На дальних рубежах (СИ) - Incognito

Инола Ярги, в отличие от дочери, выглядела как чистокровная индианка — прекрасное лицо с широкими высокими скулами, черные, чуть раскосые глаза, немного тяжелый, но красиво очерченный подбородок и небольшой горбатый нос. Современного дизайна украшения и шаль, в которую она куталась, немыслимым образом подчеркивали этничность ее внешности. Сколько баб, упивавшихся властью, требовало от него, чтоб он их величал королевами и богинями, а они в подметки не годились этой хищной, властной и прекрасной женщине с бесстрастным, лишенным возраста лицом! Джейс подумал и решил все же соблюсти этикет. Перед королевой и рыцарю не зазорно преклонить колени, не то что рабу!

— Ты знаешь, в чем тебя обвиняют? — он отрицательно покачал головой. — Драки с другими рабами, порча имущества, нападение на персонал, попытка изнасиловать госпожу Фитцпатрик, и последняя твоя выходка — нанесение ущерба самому себе. Есть что сказать в свое оправдание?

Усилием воли Джейс заставил себя разжать челюсти и пробудить охрипший от долгого молчания голос.

— А смысл? Вы ведь и так уже все решили, — ему было все равно, если за дерзкий ответ сейчас отвесят оплеуху. Но пощечины он не дождался.

— Как сказать, — с сомнением произнесла густым и тягучим, как патока, голосом Донна Инола. — Мне вот интересно, что должно было произойти, чтобы раб, о котором никто в доме моей дочери не смог сказать и единого дурного слова, вдруг сорвался, дошел до рукоприкладства и насилия над женщиной.

Джейс горько усмехнулся.

— Какое это имеет значение? Что, поверите слову раба?

— Смотря какому слову, — изогнула бровь индианка, мгновенно напомнив Джейсу Кору.

— И что, поверите, если я скажу, что мне на хрен не сдалась чужая баба? И что я не позволю никому на себя лезть? — в голос просочились боль и яд. — А если я скажу, что мстительная сука пыталась на мне заработать, выставляя на бои и подкладывая под того, кто больше заплатит? Тоже поверите?! Делайте, что хотите, только не тяните. Я устал.

Он впервые выговаривался таким образом человеку, который был не только способен раздавить его, но и был настроен на подобные действия. Облегчения от своих слов Джейс не почувствовал, только еще большую обреченность. Изможденный, едва державшийся на грани, он замолчал и плотно накрыл глаза ладонью. Плавным текучим движением большой кошки Донна Инола поднялась, прошествовала к столику, где для нее выставили кувшин с водой и лаймом. Элегантно наполнила стакан, подошла к коленопреклоненному парню и легонько постучала по руке, закрывшей его глаза. Джейс с немалым удивлением принял питье. Когда он осушил стакан, Донна Инола глазами показала ему, куда поставить пустую посуду. Джейс поднялся, выполняя безмолвный приказ, а когда повернулся к Донне Иноле, та уже была рядом. Совсем рядом. Облако ее экзотического древесно-мускусного парфюма окутало его, одурманивая и будоража.

— Что если я скажу, что у тебя есть шанс убедить меня отменить смертный приговор? — гипнотические черные глаза странно поблескивали, изучая его реакцию, но лицо женщины-сфинкса оставалось бесстрастным.

— Вы очень красивая женщина, госпожа, — Джейс отстранился, еще больше зажимаясь, но слова его были искренними. — Признаться, одна из самых красивых, кого я видел. Но покупать свою жизнь такой ценой не хочу. Лучше сдохнуть, чем снова становиться шлюхой.

Донна Инола вдруг улыбнулась и отстранилась от похожего на затравленного, загнанного зверя парня, прошлась по нему взглядом, будто увидела диковинку.

— Раб, смеющий отказывать господам, надо же, — в ее голосе не слышалось насмешки, но Джейс все равно напрягся. — И кто же научил тебя таким словам? Уж не моя ли дочь?

Джейс молчал. Его уже потряхивало изнутри от нервного озноба. Нервное истощение не оставляло никаких душевных или физических сил.

— В то, что ты дрался, я верю, — объявила ледяная королева со жгучими глазами. — А вот в то, что ты домогался госпожи Фитцпатрик, нет. Как бы она тут не пыталась меня убедить в обратном, она явно не соперница моей дочери.

— Вы верите мне? — недоверчиво глянул на нее исподлобья Джейс.

— Я верю тому, что я вижу, — коротко ответила индианка. — Не могу сказать, что я в восторге от выбора Коры. Я бы предпочла, чтобы она увлеклась кем-то из своего круга. Но ничего важнее дочери для меня и Дона Алехандро нет, поэтому я закрою глаза на некоторые вещи. Пока что разговор об этом мы отложим. А теперь скажи мне, ты еще способен послужить ей или же тебя тут окончательно доломали?

— Кора жива? — впервые за время разговора в его потухших глазах заблестела искра жизни.

— Первая операция прошла на днях. Успешно. Пока прогноз оптимистичный, — милостиво одарили его важной информацией.

Джейса пошатнуло. Так долго он ждал хоть каких-то вестей! Индианка, следившая за ним, как хищная птица, заметила, как дрогнул этот высокий, мощный молодой мужчина.

— Сядь, — чуть более мягко предложила она, указывая на глубокое удобное кресло у стола. — Ты действительно так за нее переживал?

Джейс только кивнул. Говорить было сложно. Такие простые слова пролились дождем на иссушенную бедами пустыню в его душе.

— Ты не ответил на мой вопрос, — чуть погодя напомнила ему женщина.

— Что? — ошалело переспросил парнь.

— Ты еще способен послужить моей дочери или нет? Не обременяя ее своими проблемами, заботясь о ее благополучии и спокойствии, когда она выйдет из комы? Твой последний поступок… — индианка пристально посмотрела ему в глаза и продолжила твердым, но теплым тоном. — Ставки слишком высоки, чтоб ты еще раз что-то такое выкинул. Если не можешь жить ради себя, попробуй жить ради тех, кто в тебя верил, ради тех, кого ты любишь. Подумай, сколько боли ты бы причинил Коре, если бы преуспел. Ты сможешь это сделать ради женщины, которую любишь?

— Что от меня потребуется? — только и ответил Джейс

— Правильный ответ, — одобрительно потрепала его по плечу женщина, казавшаяся ему теперь каким-то нереальным существом. — А теперь сиди, приходи в себя и помалкивай.

Все, что происходило дальше, воспринималось как сон. Донна Инола взяла телефон и набрала чей-то номер. Часть разговора Джейс пропустил мимо ушей, однако скоро насторожился.

— Я хочу провести аудит нашего имения, — говорила Донна Инола кому-то. — У меня есть информация, что одного из наших рабов использовали для нелегального заработка.