Опаленная колыбель - Иван Тропов

Открываю я быстрее заднюю дверцу — и возмущение изображаю.

— Папаша, блин! — сквозь зубы цежу. — Какого…

— Да, Серж? — Линский ко мне смущенно оборачивается. — Что-то не так?…

— Все не так! — я на заднее кресло киваю, где два моих пулемета лежат. — Вы что с пулеметами сделали?

— Серж, но я же не профессионал по этой части… — Линский чуть бледнеет. — Вы же знаете, у нас в Ангарске даже спецслужбы используют станнеры… Я что-то испортил?

— Ты глянь, папаша, глянь! — я изо всех сил обиженного из себя строю.

Но голос особо не повышаю. Не надо нам лишнего внимание привлекать. А вокруг столько народу…

Пожимает Линский плечами — но послушно идет к моей дверце. Внутрь голову засовывает, на пулеметы смотрит.

С пулеметами все в порядке.

— Видите? — говорю обличительно.

— Нет, — он говорит неуверенно. — Кажется, все в по…

И замолк. И на кресло свалился.

Это я его аккуратненько по затылку тюкнул. Пихаю его внутрь, дверцу быстрее захлопываю. И быстрее на место первого пилота. И переднюю дверцу тоже быстрее захлопываю, пока никто ничего не заметил.

— А… — Анна удивленно глазами хлопает, на вырубленного Линского глядя. — Что случилось?

— К торговцам летим! — я ей весело подмигиваю.

— Да, но… — она все еще не понимает.

Мы с Дымком ей ничего не объяснили даже — не успевали. Но тут она и сама почти все поняла. Сразу ожила. Лицо — словно изнутри осветилось.

— Вы нашли способ, как спасти торговцев? — улыбается с надеждой.

Ей торговцы тоже больше конфедералов нравятся. Хоть обстановочку на базе торговцев с имперской роскошью не сравнить, да и в Конфедерации нас куда как лучше устроили — но все-таки не это ей важнее. И это здорово.

Я даже пожалел, что мы с Линским местами поменялись. Так бы ее приласкал…

— Я ему тоже помогал! — Дымок губы надувает.

Но это он притворяется. На комплимент нарывается. А в глазах — шаловливые искорки так и бегают. Он тоже рад. Может быть, торговцы ему и не так дороги, как нам с Анной. Но у него для радости личный повод есть — план его пока удается.

Хотя план-то тот еще… Другого бы я с таким планом на смех поднял — но Дымок… Дымок — это Дымок. Да и все равно — я бы любой шанс предупредить торговцев использовал.

А для Дымка, зазнайки малолетней, эти успехи лучше живой воды. После того, как он узнал, что Дядюшка Сэм его пересчитал, да еще так… Теперь оживает, потихоньку в своих глазах реабилитируется.

— Димка, ты молодец! — Анна к нему через спинку кресла перегибается, в щеку чмокает.

Зарделся Дымок весь — но старательно холодного профи из себя строит.

— Самое главное впереди, — говорит сдержанно так.

Но самое главное действительно впереди…

Так что радости я пока подальше отодвинул — и делом занялся. Перегибаюсь на задние сиденья, Линского к креслу привязываю. Вырубил я его осторожно, и скоро он в себя придет. А лишние проблемы нам не нужны.

— Эскорт готов, — рация оживает. — Господа Линские, у вас все нормально? Выходим из города?

Напяливает Дымок гарнитуру.

— Мы готовы, — говорит холодно. — Уточняю диспозицию. Выходим из города, строимся в колонну и идем к Хоккайдо на пяти звуках.

— На пяти? — командир эскорта удивляется. — Но нам придется меняться каждые пять секунд, и даже так будет огромный износ корпусов…

— Я знаю, — Дымок его обрывает. — Еще реплики будут?

Тишина на пару секунд.

И командира эскорта легко понять. Какой-то сопливый подросток ему, боевому пилоту, указывает, как лететь! Да еще машин не жалеет!

Но Янг своих военных четко проинструктировал. Все приказы Дымка немедленно исполнять, и ограничений только два: чтобы мы не сбежали от эскорта и ни с кем не связывались по радио. Все-таки остатки осторожности у Янга не отмерли…

— Приказ понял! — командир говорит зло и отключается.

Дымок тоже гарнитуру сдергивает.

— Ну вот! — говорит довольно. — Теперь никаких случайностей в расчет принимать не надо. Все зависит только от нас.

Это он врет.

Теперь все зависит не от нас, а только от него одного… Сможем мы уйти от эскорта или не сможем — все в руках братишки. Спасение торговцев теперь только от него зависит.

— Серж, а как же мы уйдем от этого эскорта? — Анна хмурится.

Сообразила, что одними благими побуждениями сыт не будешь… И она почти права. Ведь всем известно, что один флаер от двенадцати преследователей ускользнуть ну никак не может!

Но это не совсем верно. Двенадцать флаеров всегда могут догнать беглеца-одиночку — это так. Флаер-одиночка на критических для корпуса скоростях может идти секунды, а его преследователи, используя слипстрим, могут часами на такой скорости идти. Это все верно.

Да только Дымок опять умудрился все наизнанку вывернуть и с другой стороны разглядеть…

Выходим мы из туннеля, строимся в колонну — и разгоняемся за четыре с половиной звука.

Внешние камеры мигом зачехлились. Это при маленьких скоростях воздуха словно нет. А на четырех звуках через воздух приходится как сквозь бетонную стену ломиться. На каждый метр корпуса по двести тонн давит. Да не просто давит. Из-за нашей скорости воздух как будто до нескольких тысяч градусов нагрет. Вокруг нашей колонны кокон из плазмы, да еще под каким давлением! Ни один объектив такого не выдержит. Да даже если и выдержит — толку-то? Слой плазмы и сам светится, и конвекция там ужасная — место изображения сплошная каша будет. Ни одна нейронная сеть изображение не восстановит.

Только по гравидетекторам и можно ориентироваться.

Вроде и радиопередатчик под рукой — а все равно торговцев пока не предупредить. Через слой плазмы вокруг колонны только мощный лазер что-то донести может. А все радиосигналы так искажаются, что их не то, что не разобрать — из шума в эфире даже не вычленить. Плазменный кокон в радиоэфире как мощнейшая гроза бушует!

И даже пытаться радировать торговцам не стоит. Потому что внутри плазменного кокона не одни мы — а еще двенадцать флаеров, и между нами-то почти вакуум. Так что они-то наш сигнал перехватят. Сразу все сообразят.

Ну ничего… Этот вакуум нам еще хорошую службу сослужит, если Дымок все верно рассчитал. Он-то нам и поможет от эскорта сбежать.

Но сразу бежать нельзя. Что толку сбегать в пределах Конфедерации? Даже если у нас все получится и от этих двенадцати флаеров мы уйдем — так нас из ближайшего города перехватят на пути к торговцам.

Надо сначала до границы Конфедерации дойти.

Да и подготовиться не мешает. То, что Дымок задумал, довольно опасно. А нам лишние жертвы не нужны. Да и самим хотелось бы в живых остаться…

Братишка на клаве шуршит, баллистическую программу высчитывает.

Тут и Линский на заднем сиденье замычал, в себя приходя.

Зашевелился — и вдруг затих.

— Анна?… — бормочет удивленно. — Что случилось?

Это господин президент сообразил, что связан. Да и ясность сознания не сразу возвращается, если в сон пинками вгоняли. Хоть и аккуратно я его по затылку бил, но все-таки…

Анна молчит.

— Серж, Дима? — Линский хрипит громче. — Что происходит?

— А то не понимаете, папаша… — говорю. — Простите, господин президент, но на время вас пришлось вырубить. Уж не знаю, как у вас в свище это красиво называется — извиняйте.

— О, господи! — Линский восклицает. — Вы что, решили спасти торговцев?!

— И спасем.

— Серж, это самоубийство! Вы не сможете уйти от колонны флаеров! — Линский возмущается. — Дима, ну хоть вы ему объясни…

И тут папаша язычок прикусил. Сообразил, что как раз Дымок-то все и придумал. А значит, и на бегство от эскорта у нас не только голые намерения имеются…

— Но дело даже не в этом! — снова начинает. — Если вы сейчас спасете торговцев, то император получит симы, и Конфедерация развалится. Император завоюет города Конфедерации, нейтральные территории! Миллионы человек погибнут или станут рабами!

— Это все красиво, папаша, — говорю. — Вот только с торговцами как? Или они не люди? Чем они перед вашей Конфедерацией провинились, чтобы их без предупреждения уничтожить?

— Серж… — Линский укоряет. Даже прицокивает от возмущения. — Мы ведь с вами почти в плену у Конфедерации, верно? Вы не можете заподозрить меня в излишней симпатии к конфедералам, так? — говорит напористо.

— Не так, — говорю.

— Не спорьте, Серж! — Линский настаивает. — Вам не сбежать от этих флаеров сопровождения. Мы в плену, я тоже пострадал от методов Конфедерации. Но даже в таких условиях я согласен с тем, что Янг действует верно. Это ужасно, что придется жертвовать жизнями десятков торговцев…

— А про заложников у императора забыли?

— Да-да, конечно, — Линский быстро поправляется. — Сотен. Хорошо, пусть даже тысяч. Но на другой чаше весов существование Конфедерации! Благо и жизни миллионов людей! Поймите, Серж, жизнь — сложная вещь…