Сталин. Разгадка Сфинкса - Марат Ахметов

Однако эти страны сами не знали, чего они больше боятся — германской агрессии или спасения с помощью Советов. Для участия в правительственном обсуждении вопроса о тройственном пакте взаимопомощи и перспективах его заключения, Литвинов вызвал в Москву советского полпреда в Англии И.М. Майского.

Кремлевское совещание советского правительства состоялось в третье декаде апреля. Оно имело исключительно большое значение. На нем, как было замечено наблюдателями, в отношениях между Сталиным и Молотовым, с одной стороны, и Литвиновым с другой, появилась определенная напряженность. Из информации, предоставленной Майским, членам правительства и коллегам по НКИД вырисовывалась малоутешительная картина. Из сообщения же полпреда в Германии А.Ф. Мерекалова, также участвовавшего в совещании, следовало, что немцы демонстрируют добрую волю и сигнализируют о возможности переговоров. Кроме того, Мерекалов, видимо, привез в Москву информацию о намерении Гитлера разделаться с Польшей.

Формальный глава правительства Молотов открыто обвинил Литвинова в политическом головотяпстве, а Сталин с трудом сохранял видимое спокойствие. Атмосфера на совещании крайне накалилась. Тем не менее, Сталин все же не отменил вялотекущие переговоры и продолжения приложения всех возможных усилий для убеждения англичан и французов в необходимости корректировки их позиции. Одновременно Сталин решил, что для безопасности страны требуется совершенно иная внешняя политика, не исключающая другие направления. Соответственно этому необходимо было срочно найти для нее нового выразителя. 4 мая 1939 года сообщалось, что Литвинов освобожден от должности наркома иностранных дел и его обязанности будет выполнять премьер Вячеслав Молотов. Так как Молотов был лицом наиболее близко стоящим к Сталину, это означало, что последний берет внешнюю политику под свой личный контроль.

Смещение Литвинова по существу означало, что Кремль глубоко сомневается в возможности создания эффективного альянса с западными державами. В здании наркомата иностранных дел СССР произошла экстренная передача дел. Представительная правительственная комиссия, в которую вошли Молотов, Берия, Маленков, Деканозов и Литвинов, принимала доклады руководителей отделов.

Жесткими методами, присущими всему, с чем соприкасался Молотов, была произведена большая перестановка кадрового состава наркомата. Основания для недоверия, надо полагать, у нового руководства имелись. В НКИД работали разные люди, в том числе и еврейского происхождения. От них, а также лиц, тесно связанных с курсом Литвинова, избавлялись в первую очередь.

Общеизвестно, что и Гитлер не доверял многим профессиональным германским дипломатам. В стенах германского МИДа и в его представительствах за рубежом работали люди старой выучки, не одобрявшие нацистского режима. Они опасались, что политика фюрера быстро приведет их страну к гибели. Иные из дипломатов были настроены столь решительно, что считали своим патриотическим долгом противодействовать официальной политике рейха и даже предупреждали противников Гитлера о готовности к худшему. Среди дипломатов, как и среди офицеров вермахта, встречались и такие, которые надеялись на создание условий для поражения нацистов иностранными державами. Некоторые из работников дипломатического ведомства практически сознательно работали на советскую разведслужбу. Так, впоследствии, за участие в деятельности так называемой «Красной капеллы» дипслужащие фон Шелиа и Ильза Штебе были награждены высокими советскими правительственными наградами. А среди старых дипломатов бисмарковской школы выделяется трагическая фигура благородного графа Фридриха Вернера фон Шуленбурга, занимавшего пост германского посла в Москве с 1 октября 1934 года.

Граф Шуленбург был твердым сторонником тесной традиционной германо-советской дружбы. Он всеми силами искренне пытался восстановить ее. Противник нацизма в душе, фон Шуленбург внес свою посильную лепту в последующее непродолжительное германо-советское сближение. Отчаяние от сопричастности в содействии к агрессии, толкнул старого аристократа на решительные действия. В конечном счете, граф поплатился жизнью за участие в заговоре против Гитлера в июле 1944 года.

Итак, Советское правительство принимает решение не замыкаться всецело на политике коллективной безопасности, истово проповедуемой Литвиновым. Переменой руководства НКИД в момент обострения внешнеполитической ситуации оно обретало полную свободу маневра. Не отталкиваясь категорически от дальнейшего сближения с Англией и Францией, Сталин одновременно не стал исключать и дрейфа в сторону Германии. Векторы его политики не обозначаются столь рельефно как прежде. Такова логика безопасности, к тому же Гитлер в то время из тактических соображений категорически отказался от антисоветских выпадов. Немного раньше он поставил крест на намерениях использовать бутафорскую, так называемую Закарпатскую Украину в качестве пропагандистского и военного средства завоевания Советской Украины.

Аппетит нацистского предводителя все разгорается, но он до поры до времени скрывает свои непомерные вожделения. Под угрозой воздушного нападения на свою столицу 23 марта 1939 года Литва подписала соглашению, по которому Мемель, имевший статус независимого города, гарантированного международным правом, отошел к Германии.

Следующей жертвой фюрера должна была стать Польша, хотя первоначально он не имел против нее ярко выраженных агрессивных намерений. Гитлер был склонен на какое то время и на определенных условиях принять Польшу в качестве младшего партнера. Последнюю воодушевила опрометчивая гарантия правительства Англии поддержать ее против «любой акции, которая создаст угрозу независимости Польши и которой польское правительство соответственно сочтет необходимым оказать сопротивление».

Польша, в очередной раз, уже категорически отклоняет требование Гитлера вернуть вольный город Данциг и предложение экстерриториальности транспортных путей с Восточной Пруссией. Польская пресса, вторя возмущенному общественному мнению, предупреждает немцев, что чешский вариант в Польше не пройдет. А министр иностранных дел Речи Посполитой Юзеф Бек несмотря на свой антисоветизм и далеко не лучшие отношения с Россией окончательно отказывается присоединиться к совместному германо-польскому выступлению против русских. Бек малоосновательно надеется на существенную помощь весьма отдаленной от него Англии.

Данная Польше гарантия оказалась наиболее верным способом ускорить взрыв и европейскую войну. Она содержала в себе максимум искушений с сочетании с провокацией, полагал английский историк Бэзил Лиддел Гарт.

Британская гарантия Польше лишь подхлестнула фюрера, и в начале апреля он отдал приказ готовиться к осуществлению плана «Вайс», то есть плана кампании по оккупации вермахтом польских земель. В данной ситуации первостепенное значение приобретал русский фактор. Но Чемберлен и Галифакс, относившиеся к нему неприязненно, к тому же недооценивали его мощь и переоценивали военную силу поляков.

Гитлер отнюдь не являлся в тот период времени безоглядным авантюристом и, готовясь к военной агрессии против Польши, одновременно пытается максимально снизить риск неудачи дипломатическими средствами. После отставки Литвинова дипломатический зондаж со стороны Германии относительно сближения с Россией все более усиливался. Последняя сдержанно, но вынужденно принимает немецкие маяки.

22 мая 1939 года Германия и Италия заключают военный союз, получивший прозвище «Стальной пакт». В СССР расценивают этот военный альянс как направленный главным образом против европейских демократических стран, то есть против Англии и Франции. Хотя итальянцы, также как и немцы, двигаются в восточном направлении, месяцем ранее напав на Албанию.

На Дальнем Востоке обстановка отличалась исключительной сложностью и многообразием проблем. С увеличением масштабов японской экспансии в Китае ее интересы вступили в резкое противоречие с германскими. Лишь в 1938 году, когда Япония утвердилась в Северном, а затем и Центральном Китае, Берлин принужден был смириться и отказаться от помощи Чан Кай-Ши. Правда, японское правительство заверило, что Германия получит соответствующие компенсации. Вследствие отхода последней гоминьданевские правители начали искать и нашли поддержку в СССР.

Помимо оказания действенной помощи Китаю Сталин всемерно поддерживает дружественную Монголию, на которую также посягнула Япония. Проверка боеготовности частей Красной Армии летом 1938 года оказалась для японцев неудачной. Их войска в районе озера Хасан, в конечном счете, были разбиты, однако «самураи» не унимаются. В месяце мае 39 года в подкрепление территориальных претензий подразделения японских войск переходят границу Монголии. Советский Союз соответственно своим договорным обязательствам приходит последней на помощь и принимает участие в так и оставшейся необъявленной войне на Дальнем Востоке.