Бархатная ночь - Джо Гудмэн

— К чему все эти уловки? Почему нельзя было прямо сказать, что тебя пригласил мой отец?

— Роберт полагал, что так будет лучше на случай, если мне придется вернуться во Францию. Он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что он одобряет мое присутствие в своем доме.

— Понятно, — протянула Кенна, пытаясь постичь смысл предосторожностей, которых требовала от Риса его работа. — А почему мой отец хотел видеть тебя?

— Он подозревал, что побережье вблизи Даннелли стало местом, где шпионы Наполеона в Англии получают информацию. Конечно, это было опасное для них место, но в то же время кому придет в голову искать шпионов под боком у лорда Данна?

— Очевидно, моему отцу пришло.

— Да. Роберт был очень подозрительным, но ему не хватило времени сообщить мне, откуда у него такая уверенность. Он только сказал, что во время маскарада в одной из пещер на побережье Даннелли возможна встреча шпиона с информатором и что все его гости под подозрением.

— Только гости? — спросила Кенна и пристально посмотрела на него.

Немного поколебавшись, Рис сдался:

— Насколько я помню его слова, все в Даннелли под подозрением.

— Это означало — и слуги, и члены семьи?

— Да. Если бы Роберт хотел кого-то исключить, он бы так и сказал.

— Возможно, — согласилась Кенна, хотя было ясно, что этот аргумент ее не убедил.

Рис не стал упрекать ее, вспомнив свой собственный скептицизм в тот момент.

— Как я уже говорил, мы виделись с твоим отцом совсем недолго. Он просил меня быть в этот вечер его второй парой глаз, выискивая все, что может показаться мне необычным. Конечно, я согласился, хотя не имел ни малейшего представления, что может произойти. Я надел маскарадный костюм, перекинулся парой слов с Ником и попал в засаду молодой мисс, в чьей голове уже созрел некий план.

— Но у тебя были планы и насчет меня, — напомнила Кенна.

— Да, должен признаться, что так. К тому моменту приехали еще не все гости, и я решил, что не случится ничего худого, если я спущусь в зал на несколько минут позже. Кроме того, я надеялся, что Николас присмотрит за Ивонной. Однако, когда я увидел, что Николас покинул танцевальный зал, мне пришлось разыскать Ивонну и попросить ее вернуться в свою комнату. Полагая, что она так и поступит, я направился искать Николаса.

— Должно быть, именно в этот момент я спустилась по лестнице и не нашла никого из вас в зале. Ни одного разбойника.

— Разбойником был только я, а Ник нарядился сатаной.

— Он говорил мне, но в это трудно поверить. В моих снах он всегда представал разбойником.

— Мне кажется, сейчас мы оба уже должны признать, что в твоих снах реальность сильно искажена, — осторожно произнес Рис. — Но может быть, ты пошла в зал в тот момент, когда я нашел Ника в кабинете размышляющим над недопитым стаканом виски. Даже если бы я не был его ближайшим другом последние двенадцать лет, то все равно бы понял, что он чем-то расстроен.

— Он сказал тебе, в чем дело? — с тревогой спросила Кенна, подозревая самое худшее.

— Это совсем не касалось того, зачем твой отец послал за мной, — ответил ей Рис. — Все неприятности Николаса всегда связаны с женщинами.

— Бедный Ник, — печально произнесла Кенна.

— Действительно бедный, — сухо заметил Рис. — На этот раз он по глупости связался с замужней дамой.

— С кем? — ахнула Кенна.

— Он сказал, что это не имеет ни малейшего значения, потому что этой ночью он положит конец их отношениям.

— Значит, она была на маскараде!

— По-видимому, так, но ты можешь не задавать мне следующего вопроса, потому что я не знаю, кто это. В ту же ночь, когда мы нашли тебя в пещере, Ник признался, что порвал с ней.

— Он сказал мне, что связь с женщинами благородного происхождения — это большая ошибка, — сказала Кенна. — Этим он оправдывал свои увлечения актрисами и оперными певицами.

— Я знаю. Ник не был так удачлив, как я.

— И как я, — спокойно добавила Кенна. — Что случилось после того, как ты оставил Ника в кабинете?

— Я смешался с гостями. Наблюдать было чертовски трудно. Все сновали туда-сюда, уходили из танцевального зала для разговоров в другие части дома. Твоему отцу требовалось гораздо больше помощников. Я остановился у входа в танцевальный зал, и моя бдительность почти сразу была вознаграждена. Я увидел, как человек в костюме разбойника вышел из галереи, прошел мимо Хендерсона к выходу.

— Это была я!

— В тот момент я этого не знал, иначе остановил бы тебя и отправил в комнату. Я полагал, что вижу гостя, который, как и подозревал твой отец, идет на встречу с французами. Представь, сколько ты мне доставила хлопот.

— Ты пошел за мной?!

— Естественно. Сначала ты направилась к воротам Даннелли. Там ты остановилась и стала оглядываться, словно боялась, что за тобой могут следить. Когда ты решила, что тебя никто не видел, ты обошла вокруг южного крыла особняка и направилась к летнему домику. Я знал, что из домика есть выход на побережье, и решил, что именно таким путем ты собираешься прийти на место встречи.

Кенна от удивления широко раскрыла глаза, услышав, какое значение Рис придал в ту ночь ее невинному поступку. Но на его месте она была бы так же подозрительна.

— Я вернулся в особняк, — спокойно продолжал Рис, — чтобы сообщить Роберту, что увидел, но его уже не было в танцевальном зале. Ивонна, правда, все еще была там, поэтому я крепко взял ее за руку и проводил до комнаты. Расставшись с ней, я увидел, что твой отец повернул за угол в сторону южного крыла, и последовал за ним. Когда я очутился в коридоре, лорда Данна там уже не было, и мне пришлось открыть множество дверей, прежде чем я понял, куда он скрылся. Ты знала, что в доме есть подземный ход?

Изумлению Кенны не было предела.

— Подземный ход? — Она чуть не задохнулась. — Какой подземный ход?

— Значит, не знала, — сказал Рис. — Это странно, учитывая, сколько времени ты провела в Даннелли. Третья спальня слева имеет ложную панель. Если знать секрет, ее можно без труда отодвинуть. Я, конечно, не знал, но Роберт так спешил, что не закрыл ее за собой, и я последовал за ним. Вниз вела винтовая лестница, и далеко впереди себя я видел свет фонаря, который нес Роберт. Ты не представляешь, сколько раз я пожалел, что не догадался взять такой же фонарь с собой. Вскоре свет исчез, и я уже не видел ни зги. Пришлось пробираться на ощупь.

— Почему ты не окликнул его и не попросил обождать?

— Я кричал. Несколько раз. Если он и слышал меня, то не подал виду. Я медленно продвигался вперед, но, лишь достигнув подножия лестницы, понял, куда меня привел подземный ход.

— В пещеру, — прошептала Кенна. — Я всегда подозревала, что есть какой-то путь, но…-Она замолчала. — Что было дальше?