Ветер над яром (сборник) - Павел Амнуэль

“Ничего себе первоисточники, — подумал Гюнтер. — Конечно, бургомистр прав. Создать реализатор не в человеческих силах. Но если Фьючер — “зеленый человечек”, то какое же представление получит о землянах иная цивилизация, если будет изучать нас по таким вот первоисточникам?!”

— Как попал к вам реализатор? — По лицу доктора Бурхе Гюнтер увидел, что тот начинает готовить ему очередную версию. — Не пытайтесь меня кормить сказочками, я вас уже предупреждал! Какую роль в этом сыграл Губерт?

— И до него докопались… — уныло протянул бургомистр. — Прав был святой отец — вы чересчур дотошны… Хорошо. Я расскажу.

— И поподробнее.

Бургомистр согласно кивнул.

— В прошлом году, в ноябре, часа в два ночи меня вызвал по телефону Губерт. Говорил он сбивчиво, и я почти ничего не понял, кроме того, что он в гостинице “Корона”, обороняясь, убил человека. Ну, а когда преступление совершается начальником полиции, делом приходится заниматься светским властям, то есть мне, пока из округа не пришлют следователя. Я приехал в гостиницу и узнал, что Губерт застрелил некоего Фьючера, сотрудника Сент-Бургского университета. Я его немного знал, он обращался ко мне с рекомендательным письмом, чтобы ему разрешили работать в библиотеке бургомистрата Фьючер… Тело Фьючера лежало на полу рядом со столом, в вытянутых руках он сжимал вот эту книгу. Я, конечно, тогда еще не знал, что собой представляет ее кожаный переплет. Как объяснил мне Губерт и подтвердила прислуга, его вызвали в гостиницу, чтобы он разобрался с постояльцем. По ночам из номера Серого… Фьючера доносились жуткие крики, вопли, тянуло дымком паленого мяса ну и все такое прочее. Поэтому Губерт, чтобы застать постояльца на горячем (прислуга, убиравшая номер днем, естественно, ничего не находила), пришел ночью, дождался, когда из-за двери стали доноситься душераздирающие крики, открыл запасным ключом дверь и ворвался в номер. И попал на заседание инквизиционного трибунала. С перепугу Губерт начал палить из пистолета, но жуткая картина тут же исчезла, и остался только труп постояльца. Честно говоря, я тогда подумал о гипнозе.

— Куда вы дели труп?

— Никуда. Под утро он растворился в воздухе на моих глазах.

— И тогда вы замяли дело, припугнули Губерта, что-то наврали прислуге…

— Я сказал прислуге, что в номере был видеомагнитофон, и что за нарушение тишины и спокойствия в ночное время мы выдворили постояльца из города. К счастью, Губерт проводил операцию сам, без понятых. Сами понимаете, закон о нарушении спокойствия в ночное время — одно, но врываться со свидетелями в номер, где действительно работает видеомагнитофон… При хорошем адвокате это могло стоить Губерту места начальника полиции.

— А вы взяли книгу, показали ее отцу Герху, который и обнаружил ее чудесные свойства и попытался применить их на практике. Так?

— Так. Но потом книгу у нас украли…

— Хватит! — оборвал Гюнтер. — Хватит меня баснями кормить! С каких это пор полиция без стука врывается в гостиничные номера да еще без понятых? Как все было на самом деле?!

Губы бургомистра сжались. Взгляд застыл, стал жестким, тяжелым, свинцовым.

— Может быть, вы ко всему еще и член тайного общества? — съязвил Гюнтер и неожиданно увидел, как зрачки доктора Бурхе неощутимо быстро щелкнули подобно диафрагме фотоаппарата.

— Губерт тоже из тайного общества?

Вопрос был задан чисто риторически — Гюнтер знал, что ответа на него не получит. Копание в этом направлении не имело смысла. Он сохранит свои тайны. Несомненно, история, рассказанная бургомистром, не стоила выеденного яйца. Ни о какой случайности не могло быть и речи. Вероятно, они долго наблюдали за Фьючером, может быть, даже пытались вовлечь его в свое общество. Вряд ли они так сразу поняли, с кем имеют дело. Но когда поняли, то, несомненно, убрали Фьючера. Слишком велик был риск превратиться из пастухов в овец — неизвестно ведь, на что способен был Фьючер, и кто потом в чьей воле мог оказаться… И, конечно, кражу реализатора тоже нельзя отнести к непредсказуемым. Гюнтер прекрасно был информирован об отношениях церкви и брюклендского общества поклонения Сатане. Погромы одних другими и наоборот напоминали сражения двух гангстерских банд за сферу влияния. И вот здесь, пожалуй, из бургомистра можно было выудить какую-то информацию, но она-то как раз и не интересовала Гюнтера. От взаимоотношений современных апологетов веры и мистицизма несло тоскливым смрадом средневековых костров, суеверий, чего-то подспудного, темного. И этим в Таунде Гюнтер был уже сыт по горло.

“Интересно, — подумал он, — окажись мой комп на плутониевых батарейках где-нибудь в шестнадцатом веке, как бы его использовали монахи?” Он затруднялся ответить на свой вопрос. Но в одном был твердо уверен: реализатор ни в коей мере не предназначен для целей, в которых его использовали в Таунде. Не для моральных уродов создавался аппарат. Да и реализатором его окрестили не совсем точно. Ничего материального он не создавал. Он выполнял только две функции: создавал голографические изображения и изменял свойства материи. Причем последняя, как подозревал Гюнтер, была лишь сопутствующей функцией, рассчитанной не столько на интеллект владельца аппарата, как на его высокоморальное воспитание — только обезьяне может прийти в голову мысль греться у включенного телевизора в холодную погоду либо же колоть электробритвой орехи. Придавая метлам антигравитационные свойства, нанося голографические матрицы демонических существ на живых котов с изменением их психики, вызывая у здоровых людей болезни и все-все прочее, земные владельцы реализатора уподоблялись той же обезьяне…

— Интересно, — спросил Гюнтер, — а думали ли в вашем тайном обществе, убирая Фьючера, что реализатор вам так просто не оставят? И что с вами будет, когда за ним явятся истинные хозяева?

Бургомистр молча отвел в сторону глаза. Но по тронувшей его губы чуть заметной ухмылке Гюнтер понял, что за реализатором никто не придет. Знал доктор Бурхе нечто такое, что позволяло ему чувствовать себя безнаказанным, но отвечать на этот вопрос он не собирался.

— Хорошо, — устало проговорил Гюнтер. — Так и быть, оставим вашу организацию в покое. Перейдем к другому. Кто такой магистр Бурсиан?

Доктор Бурхе криво усмехнулся.

— А вы не догадываетесь? Олле-Лукое. Наш первый опыт реализации. Попалась под руки книга Андерсена… Не очень удачный опыт. Потом те, кто украл у нас реализатор, попытались переделать его в магистра Бурсиана. Тоже, как видите, не очень удачно. И в результате получилась какая-то смесь. Добрая нечистая сила. Безобидный старичок без тени.