Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нардьелло, взяв деньги, направился в сторону Торре-ди-Сарно и, снова оказавшись на прежнем месте, увидел другую фею, что играла с мышонком, а мышонок выделывал танцевальные фигуры, каких свет не видел. Нардьелло стоял и смотрел, раскрыв рот, и наконец спросил у феи, согласна ли она уступить этого славного танцора за сотню дукатов. Фея согласилась и, получив деньги, отдала ему мышонка в коробке.
Нардьелло тут же вернулся домой и показал отцу новую удачную покупку. И тот ревел как одержимый, рыл землю ногами как взбесившийся конь, и если бы не удержал его руку случившийся рядом кум, носить бы Нардьелло на спине хороший горб. Наконец Микконе помалу утих, достал еще сто дукатов и сказал: «Смотри не выкинь и в третий раз что-нибудь в том же роде, потому что тогда тебе уже не сойдет с рук. Иди в Салерно и купи телят; но если что сделаешь не так, то, клянусь душами умерших, горе матушке твоей, что на свет тебя родила».
Нардьелло, понурив голову, снова поплелся в сторону Салерно и, дойдя до прежнего места, застал там еще одну фею. Та сидела и слушала сверчка, который пел так нежно, что мог навеять сладкую дрему даже на самого огорченного человека. Вот и Нардьелло заслушался песнями этой новой разновидности соловья, и пришло ему неудержимое желание его купить. Сторговавшись с феей на сотне дукатов, он посадил сверчка в выдолбленную тыкву и понес его к отцу. И отец, не в силах вытерпеть этот третий удар по своему карману, схватил-таки палку и употчевал сына как следовало, украсив его лучше, чем Родомонте[325].
Нардьелло, еле вырвавшись у него из рук, схватил всех трех, кого купил, и пустился в бега. Он ушел в Ломбардию, где правил сильный государь по прозванию Чендзоне, у которого была единственная дочь Милла. От некоего несчастного происшествия впала она в безмерную меланхолию, так что целые семь лет никто не видел ее улыбки. Отец, перепробовав тысячу средств и отчаявшись, велел огласить указ, что если кто заставит ее рассмеяться, тот получит ее в жены и станет наследником престола.
Нардьелло услыхал указ, и вздумалось ему попытать счастья. Придя пред очи короля, он вызвался рассмешить Миллу. Король сказал ему: «Смотри, дружок, если не удастся тебе поправить мне дочь, придется мне исправить тебе форму крыши». — «Да хоть и фундамент исправляйте, — отвечает Нардьелло. — Я решился, а там будь что будет».
Король призвал дочь и вместе с нею уселся под балдахином, а Нардьелло выпустил из коробки всех троих своих питомцев. И стали они играть, танцевать и петь так искусно, с таким изяществом, что королевна рассмеялась и захлопала в ладоши. Только король не обрадовался, а напротив, сердце его заплакало, ибо, согласно обещанию, ему предстояло отдать сокровище среди женщин отбросу среди мужчин. Не решаясь отказаться от данного слова, он сказал Нардьелло: «Отдам тебе и дочь, и корону в наследство, но вот с каким уговором. Если ты не лишишь ее девства за три ночи, велю тебя львам на съедение бросить». — «Это не страшно, — говорит Нардьелло. — За три ночи я тебе не только дочку, а сколь ни есть женщин в твоем дому, всех обработаю». — «Э, не спеши, брат, — отвечает король. — Дыню без пробы не покупают».
Отпраздновали брак, настал вечер — когда Солнце, как вора, с мешком на голове отводят в темницу Запада, — и молодые пошли в опочивальню. Но так как во время пира король коварно подсыпал в пищу жениху снотворное, Нардьелло прохрапел всю ночь, не коснувшись Миллы. То же самое приключилось и на другую, и на третью ночь, и король приказал бросить зятя в яму ко львам. Видя себя на краю смерти, Нардьелло открыл свою коробку и выпустил таракана, мышонка и сверчка со словами: «Раз уж судьба затащила меня в такое несчастье, что мне еще остается делать, милые мои твари, как только отпустить вас на волю. Идите с миром куда хотите».
Тут все три твари, выйдя из коробки, стали делать такие трюки на глазах у львов, что те замерли как статуи. Через какое-то время мышонок обратился к Нардьелло, который сидел ни жив ни мертв: «Гляди веселей, хозяин! Хоть ты нам и дал свободу, но мы желаем еще усерднее служить тебе, чем прежде. Ты нас кормил, чем сам питался, холил как родных, а теперь и на волю выпустил. Не бойся: кто делает добро, добра и ожидает; твори добро, а нужда придет — оно само тебя найдет. Знай, что все мы владеем волшебством; если хочешь узнать, на что мы способны, следуй за нами и увидишь, как выручим тебя из беды».
И мышонок мигом прорыл дыру, столь широкую, чтобы мог пролезть человек, и устроил в ней лестницу со ступенями, по которой Нардьелло благополучно вышел наверх. Таракан, мышонок и сверчок привели хозяина на сеновал, где устроили его со всем удобством, сказав, что готовы доставлять ему все, в чем он будет нуждаться, ибо не желают на свете иного, как только делать то, что ему приятно. «Вот чего я хотел бы, — сказал Нардьелло. — Если король отдаст Миллу другому, пусть тот человек не сможет с нею переспать; окажите мне такую услугу». — «Это пустячное дело, — ответили три твари. — Будь покоен и жди нас в этой хижине».
Придя ко двору, они узнали, что король выдает дочку замуж за одного важного немецкого синьора, и как раз этой ночью предстоит откупоривать бочонок. Таракан, мышонок и сверчок, пробравшись в спальню, дождались окончания пиршества, когда — в час, в который Луна выходит покормить своих курочек каплями росы, — новобрачные пошли почивать. Но вышло, что жених, нагрузившись едой и еще больше питьем, только лег на простыню, как захрапел точно зарезанный.
Таракан, услышав храп, потихоньку забрался под одеяло и пролез немцу в задний проход, вставив ему такую клизму, что у того сзади ударила струя,
