Пепел жизни - Рина Харос

– Что я должен сделать?

– Благослови и разорви кровавые сделки.

– А Астарта?

– Я облегчу ее путь в Забвение, забрав душу с собой.

Я молчал. Августин смиренно ждал, но, судя по тому, как его пальцы сжимались на моем плече, времени осталось ничтожно мало.

– Прости, – я поцеловал Астарту в лоб и положил ее слабое тело на землю. Встал, выдохнул и вонзился зубами в запястье, с которого начала стекать кровь. Освободив истинную сущность, призвал магию, начавшую окутывать поляну своей багровой плотной дымкой, обходя стороной тех, кто был дорог.

– Я, Мулцибер, Высший и правитель Авантина, освобождаю от кровавой клятвы Августина и вурхэнгсона, что связан со мной не только магией, но и телом. Призываю силы, которые отправят их души в Забвение и даруют желанный покой. Оберегайте Астарту от зла, ненависти, не дающих шанса на перерождение. Этой клятвой я рушу ранние, обнуляя все и даруя новую жизнь.

Три капли крови упали на землю, которая в тот же момент содрогнулась. Яркая вспышка молнии осветила небосвод, рассекаясь на три линии, пронзившие мое тело, Августина и Астарты. Сестра выгнулась, и копье, пронзившее ее, вырвалось с чавкающим звуком и осыпалось на землю горсткой пепла. Августин, на лице которого отразилась улыбка, обхватил Астарту и крепко прижал к себе, зажмурив глаза. Вурхэнгсон отчаянно завыл, выбрался наружу и предстал передо мной в последний раз – его пасть распахнулась, в глазах стояла благодарность, а тело начало стремительно исчезать в воздухе.

Мгновение – Августин, Астарта и вурхэнгсон растворились, оставив после себя лишь темную дымку. Вместо их тел были три золотисто-бирюзовых пера, которые до самой старости будут напоминать мне о том, что каждый, хоть и недолго, но присутствовал в моей жизни и вырвал часть души своей смертью.

Я так легко отпустил их… Корил себя за то, что многого не успел сказать, но от этого горечь потери была бы еще болезненнее. Отчаяние захватило душу, и перед тем, как потерять контроль над собой, увидел Касандру, которая рухнула на колени и начала задыхаться, отчаянно цепляясь руками за горло, царапая его до крови.

Глава 47

Ведас

Сделай это без сожаления, моя любовь.

У меня нестерпимо болела голова – до скрипа, до стона, до смерти, хотелось просто сбросить металлические браслеты с рук и позволить себе умереть как простому смертному, но я не мог.

Алкеста лежала рядом и кидала в мою сторону обеспокоенные взгляды, но я пытался их игнорировать, вспоминая слова из записки Августина.

Она тебя убьет.

Касандре, чтобы принять истинную сущность, необходимо было совершить третье убийство, которое пробудит силы и сделает бессмертной. Но только решится ли она на это?

Несмотря на сильную головную боль, я прислушался к звукам, которые шли со стороны улицы сквозь плотно закрытые окна, – крик, рев, и в следующее мгновение земля сотряслась. Даже здесь, во дворце Высших, мы с Алкестой почувствовали это. После совета по поводу дальнейшей судьбы дракона отправились сюда, чтобы переждать и успокоиться, но, видимо, зря.

Банши встрепенулась и подскочила на кровати, оголив грудь, которая была прикрыта одеялом. В ее глазах стоял ужас, с лица сошли все краски, рот открывался и закрывался, не издав ни звука. Я кивнул, подтверждая догадки возлюбленной.

– Они пробудились и уже близко.

* * *

Нам понадобилось десять минут, чтобы собраться и оказаться у дворца Мулцибера, где творился настоящий хаос. Мулцибер, приняв истинную сущность, прижимал к груди Касандру – она задыхалась и не могла сделать полноценного вздоха. На дереве, чуть поодаль, был распят орк, которого я единожды видел, – он был без сознания, руки и ноги прибиты с помощью магических стрел.

– Какого черта тут происходит?

Взревев, я попытался привлечь внимание Мулцибера, но в ответ прилетела багровая вспышка магии, которая отшвырнула меня к дереву. Ударившись, я хрипло закашлялся и быстро поднялся на ноги. Алкеста пыталась подойти к Высшему и коснуться его, чтобы повлиять на разум, но обезумевшая магия правителя не позволяла этого сделать. Банши то и дело приходилось создавать щит, использовав для этого голос, чтобы багровые копья не пронзили ее насквозь. Спустя пару попыток она перестала бороться и прислонилась спиной к близстоящему дереву, прикрыв глаза и жадно хватая ртом воздух.

– Как мы рады, что успели вовремя. Пожалуй, Гнев был в восторге, сказав, что здесь нас ожидает пир спустя столько лет заточения.

Я обернулся и увидел семь силуэтов – мужские и женские. Не мог различить, кому именно принадлежал голос, это не было так важно.

Семь грехов, семь древ, в которые бог смерти заточил их души.

– Да, братец не прогадал, я чувствую, как сегодня наемся до беспамятства, – подала голос пухлая женщина, платье которой было заляпано жирными разводами. Гордыня кинула на сестру пренебрежительный взгляд и мотнула головой, закатив глаза.

– А я чувствую магию похоти… Такая влекомая, приторная, до скрипа на зубах, – молодой человек с распахнутой рубашкой отпустил руки собратьев и сделал пару шагов навстречу, но наткнулся на невидимый барьер. Его лицо исказила гримаса удивления – он задумчиво постучал по подбородку костяшками пальцев и склонил голову набок.

– Что за глупости? Какой дурак расставил защитные руны вокруг этого ничтожного дворца? – Властный мужчина подал голос и, наклонившись, вновь схватил нерадивого брата за руку, воссоединив строй. Сделав пару шагов вперед, он беспрепятственно прошел сквозь барьер и потянул за собой остальных.

– Ведас, не так ли?

Гордыня кинула на меня беглый взгляд.

– Именно.

– Вы ждали нас? – Старик, который замыкал строй и прижимал к худощавой груди сундук с золотом, вскинул голову вверх, ожидая ответа на вопрос.

– Не так скоро, – уклончиво ответил я. Под кожей зарождалось странное чувство, которое напоминало сомнение и страх, сотканные воедино.

– Время пришло, – сухо констатировала девушка со шрамированным лицом и короткой стрижкой. Зависть.

– Кто-то уже сказал тебе, смертное дитя, которое обрело могущество, что она тебя убьет?

Я обернулся и кинул беглый взгляд на Касандру, которая перестала царапать свою кожу на шее и рвано дышала, в то время как Мулцибер забирал ее боль и страдания – вокруг него бушевала магия, кровь растекалась на несколько метров от их тел, а загорелая кожа стала почти что черной от отравляющих нутро ощущений, действующих на демона подобно яду.

– Ох, нет, глупец, – Чревоугодие рассмеялась и запрокинула голову, едва ли не давясь слюнями, но в следующее мгновение