Женщины, изменившие мир - Дарина Григорова

Мотилал Неру, дед Индиры, получил юридическое образование. В молодости он был беден, но показал себя блестящим адвокатом и разбогател. Поселившись в Аллахабаде, он выстроил великолепный дом, который назвал Ананд Бхаван — Обитель радости. Здесь протекала жизнь в европейском стиле, характерном для викторианской эпохи. Зато на женской половине скрупулезно соблюдались индусские обычаи и обряды. 14 ноября 1889 года у Мотилала и его молоденькой жены Сварупрани родился сын, которому дали имя Джавахарлал. Мальчик должен был пойти по стопам отца — унаследовать его практику, систему взглядов и образ жизни.

Пятнадцатилетнего Джавахарлала определили в Хэрроу — школу, которая воспитала четырех премьер-министров Великобритании: Питта, Палмерстона, Болдуина и Уинстона Черчилля. Высшее образование он получил в Кембридже. В 1912 году Джавахарлал Неру возвратился в Индию и приступил к работе в адвокатской конторе отца. Также он принял участие в Банкимпурской сессии Национального конгресса — его он воспринял как пародию на джентльменский клуб и затеял пылкие споры с отцом по этому поводу. Вскоре его женят на шестнадцатилетней Камале Кауль, имя которой свидетельствует о ее правильной — брахманской — кастовой принадлежности. Своего первенца Камала хотела рожать в родительском доме, но Мотилал и слышать об этом не желал — первый внук должен появиться на свет только в Ананд Бхаване. В том, что родится внук, семья не сомневается — как в старом анекдоте: не мальчик? тогда кто?

Девочка родилась 19 ноября 1917 года. Ее появление на свет вызвало всеобщее разочарование — семья ждала мальчика, жаждала мальчика… Глава семьи, Мотилал Неру, мгновенно взял ситуацию под контроль, громогласно возгласив: моя внучка сотню внуков за пояс заткнет! Сегодня в Индии каждый школьник слышал о предсказании деда Индиры и знает, что оно сбылось. Но в те времена никому и в голову не могло прийти, каким образом оно сбудется.

Девочке дали имя Индира Приядаршани — Индира Приятная Глазу, Миловидная. Впрочем, Приядаршани-Миловидной она осталась только в официальных документах: близкие звали ее Инду, для других она была Индира Неру. Мир узнал ее как Индиру Ганди.

Вспоминая о порядках в Ананд Бхаване времен своего детства, Индира рассказывала: «Сварупрани была подлинным матриархом — эта миниатюрная женщина отличалась на редкость властным характером. Она железной рукой управляла всем, что происходило на женской половине: распоряжалась индийской кухней и закупками, хранила у себя под ключом дорогие наряды и украшения — их выдавали дочерям и невестке по торжественным случаям, после чего все полагалось немедленно возвратить Сварупрани».

Инду исполнилось три года, когда в декабре 1920-го Национальный конгресс инициировал движение несотрудничества с британскими властями. Махатма Ганди призывал сжигать импортный текстиль и возвратиться к ручной крестьянской прялке чаркхи, отказываться от работы в государственных учреждениях и от учебы в государственных учебных заведениях, бойкотировать колониальное судопроизводство, пока Индии не будет предоставлено самоуправление. Поводом к этому стали страшные события в Амритсаре 1919 года, когда английские войска открыли огонь по безоружным демонстрантам, вышедшим на площадь.

В Ананд Бхаване запылали костры, громадная веранда была завалена заграничной одеждой и дорогими безделушками, предназначенными для сожжения. Элегантные сестры Неру переоделись в домотканую дерюгу, Мотилалу Неру пришлось расстаться и с адвокатской практикой, и с привычным стилем жизни, что далось ему совсем не легко. Джавахарлал долго не мог отказаться от дорогих английских сигарет, а на укоры Ганди отвечал, что он так сжигает английский импорт. Испытание выпало и на долю маленькой Инду. Она подробно описала свою детскую трагедию в книге «Моя истина». Индира, отказалась от красивого платья, привезенного родственницей в подарок. Та ей сказала, что тогда нужно отказаться и от красивых английских кукол. Девочка долго мучилась, но все-таки сожгла свою любимую заграничную куклу. От горя она заболела и на всю жизнь запомнила, как долго не могла поджечь хворост: дрожащие от жалости к кукле руки не слушались и чиркали спичку за спичкой…

Детское воспоминание, пусть и озвученное много лет спустя, показывает, как вырабатывался в ребенке поистине стоический характер. Инду разрешали ужинать с родителями, но потом она должна была сама идти в свою спальню через длинную темную веранду, а потом еще подниматься по неосвещенной лестнице. Она панически боялась темноты, но никогда не просила взрослых проводить ее до спальни. Взрослая Индира так же стоически — и молча — будет переносить страшные удары судьбы: и смерть близких, и предательство тех, кто декларировал дружбу с ней.

Отец и сын Неру то и дело оказывались за решеткой, а в дом все чаще наведывались полиция и судебные исполнители: Конгресс принял решение не выплачивать штрафы колониальным властям, поэтому в уплату штрафов конфисковали имущество. «Полиция являлась к нам чуть не ежедневно, описывая и увозя нашу мебель, — писал Неру в «Автобиографии». — Индиру, мою четырехлетнюю дочь, страшно возмущал процесс разорения дома, и она выражала полиции решительное неудовольствие…»

В конце 1925 года Камала родила недоношенного сына — он умер на вторые сутки. Здоровье Камалы после этого сильно пошатнулось: врачи диагностировали туберкулез и настойчиво советовали увезти больную в Европу — горный воздух в одном из санаториев Швейцарии мог ей помочь. Мотилал и Джавахарлал не медлили — в марте 1926 года Джавахарлал, Камала и девятилетняя Индира отплыли из Бомбея в Европу и поселились в Женеве.

На фотографии тех лет — неловкая длинноногая девочка с белым бантом в волосах, подстриженных по европейской моде. Фотограф поставил ее в кокетливую позу, которая противоречит тяжелому взгляду больших черных глаз. Она училась в швейцарской школе, где ее хвалили за успехи, но держалась дичком, с одноклассницами не сближаясь, — Индира взрослее своих ровесниц, и она уже выбрала путь в жизни — ее любимыми героями давно стали Жанна д'Арк и Гарибальди, о которых она читала в библиотеке Ананд Бхавана. Ее однокашницей по Сомервилль-колледжу была Айрис Мердок — будущая английская писательница. Впоследствии Айрис Мердок нарисовала такой портрет юной Индиры: «Она была очень хороша собой, хоть и выглядела такой хрупкой, будто ее ветром может унести. Вела себя весьма сдержанно, почти надменно. Мы все видели, что она рвется на родину, а нас едва замечает…»

Врачи поставили Камале страшный диагноз — последняя стадия туберкулеза. Индира, бросив учебу, повезла мать в альпийский санаторий. Горный воздух и лечение лучших врачей не помогли — в 1936 году Камала скончалась. Вскоре за ней последовала и бабушка Сварупрани, жена дедушки Мотилала, такая же неутомимая, как и он.