Освобожденная страсть - Ларисса Йон

Дэвид вызывающе задрал подбородок.

– Хранителю Неофона даруются чары...

– Если ангелы считают человека достойным! – взревел Вал. – А ты не достоин!

– Я никогда не был достоин в твоих глазах. – Дэвид направился к двери и после короткого кивка Вала, Тень пропустил его... но перед этим что–то шепнул Дэвиду на ухо, отчего его колени подкосились. Уняв дрожь, он медленно покинул комнату.

Не глядя на Серену, Вал тяжело опустился на стул.

– У меня нет слов, чтобы объяснить, – начал он. – Поэтому просто спроси все, что ты хочешь знать.

Серена была в шоке и ничего не сказала. Тень был тем, кто сломал лед.

– О, это круче любой мыльной оперы. Не то чтобы я разбирался в этом. – Он снова оперся на дверной косяк. – Итак, мистер агент... почему ты никогда не говорил Серене, что так сказать, взбивал тесто, из которого она была вылеплена?

Да, она тоже хотела бы получить ответ на этот странно сформулированный вопрос. Вал уткнулся лицом в ладони, и ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его.

– Как я мог сказать тебе, когда я не был честен со своей собственной семьей? Я, честно говоря, не думал, что они знали. А после того как умерла Патрис, не было никакого смысла говорить. Я знал, что с монахинями ты была в безопасности, и о тебе хорошо заботились. – Он поднял голову и посмотрел на нее покрасневшими глазами. – Я был трусом. И из–за этого мой сын ненавидит меня. Ненавидит свою собственную сестру. Мне очень жаль. Мне так жаль.

– Что будет с Дэвидом? – спросил Тень таким тоном, который сказал, что он сам займется этим, если ответ Вала не удовлетворит его.

Его прерывистый вздох закончился рыданием.

– Этот вопрос оставим для "Эгиды". – Он поднялся на ноги. – Я сейчас вернусь.

Тень подождал пока Вал выйдет, а потом пробормотал: – Иногда семья – это хреново.

Боже, он был так прав.

– Кстати о семье... я думаю, что ты должен знать, почему Фантом не пришел увидеть твоих сыновей. – Тень открыл, было, рот, но Серена прервала его. – Он боится, Тень. Он боится чувств… Боится поделиться собой, будто каждая его часть, которую он отдаст кому–то, будет окончательно потеряна, если его отвергнут… Он чувствует, что потерял тебя и Призрака – ведь теперь вы с вашими семьями… А больше у него никого нет…

– Почему тебя это волнует? – грубо спросил он. – После всего того, что Фантом сделал с тобой, ты должна ненавидеть его.

– Я все еще люблю его… Я не могу просто отключить это… – Она вздохнула и плюхнулась обратно на подушку. События сегодняшнего дня подорвали все, что осталось от ее здоровья.

Тень пересек комнату и опустился на кровать рядом с ней. Он осторожно взял ее за руку, и его татуировка – родовой знак, как он назвал ее однажды – начала светиться, распространяя ощущение приятного покалывания по ее венам.

– Интересные вы: люди, – пробубнил он себе под нос. – Как только ты начинаешь думать, что все они кучка дебилов, появляется один и заставляет сомневаться – кто же в действительности из нас дебил?

Серена сонно улыбнулась.

– Я полагаю, что это был комплимент. От демона. Вот тебе на.

– Ага. Как только ты начинаешь думать, что все мы кучка дебилов...

Появляется один и заставляет тебя влюбиться в него.

Глава 28

Эти чары просто фантастика!

Фантом и Ривер с легкостью добрались до "Купола Скалы", и были практически не задеты армией демонов, кишащей повсюду. Фантом мог принять облик одного из них, чтобы стать менее заметным, но какое в том удовольствие?

Нет, он проходил сквозь орду демонов, как нож сквозь масло. Его длинный кожаный плащ развивался на ветру и хлопал по лодыжкам, лязг оружия звучал райской музыкой в его ушах. Со стороны братьев было предусмотрительно захватить с собой его боевое снаряжение.

Несколько демонов попытались на них напасть, видимо, были придурками – но чары мешали их атакам. Они то спотыкались, то наносили удары друг другу, то вообще теряли Фантома из виду... да уж, чары были классной штукой.

На верхней ступеньке лестницы, ведущей к мечети "Золотой купол", прямо под арочной колоннадой, Ривер потянул Фантома в сторону и сказал:

– Если все это плохо для меня закончится, ты знаешь, что делать.

Да, он знал. Ривер поведал, что только ангел может убить ангела... но существовал еще один способ: человек должен обескровить ангела до смерти, тогда он временно приобретает способность: уничтожить другого ангела. Загвоздка состояла в том, что никто не мог обескровить ангела, если только тот сам этого не захочет…

Фантом надеялся, что до этого не дойдет. Ему, вроде как, нравился Ривер.

– Знаю, – сказал Фантом, и продолжил путь, но Ривер снова остановил его.

– Боже, что на этот раз?

– Кинан. Ты должен отдать амулет Кинану. И никому больше из "Эгиды". Понял?

– Нет.

Ривер раздраженно вздохнул.

– Все это было предопределено, – сказал он, указывая на армию, окружающую их. – Я не знаю, чем все это кончится – битва была предсказана, но не ее конечный результат. Однако судьба Кинана тесно связана с этими событиями.

Фантом закатил глаза. Если он и ненавидел в жизни что–либо больше чем загадочное дерьмо, так это судьбоносное дерьмо.

– Хрен с ним. Давай надерем Бизамоту его уродливый зад, и я именно это имею в виду.

Они вошли в мечеть "Купол Скалы", легко раскидывая рогатых охранников–Ремлил. Ривер и Фантом не боялись, что приближенные Бизамота последуют за ними. Только несколько демонов осмеливались зайти в столь святое место, а остальные боялись Бога больше, чем любого падшего ангела. Даже Фантом почувствовал себя неуютно в стенах мечети, где все от плитки на полу до витражей и строк Корана на стенах дышало божественной тематикой…

Бизамот стоял в центре мечети, рядом с гигантским Краеугольным камнем. Его взгляд был устремлен в потолок, и злобная, но восторженная улыбка блуждала на его губах.

Снаружи доносились звуки начавшейся битвы – вход Фантома в мечеть послужил "Эгиде" и войскам сигналом к началу атаки.

– Бизамот. – Ривер шёл рядом с Фантомом, его кожа светилась причудливым белым светом.

Бизамот от удивления широко распахнул глаза.

– Ривер? – Он перевёл взгляд на Фантома. – Ты. Ты жив?

– Неа. Это твое воображение. – Фантом направился к нему. – Тебе не кажется, что это дебильный способ вернуться в Рай, когда все, что ты должен сделать – так это идти к полуденному солнцу?

– Дурак. Это работает только в том случае, если ангел еще не ступил в Шеул.

– О–о, моя ошибка. Я не очень сведущ в правилах ангелов. Не думаю, что у них есть "Пособие для чайников" в таких делах. – Фантом стал рассматривать свои ногти. – Но одну вещь я знаю наверняка. Если ты умрешь, то исчезнешь навсегда. Пуф. Ни тебе искупления, ни перевоплощения. Ничего. Пока–пока.