Братья Кеннеди. Переступившие порог - Николай Николаевич Яковлев

полиция по радио сообщила, что убийца, вероятно, укрывался в этом здании. В 12 часов 45 минут радио передало со слов Бреннана примерное описание примет убийцы. Полицейский М. Бейкер уже был в здании. Вместе со служащим он вбежал по лестнице на второй этаж и задержался – в вестибюле столовой он увидел человека с бутылкой кока-колы в руке. Удостоверившись, что встреченный 24-летпий Л. Освальд – работник склада, полицейский помчался наверх.

Освальд вышел тем временем из здания, поехал домой, переоделся и опять на улицу. В 13 часов 15 минут полицейский Д. Типпит в патрульной машине увидел человека, приметы которого сходились с сообщенными по радио. Он остановил машину, человек подошел, перебросился несколькими словами с ним, а затем застрелил Типпита. Убийца побежал по улице, на ходу вытряхивая гильзы из барабана револьвера. Он сбросил куртку, и, не купив билета, в 13 часов 40 минут скрылся в кинотеатре. Полиция ринулась в другом направлении, задержав в городской библиотеке человека, похожего на убийцу. Но тут пришло сообщение из кинотеатра, который немедленно окружили. Зажгли свет, опознали среди зрителей убийцу. Когда ему приказали встать, он ударил полицейского и выхватил револьвер, но тут же был схвачен, помят в свалке. Когда задержанного вытаскивали из кинотеатра, он кричал: «Вот оно, зверство полиции!» Его бросили в машину и доставили в участок. Навели справки, оказался Освальд.

К этому времени в здании книжного склада разыскивали винтовку, выяснили, что из служащих на месте нет только Освальда, принялись разыскивать его. Началось расследование. Тут пришло сообщение, что Освальд задержан. Установили, что именно он владелец старой винтовки итальянского производства с дешевым японским телескопическим прицелом. За двое суток, которые Освальд провел в руках полиции, его допрашивали около 12 часов, протоколы и записи на магнитофонную ленту не велись. Участвовали в допросах и присутствовали на них 25 человек.

Различные следственные действия – опознание личности, предъявление фотоснимков, изъятых при обыске квартиры Освальда, и т. д. В 19 часов следователь капитан Фриц составил постановление о привлечении его к ответственности за убийство Типпита, в 23 часа 26 минут – за убийство президента. Задержанный очень спокоен и начисто отрицает все. Освальд объяснил, что в момент покушения на президента находился в столовой склада, где, кстати, его видел полицейский. Почему ушел из здания? Потому что решил: в этот день больше не будет работы. Переоделся дома и пошел в кино.

Оп заявил, что никогда не имел винтовки. Когда ему показали увеличенную фотографию, найденную на квартире, – Освальд спят с винтовкой в руке, задержанный мягко указал, что ее сфальсифицировали в полиции – подклеили лицо. Попутно Освальд весьма нелестно отозвался о методах работы ФБР. Не коммунист ли он? Освальд разгневанно ответил: «Нет!»

«Дело в том, – сказал Освальд, – что коммунист – марксист-ленинец, а я марксист». В дальнейшие объяснения Освальд не стал входить, высокомерно заявив, что, учитывая состав аудитории, это потребует слишком много времени. И вообще, закончил Освальд, он не будет давать никаких показаний, пока не заручится помощью опытного адвоката.

В промежутках между допросами Освальда содержали во внутренней тюрьме полицейского управления, на пятом этаже. Когда оп заявил о том, что желает получить адвоката, следователь капитан Фриц вручил ему монету и посоветовал связаться с любым адвокатом. В коридоре тюрьмы Освальд вскоре после 16 часов позвонил в Нью-Йорк, попросив соединить его с известным своими левыми убеждениями адвокатом Д. Абтом. Ничего из этого не вышло – телефонистка в Нью-Йорке не соединила в кредит. После неудачной попытки Освальд попросил следователя дать ему возможность переговорить с Абтом, оплатив разговор. При аресте у него изъяли 13 долларов. Фриц замял просьбу задержанного.

В 15 часов 26 минут полиция Далласа объявила, что убийца схвачен и допрашивается в городском управлении. Сыщики делали достоянием гласности данные о задержанном по мере их сбора, некоторые, разумеется, неточные. Представители прессы, радио и телевидения штурмом взяли здание управления. Им никто не препятствовал: местным полицейским страсть как хотелось показать товар лицом. Вместе с журналистами в здание имел свободный доступ любой, кто только хотел взглянуть на задержанного. На третьем этаже, где допрашивали Освальда, в коридорах скопилось более 300 корреспондентов. Давка была, как у стадиона на матче популярных команд. Вокруг здания машины телевидения, кабели от них тянулись прямо в окна третьего этажа.

Через густую толпу журналистов детективы водили Освальда на допросы и с допросов. Они с трудом проталкивались через людскую стену. Журналисты коршунами набрасывались на арестованного, одновременно требуя ответа на сотни вопросов, тыкая ему в лицо десятки микрофонов. С кривой ухмылкой, не сходившей с лица, Освальд с трудом отстранялся от журналистов и, спотыкаясь о телевизионные кабели, кое-как проделывал свой скорбный путь в лапах дюжих полицейских.

В местном отделении Американского союза демократических свобод (АСДС) вскоре после задержания Освальда узнали, что он просит адвоката. Узнали просто – по телевидению передавали происходившее в здании полицейского управления: на экране Освальд, подняв над головой скованные руки, кричал, что ему нужна юридическая помощь, а вокруг теснились полицейские с искаженными злобой лицами. Председатель местного отделения АСДС Г. Олдс с трудом дозвонился до капитана Фрица и вежливо осведомился, разъяснены ли арестованному его права, и сказал, что АСДС готов немедленно оказать содействие Освальду. Фриц коротко ответил: задержанный отклонил сделанные ему предложения о юридической помощи.

Олдс был терпеливым человеком и счел необходимым вместе со своими сотрудниками явиться в полицейское управление. Он хорошо знал нравы полиции. В управлении после препирательства с полицейскими чинами Олдса направили к судье второго участка Далласа Д. Джонстону, который наблюдал за ведением следствия. Судья оценил благородство намерений Олдса и его коллег. Он заверил их, что Освальд отказался от услуг защитника. Он солгал. Освальд, потерпев неудачу связаться с Абтом, заявил, что является членом АСДС, платит членские взносы и просит прислать адвоката от этой организации.

С судьей Олдс встретился около полуночи, как раз в тот момент, когда в здании все пришли в сильнейшее волнение – окружной прокурор Вейд объявил, что, уступая настояниям прессы, полиция выведет Освальда на пресс-конференцию. Ее проведут в подвале, единственном помещении, способном вместить сотни людей. Пусть полюбуются, в Далласе не бьют арестованных. Наконец, Освальд в наручниках, с подбитым глазом – перед толпой журналистов. Ничего путного не вышло. В подвале галдели, требуя друг от друга замолчать, фоторепортеры лезли по головам. Освальда забросали беспорядочными вопросами, допытываясь, он ли убил президента. Он спокойно ответил, что «совершенно не понимает происходящего», он-де не убивал ни президента, ни Типпита. «Я настоятельно прошу, чтобы мне оказали юридическую помощь». Вопросы, вопросы. Арестованный сказал, что глаз ему подбил полицейский. Вейд