Республика Ночь - Г. Зотов

– Волк, – прерывает меня Милена. – В переводе затерялась буква, а так все встает на свои места. «Будут кормить тебя, как волка» – ибо уже тогда появились слухи, что царь Города Дракона обретает волчье обличье и нападает ночами на людей. Но ведь шила в мешке не утаишь… Базарные слухи дошли до пророка Даниила в искаженном виде: а тот, толком не разобравшись, объяснил обращение Навуходоносора «наказанием божьим».

Я чувствую боль от серебра, словно металл заливают в уши. Если сейчас потеряю сознание, у Милены уже нет крови приводить меня в чувство.

– Точно, – хриплю я, царапая клыками язык. – Практически все источники по изучению истории Древнего Востока подтверждают слух о странной болезни Навуходоносора. Ученые в мире людей именовали это заболевание ликантропией. Психическим заболеванием, когда человек считает себя каким-либо животным и полностью копирует его поведение. Древние славяне даже верили, что ликантропия производит метаморфозы в теле, и в итоге человек становится волком… особенно, если он надел заколдованную волчью шкуру. Болезнь также передается через укус. Ликантропия названа в честь Ликаона – того самого, которого воскресил ха-гадоль. Историю со зловещим обедом, когда Зевсу подали жареного младенца, я изучал в школе, на уроках древнегреческой мифологии. Но никому и в голову не пришло, что ликантропия Навуходоносора – вампиризм, а царь Вавилона – первый вампир. От Адама пошло человечество, от Навуходоносора – кровососы.

Милена не издает в ответ ни звука, ее глаза закатились. Она в полуобморочном состоянии. Я беру ее за плечи и слегка встряхиваю. Да, я помню, что девушка это не любит. Но сейчас она и мухи не пришибет.

Зубкова открывает глаза – веки мелко дрожат.

– Я видел эмблему на кимоно нукекуби, – сиплю я ей в ухо. – Черно-красный шарик, каждый день в рекламе показывают… забыл, что это за контора?

– «Бладлайн». – Милена говорит тихо, будто во сне. – Мобильная связь. Точно такой же был на номере «мерседеса» – его-то и заметил альп: а я сделала все, чтобы ты не услышал об этом шарике. Твоя сестра устроилась через кадровое агентство в сотовую компанию – одна из пары десятков секретарш. И надо ж было ей сдуру сесть за особый компьютер… Они запросто могли найти ее через телефон: у Амелина имеется пеленгатор слежки, но им пришлось заблокировать Катин мобильник. Поэтому «Бладлайн» вычислил местонахождение Катерины с помощью Карла, в СВБ есть система – позволяет отслеживать машину по номеру. Нас они вели по такой же схеме, пока твой телефон был выключен. Карл подавал сигналы нукекуби, где мы находимся. Извини, что я разбила сотовый. Сорвалась.

– Стало стыдно, что ты меня предаешь? – с надеждой спрашиваю я.

– Нет, – честно отвечает Милена. – Мне стало жаль тебя, Кирилл. Ты так легко подставляешься, ты такой глупый, сам суешься в любую ловушку. Каждый дурак, читавший триллеры, догадался бы, что нельзя во время преследования использовать мобилу. Сотовая компания отследит звонок. Фильм «Сеть» с Сандрой Буллок видел? В тот момент я точно решила, что буду твоей женщиной. Ты аморфное существо, без меня пропадешь.

Я молчу. У меня нет выбора. А если б он и был: скажем, пуля из серебра либо Милена… то клянусь Дракулой, я не знаю, что именно бы предпочел.

– У носферату огромный холдинг, – шепчет Зубкова. – Помимо «Бладлайна», ему принадлежит сеть гробовых магазинов «Клыкея», сеть кровеен Bloodsucks. Он очень богатое существо. Но ему нужны совсем не деньги.

Ооооо… еще бы. Думаю, царь Вавилона не желает принять корону Принца Крови: ему нужно превратиться в бога, стать объектом всеобщего поклонения. Навуходоносор и его старший сын… В мыслях нарисовались очертания спутника нукекуби – молодого парня с антикварным револьвером «кольт». Белая ребристая рукоятка, в барабане – шесть серебряных пуль. И вечно сжатые губы – из коих, кажется, годами не раздается ни единого слова.

– Скажи… отчего Амель-Мардук так молчалив?

– О, это результат шока. – Милена сидит уже в лифчике: следуя моему примеру, она натянула на голову жакет и блузку, чтобы защититься от серебряного жара. – Когда отец лично обратил его, потрясение оказалось велико: на пятьсот лет Амель-Мардук утратил дар речи. Со временем способность говорить вернулась, но молчание вошло в привычку. Я слышала, он ведет беседы только с отцом. С остальными объясняется жестами. Видишь, даже близкие соратники, вроде японца, не в курсе, кто он. Удивлен, как много я знаю? Мне открыли правду только потому, что я офицер Службы вампирской безопасности и зарекомендовала себя как исключительный фанат культа великого лорда-вампира. Навуходоносору крайне необходимы верные адепты во всех спецслужбах. Ведь в серьезном деле можно положиться только на тех существ, что работают не за деньги – а за идею.

В глазах – красная пелена. Зрачки скальпелем режут пятна яркого света.

– Это Навуходоносор… приказал… тебе… примкнуть… ко мне?

– Конечно, он… – вновь засыпает Милена. – После твоего превращения в волка и бегства от головы нукекуби до метро «Кровососская» носферату все понял. Флэшки у тебя нет, ты понятия не имеешь, где она может быть. Он рассудил трезво: Катя припрятала ее в знакомом месте, и ты обязательно наткнешься на флэшку… А в этот-то самый момент я и окажусь с тобой. Если б ты сам не позвонил на коммутатор СВБ, мы с Карлом все равно приехали бы по твоему адресу. Спектакль высшего класса. Все должно выглядеть натурально, чтобы ты ничего не заподозрил. Даже козлак был уверен: он сдает меня с потрохами. Погоня, попытки убийства, бешеный экшен – обязаны смотреться настоящими, без тени фальши. Ты поймешь, что встал на краю гибели, и лишь я – твоя опора. Спать с тобой мне тоже велели, не сомневайся. Но знаешь, я сделала это не по приказу. Все – нукекуби, Карл и Амель-Мардук сыграли свои роли в театре марионеток. Режиссер заслужил аплодисменты: ты мне доверился и привел к цели. Но даже лорд-основатель вампиризма не смог догадаться, что флэшка третий день болтается у тебя в пиджаке! Русское разгильдяйство убьет лучшую восточную хитрость.

Ее последние слова доходят через меня, словно через туман.

– А ты не догадалась спрятать флэшку? – еле ворочаю я языком. – И просто сбежать со мной? Для чего ты привезла меня прямо в зубы к носферату?

Зубкова опускает голову, замотанную в жакет: белый в красных пятнах.