принцем-наследником, который сделал вид, что потерял своих людей, а на самом деле заманил врага в засаду. Зулейка показала в ту сторону Сайре и заметила:

— Они все еще дети, которые играют в войну.

Сайра молча кивнула. Выражение ее лица было мрачным. Она рассердилась на старшего сына за эту глупую и неоправданно рискованную, по ее мнению, выходку. И вообще ей было немного страшно. От грохота пальбы закладывало уши. Люди прямо на ее глазах валились на землю мертвыми. Она смотрела на панораму боя, и создавалось впечатление, что это какое-то фантастическое, нереальное видение. Носильщики бегали по полю боя, забирали раненых и тащили их в госпитальные палатки. Многие солдаты, особенно из первой линии, были страшно изувечены, ибо от огня пушек страдали не только охваченные ужасом персы, но и турки.

Сайра на какое-то мгновение зажала уши, чтобы не слышать дикого грохота, но тут ей в глаза бросился Селим на своем Смерче. Султан влетел в самую гущу врагов, и его кривая сабля сверкала на солнце, будто разряды молнии. Губы его шевелились, рот был искажен. Сайра понимала, что он что-то кричит, видимо, подбадривает своих людей.

В это время к возвышению, на котором стояли султанские кадины, подъехал гонец.

— Моя госпожа! — крикнул он, обращаясь к Сайре. — Мне очень жаль сообщать тебе, но… принц Казим убит. Его тело принесут в султанский шатер. — Солдат повернул коня и опять ускакал туда, где гремел бой.

Сайра покачнулась, и перед глазами у нее поплыли круги. Зулейка обняла ее за плечи.

— На все воля Аллаха… — раздался ее негромкий голос. — Молись Ему и Его Пророку Магомету.

Зулейка помогла Сайре сойти с возвышения и отвела в шатер.

Битва в долине Халдиран принесла султану Селиму громкую победу. Шах Исмаил и его любимая жена Такли Ханим попали в плен. Всю ночь турки шумно праздновали удачу. В лагере разожгли огромные костры, языки пламени взлетали высоко в небо, над долиной разносились бой барабанов и пение флейт, а от солдатских палаток доносился женский смех. Персидский шах поехал на войну не просто так, он взял с собой все, что нужно человеку для хорошего отдыха. В его лагере солдаты Селима, к своей великой радости, отыскали целый гарем, состоящий из молоденьких рабынь и красивых танцовщиц. Лучших из девушек забрали офицеры, но женщин было столько, что хватило и солдатам.

Селим ужинал после боя вместе со своими командирами, держа в руках бокал из черного янтаря, украшенный золотыми цветами. Надпись на бокале указывала на то, что он являлся личной собственностью шаха Исмаила. Селиму также в качестве трофеев достался пояс шаха и нарукавники — золотые пластины в железной оправе, скреплявшиеся между собой красно-синей тканью.

В ту ночь веселилось турецкое войско, но отнюдь не плененный шах Исмаил. Сидя в маленькой палатке под усиленной охраной, он горько рыдал, переживая не столько за исход битвы, сколько за то, что у него отняли красавицу Такли Ханим. Его богато наряженная молодая жена была отдана в рабство второму сыну турецкого султана принцу Мухаммеду.

Впрочем, в султанских покоях картина была еще более печальная. На толстых коврах стояли похоронные дроги. На одних лежал семнадцатилетний сын Сайры Казим. Она сама обмыла его и нарядила в последние одежды, никому не позволив притронуться к нему. Сама расчесывала его темные кудри и рыдала, вспоминая, каким он был в детстве, и понимая, что он уже никогда не станет мужчиной.

Заглянув в его голубые глаза, она только сейчас, кажется, до конца осознала, что сына больше нет. В неподвижном взгляде его была пустота. Искра жизни в Казиме навсегда потухла. Сайра закрыла ему глаза и, разрывая на себе одежды, с громкими стенаниями повалилась на пол.

Там ее и нашел Сулейман. Он поднял мать с пола, откинул волосы с ее залитого слезами лица, нежно поцеловал и отвел в спальню.

Рядом в каменном молчании застыла Зулейка. В отгремевшей битве погиб ее второй сын, шестнадцатилетний Абдула. Однако мысли ее сейчас были о другом — о мести, которую она наконец придумала. Персия унизила ее, и теперь она унизит Персию так, что это долго не забудется.

Поднявшись, она в последний раз взглянула в застывшее лицо сына. Он погиб как герой. Может, это и к лучшему. Кадины давным-давно дали друг другу слово приложить все силы к тому, чтобы прервалась порочная традиция взаимного истребления между наследниками султанского трона. Но обещания обещаниями, а кто знает, как все будет, когда Сулейман станет султаном? Власть меняет людей, Зулейке это было хорошо известно.

Сайра, Фирузи и Сарина еще не до конца избавились от влияния европейской культуры, но Зулейка, рожденная и выросшая на Востоке, прекрасно знала, что это такое — вражда между претендентами на престол. И она знала, что лучшее противоядие от этого ала — ранняя естественная смерть кандидатов. В отношениях между теми, кто взял власть и кому ее взять не удалось, всегда есть место для недовольства последних. И чем меньше будет таковых, тем лучше.

— Он был храбрым, мой брат Абдула. Зулейка обернулась и увидела Сулеймана:

— Как Сайра?

— Мать заснула, выпив макового соку. Тебе следует последовать ее примеру, тетя. Завтра мы будем в Тебризе, и тебе, конечно, не захочется клевать носом в то время, как мой отец будет выносить свой приговор персидским еретикам.

Они на мгновение встретились глазами.

— Мы хорошо понимаем друг друга, сын Селима. Клянусь Аллахом, ты больше турок, чем европеец.

— Шотландцы никогда не щадили своих кровников, Зулейка-кадина.

— Ты турок, — еще раз сказала она и, поцеловав его в щеку, ушла. Сулейман с минуту стоял на месте озадаченный, затем пожал плечами и вышел из шатра в безлунную ночь.

Глава 30

Дворец шаха в Тебризе был ярко освещен, а тронный зал до отказа забит его придворными. Султан отлично видел, что персы испуганы. В его голове уже окончательно оформился план действий. Сначала он позволит Зулейке воплотить в жизнь выстраданную годами месть, а затем безжалостно искоренит шиитскую секту, стойкими приверженцами которой являлись сам шах Исмаил и его последователи.

Турецкие солдаты отыскали прятавшегося в городе французского священника-иезуита, который заявил, что является представителем короля Людовика XII. Селим отпустил его с миром, но про себя подумал:

«Уж не европейцы ли в ответе за раскол в мусульманском мире?»

Восседавший на Павлиньем троне турецкий султан выглядел внушительно и грозно. Его черный шелковый халат был расшит золотыми тюльпанами, а голову прикрывал тюрбан из золотой парчи, украшенный рубином. В ногах его сидели кадины. Сайра в шелках и газе золотисто-телесных тонов и Зулейка, одежда которой была расшита аметистами и серебром. Тут же стояли Сулейман, Мухаммед и Мурад.